Исполнено!
Шрифт:
–"Просите и дано будет вам. Ищите и обрящете", – с усмешкой ответил Бес и поднял вверх руку, подзывая официанта, чтобы попросить счёт.
Спустя несколько дней после этого разговора Эмма сидела за письменным столом в кабинете деда скрестив руки на покрытой темным лаком поверхности и положив на них подбородок. Рядом лежал дневник. Она больше не писала сюда ничего, не доверяя
Мысли несли девушку далеко от дождливого дня и сумрачной комнаты. Прошло почти две недели, а точнее одна неделя и шесть дней с тех пор, как появился Бес. Он обещал ей перемены, новый мир и она, кажется получила все это. Но жадный восторг от сытой жизни быстро прошёл. Словно краски стёрлись и Эмма снова чувствовала себя неудачницей из-за того, что ей не удалось продлить ощущение счастья и довольства. Все было не так, как представлялось в начале. Она ждала, что новые вещи принесут свободу.
Она ждала, что, как только станет обладательницей материальных благ, на нее тут же обрушится яркая, насыщенная жизнь.
Нет. Нет. Нет!
Все оказалось не так!
Жизнь осталась серой и скучной.
Жизнь не обрела красок.
Жизнь не стала ярким праздником. «Жизнь не стала»…
Эмма умела быть честной с самой собой. Это очень важно – быть честной, когда жизнь манит пустыми надеждами, а потом раздает пощечины. Когда ты честна с собой, то перестаешь плакать по пустякам.
Девушка до боли закусила губу. Она была честной, и… хотелось плакать. Да, ее жизнь стала совсем другой. Но дело было не в деньгах, а в том, кто дал ей все это.
С Эммой никогда этого не случалось, и все же она знала, что с ней. Любовь прыгнула на нее, словно дикий зверь. Сбила с ног в уютной маленькой кухне. Любовь вырвала из груди сердце, разорвав ее остро отточенными лезвиями когтей, и бросила к ногам того, кому было не нужно. Эмма знала с самого первого взгляда, что Бес – ее. Тот Самый. Ее наваждение. Ее боль, которая будет преследовать до последнего вздоха, до предсмертного всхлипа. Боль, потому что они не смогут быть вместе. Никогда. И дело не в том, что она человеческая девушка, а он – злой дух. Нет. Меньше всего ее занимал вопрос грехопадения. Она бы не задумываясь, отдала ему в придачу к своему трепещущему, заходящемуся от любви сердцу и бессмертную душу. Но зачем?!..
Зачем ему такая смертная недотепа?
Тон его голоса, эта вечная ирония и насмешки, лёд в глазах… Он презирал ее! Как всех смертных с их мелкими страстями и переживаниями. Это приводило Эмму в исступление, в отчаянье, лишало сна, сил! Ей казалось, что…
– Эмма, – его насмешливый голос, прозвучавший совсем рядом, выдернул девушку в серый день. Она вздрогнула и обернулась.
– Ты ходишь так тихо, – пролепетала Эмма, пряча глаза и закрывая тетрадку.
– Как тигр, – рассмеялся он. – О чем задумалась?
– Так, – Эмма поднялась, чтобы уйти. – Ни о чем.
– Ну, – эта усмешка на губах! – Расскажи!
Бес притворялся. Он знал все ее мысли. И они ему не нравились – Павел, на которого должна была по его расчетам, «запасть» Эмма, слишком быстро испарился из ее головы. Так не вовремя.
Девушка сначала смутилась, а потом, взглянув в черные, холодные глаза, почувствовала волну злости.
– Я думала о Павлике! – Эмма словно со стороны слышала свой звенящий от отчаянья голос. – О Павлике! О его друзьях! Такая компания отличная… Я же тебе рассказывала!
– Да, – его насмешка разрывала ей сердце.
– Да! – она выкрикнула это сжав кулаки и блестя слезами.
– Даже близнецы?
– Отличные ребята!
Взгляд черных глаз стал неприятно тяжёлым. Нет, это не тень, которая просыпаясь иногда, словно окутывала его. Тень всякий раз пугала Эмму внушая ужас и отвращение. Но сейчас было что-то другое.
– Никто не меняется!.. Неужели ты думаешь, что если тебя привел Павлик, то ты сойдешь за свою?!
– Тебе интересно, что я думаю? – Эмма постаралась влить как можно больше яда в голос.
– Конечно, – по его губам расползалась такая полная довольства улыбка, что у девушки не осталось сомнений – ему нравилось выводить ее из равновесия.
Конец ознакомительного фрагмента.