Искусство движения. Уроки мастера
Шрифт:
Дарвин хотел выяснить, смеются ли и плачут люди в этих краях так же, как это делаем мы. Ибо задался вопросом, биологической или физиологической необходимостью являются эти способы поведения или мы перенимаем их от матери. Задача непроста. Если я, к примеру, поверчу головой вправо-влево, то это будет означать «да» или «нет»? Можно подумать, что это природное движение, но это не так. У турков все в точности наоборот. Выражающее подтверждение у нас у них означает отрицание, и движение головы они делают с акцентом вверх. Бедуины и арабы, чтобы сказать «подойди сюда», не жестикулируют так, как мы. Для них «иди сюда» — это «таль-таль». Когда вы видите этот их жест, то кажется, что они хотят, чтобы вы ушли прочь. Стало быть, «таль-таль» означает «подойди сюда». А если араб хочет, чтобы вы ушли, то смотрите, что он делает: (говорит по-арабски) «Яляр..ч». В общем, мне трудно это произнести.
Итак, Дарвин задался целью выяснить, физиологичен ли акт смеха или это искусственно приобретенная привычка. И вот как он изучал этот вопрос. Первым делом он обратил внимание на одну удивительную вещь. Он обнаружил, что многие животные открывают рот для того, чтобы продемонстрировать силу или издать рычание. [Мойше озвучивает рык.] При этом рот открывается достаточно, чтобы укусить. То есть челюсть выдвигается вперед... (звуки рычания)... (смех)... и это то, что делали наши предки во время охоты. Затем он провел анатомическое исследование мышц, которые включаются в работу во время смеха. Он изучил, как использовались глазные мышцы, ноздри [Мойше снова рычит] и другие высокоразвитые мышцы лица. Он составил список всех необходимых для этого мышц и приблизительно рассчитал, как они взаимодействуют, чтобы сформировать улыбку или смех.
Пользуясь фотографиями и рисунками, он заметил, что во всех культурах действия, отвечающие за смех или улыбку, одинаковы. Это касалось даже тех культур, которые не имели никаких контактов с остальными. Из этого он сделал вывод, что смех и улыбка — это биолого-физиологические акты.
Когда после своих путешествий Дарвин вернулся в Англию, он провел дальнейшее исследование, которое, как он впоследствии писал, поразило его своей значимостью. В зоопарке он наблюдал за тем, как дети кормили арахисом горилл, шимпанзе и орангутангов. Все шло хорошо. Но когда дети начали смеяться, орангутанги отбежали в сторону, оскалились и стали вести себя агрессивно. Рыча, они колотили руками по клеткам. Ученого осенило, что агрессивное выражение, при котором оскаливаются зубы, если уменьшить его силу, становится улыбкой. [Мойше демонстрирует это (рычит).] ...и вот это уже улыбка. Смех — это осознание того, что опасность грозит кому-то еще, но не тебе.
Я не знаю, читали ли вы книгу Дарвина о выражении эмоций, но он показал в ней, что животные, которые не слишком долго находятся вне своей среды обитания, в течение какого-то времени не утрачивают своего родового инстинкта рефлективных реакций. Поэтому когда животное видит обнаженные зубы, то реагирует на это как угодно, но только не по-доброму. И поэтому с гориллами и шимпанзе, когда их кормили арахисом, было все нормально. Но как только дети засмеялись над тем, как обезьяны едят орехи (чавкающие звуки), то обнажили свои зубы в улыбке. Животные приняли это за агрессию. У большинства людей, когда они смеются, лицо на самом деле имеет злое, агрессивное и жестокое выражение.
Теперь обнажите, пожалуйста, верхние и нижние зубы. Взгляните на ее лицо. Вы видите? Оно агрессивно. Теперь смягчитесь и расслабьтесь, чтобы получилась улыбка. Продолжайте держать зубы обнаженными и одновременно становитесь нежнее. Раскрывайте челюсти до тех пор, пока у вас не выйдет мягкое, контролируемое движение, соответствующее вашему истинному характеру и не несущее в себе той жестокости, которой вы в действительности никогда не имели. Теперь представьте, что по-настоящему на кого-то разозлились. На кого-то, к кому вам удобно применить такие эмоции. Вообразите, что вы при этом будете говорить и как выразите свою ярость с помощью рта. Как вы будете произносить слова? [Мойше начинает говорить мягко.] «Смотри, разве ты не видишь, что будет лучше, если ты не... (срывается на крик). Разве я тебе этого не говорил? Я что, первый раз тебе об этом говорю? Как я умудрился так долго с тобой прожить?» (Смех.) Вы увидите, что обнажите зубы.
Теперь медленно выполните движение, чтобы оно не выходило из-под вашего контроля. Открывайте рот так широко, как хотите, и делайте это плавно. Представьте себе улыбку вместо того, чтобы пытаться ее изобразить. Сделайте усилие, осознайте, что вы делаете, и остановитесь. Таким способом вы жестокость будете заменять агрессией. А агрессия — неотъемлема от жизни. Если мы не будем рубить деревья, то у нас не будет туалетной бумаги, — мы не можем жить без агрессии по отношению к внешнему миру. Если бы женщин не лишали невинности, нас бы здесь не было. Если хотите, это жестокость. Это можно делать жестоко, можно агрессивно, а можно это сделать ласково и нежно. Разрушение, разрезание, соединение, дефлорация, проникновение — все это имеет огромное значение. Поэтому в своих движениях мы должны уметь различать жестокость и агрессию.
Теперь попытайтесь, пожалуйста, произнести любое слово, скажем, для простоты считайте. Вы услышите свой собственный голос. (Бормотание голосов.) Кстати, прислушайтесь к звукам, наполняющим комнату, — они звучат, как молитвы людей в церкви. Так ведь? (Смех.) Это значит, что мы создали такое настроение, при котором вы можете отличить агрессию от жестокости. А сейчас, если я помолюсь вот так [Мойше кричит жалобным голосом]: «Господь, я люблю тебя. Дай мне хлеба насущного' Дай мне хлеба насущного! Когда же ты дашь мне хлеба насущного?» (Смех.) Разве это молитва? А если я скажу (тихо бубнит): «Дай нам хлеба насущного нашего...» — и так мягким голосом, без резких, неприятных звуков? Теперь посмотрите на свои лица... взгляните на ее лицо, видите, какое открытое? Насколько честное? И теперь вы гораздо проще можете добиться от нее дружелюбного, пронизанного симпатией к вам ответа, чем когда бы то ни было раньше в ее жизни. (Смех.)
Убедитесь, пожалуйста, в том, что ваш голос на полтона или на тон ниже обычного. Говорите сами с собой и слушайте. (Бормотание.) Звучит как молитва. (Бормотание.) Теперь наденьте на себя свою обычную маску и ведите себя так, как вы обычно делаете это с другими людьми. (Смех и болтовня.) Как вы разговариваете с преподавателем, который вас экзаменует, или с полицейским, который вручает вам квитанцию на выплату штрафа за нарушение правил? (Смех.)
Теперь прервитесь и подумайте или не думайте. Можете спать и ничего не делать, если хотите. Просто посмотрите, можете ли вы сосредоточить внимание на том, как мы считаем? Что мы на самом деле делаем, чтобы считать? Вы можете вспомнить третий палец своей ноги? И сколько, вы думаете, у вас ног? Теперь откройте, пожалуйста, рот, поставьте нижние зубы на верхние и подвигайте подбородком влево и вправо. Посмотрите, можете ли вы избавиться от какого-нибудь ненужного напряжения в челюсти, чтобы двигать ею в разные стороны? Верните ее на место и очень плавным, легким и грациозным движением выставите наружу. Теперь резко откройте рот шире и посмотрите, отводите ли вы назад голову.
Попробуйте еще раз. Выставите вперед нижние зубы, откройте рот и проверьте, как вы делаете это движение сейчас. Рот раскройте как можно шире. Вы чувствуете, что двигаете головой почти без сопротивления. Теперь то же движение сделайте, когда нижние зубы состыкованы с верхними. У вас это получится уже без насилия над собой. Найдите различия.
Теперь расслабьтесь и подумайте, что мы делали такое, с чем вы не согласны или что для вас было неприятным. Что вам показалось неестественным или не очень интересным? А что для вас было наиболее увлекательным? С какой мыслью вы согласились бы, сказав: «О, это и в самом деле так. Я раньше никогда об этом не задумывался»? Была ли эта мысль о разграничении агрессии и жестокости? Или о движении челюсти, выражающем не только агрессию, но еще и насилие? Или о том, как форма рта связана с гласными древних языков? Или, может, это касается того, как из двух скрещенных пальцев вы осязаете оба? Помните все эти сложности? Если вы еще какое-то время будете держать их скрещенными, то когда расцепите, то снова вместо одного пальца почувствуете два.