Исповедь без прощения
Шрифт:
На улице шел снежок, редкий и мелкий, как манная крупа. Снежинки стремительно слетали с темного неба, искрились в свете уличных фонарей и терялись в темном пространстве.
Девушки осторожно спустились по ступенькам.
– Как я навернулась тогда, – вспомнила Лиля и рассмеялась. – так больно было! Кропачев потом прощения просил, но говорил, что это не он…
– Это не он, – подтвердила Даша, – это Владислав Петрович.
– Разве? – не поверила секретарша и вздохнула. – Ну да ладно.
Какое-то время шли молча, а потом Лиля сказала:
– Пожидаева
– Я знаю, – ответила Даша, – только не могу понять почему. Работа у нее непыльная, зарплата хорошая, начальство она устраивает.
– У нее муж из тюрьмы вернулся… – И, увидев удивление на лице собеседницы, секретарша продолжила: – Он почти двадцать лет сидел. Они познакомились, когда Людмиле Захаровне и девятнадцати не было, то есть как мне сейчас. А потом выяснилось, что Пожидаев главарь банды. Посадили, следствие шло долго, и каким-то образом Людмиле удалось устроиться в следственный изолятор, чтобы поближе к нему быть… А когда Пожидаева на зону отправили, она ездила к нему, и поженились они уже там. А еще, как мне рассказывали, ее муж познакомился в камере с отцом нашего Владислава Петровича, говорят, тот ему помог, и поэтому Копатько-старший посчитал, что обязан Пожидаеву, и взял его жену на работу. Хотя никто не знает про то, что Копатько сидел. А может, и наврали мне, и Владислав Петрович сказал, что его отец никогда не был под судом. Но вполне может быть, что он просто откупился.
Даша не нашлась что ответить и поэтому спросила Лилю:
– А ты как попала сюда на работу?
– Школу закончила, дальше учиться средств не было, и мама меня привела в «Профсервис». Она здесь дворником работает, то есть работала. Думала, что и я вот так же с метлой буду. Я плакала, конечно, я же мечтала о конкурсах красоты, о подиумах, но мама сказала, что, если чем-то подобным займусь, она от меня откажется, потому что ей не нужна дочь-проститутка. Привела меня в дворники устраивать, а Кропачев увидел и позвал к себе в секретари. У него как раз тогда предыдущая уволилась.
– Ты так любишь маму, что готова была работать дворником?
– Конечно. Она хорошая, только несчастная. Ей не повезло в жизни: приехала учиться, но на третьем курсе меня родила. Пришлось учебу бросить и устроиться дворничихой, чтобы домой не возвращаться с позором. Восемнадцать лет метлой махала, а зимой снег разгребала… Ну, хорошо еще, что я Владислава Петровича упросила ее в технички перевести. А вы как здесь оказались? Все удивляются, говорят, что вы белая ворона. Гордая такая вся.
– Чем гордиться? – удивилась Даша. – Искала работу, везде отказывали, денег не было…
Они свернули во двор, потом прошли дом с мастерскими художников под крышей, скверик и детскую площадку. Даша шла к себе, а куда направлялась Лиля – непонятно.
– Я там бутылку шампанского стащила, – призналась секретарша, – хочу с кем-нибудь поговорить, но только не с кем… А с мамой поделиться боюсь… Тема очень непростая.
– Ты беременна? – догадалась Даша.
Девушка
– Что ж, пойдем ко мне, – предложила Шеина, пытаясь не думать о том, что ей нужно поскорее доделывать отчет для гендиректора.
Она поняла, что Лиле просто не с кем поговорить, спросить совета. Подруг у нее нет, вероятно, в школе девочки презирали ее за то, что растет без отца, мать дворничиха, что бедно одевается, что нет денег на хорошие духи и дорогую косметику, и ненавидели за то, что, несмотря на все это, она красивая. И на работе красавицу-секретаршу не особенно жалуют. Так что, кроме мамы, у нее никого. Есть, конечно, отец будущего ребенка. Только кто он? Неужели сплетница Прошкина была права и у Лили роман с Владиславом Петровичем?
– Он знает, что ты беременна? – спросила Даша, не называя имени.
Лиля печально кивнула.
– Сказал, что на аборт деньги даст, а если я буду болтать…
– Грозился уволить, – подсказала Шеина.
– Так вы знаете, кто это? – испугалась девушка.
– Догадываюсь. Других мужчин он к тебе не подпускает.
Секретарша вздохнула.
– Это правда, а теперь и вовсе никто не появится. Кому я с ребенком буду нужна?
Они пересекли скверик. Возле подъезда стоял грузовик с фургончиком, из которого вытаскивали небольшой шкаф. А рядом стояла серая «Нива» с поднятой дверью багажника. Грузчики уже заканчивали работу, потому что фургон был пуст.
Когда девушки подошли к парадному, навстречу им вышел молодой человек в короткой зимней куртке с волчьим воротником. Лицо его раскраснелось, очевидно, и он таскал мебель. К нему подошел бригадир грузчиков и изобразил невероятную усталость:
– Хозяин, добавить надо бы: у ребят праздник и все такое.
– У меня тоже праздник, – ответил парень, – и я таскал вместе с твоими ребятами. – Он встретился взглядом с проходящей мимо Дашей и протянул бригадиру купюру: – Держи еще тыщу! Больше не дам!
Парень догнал девушек возле дверей лифта.
– Я ваш новый сосед, – улыбнулся он, – буду жить на седьмом этаже.
– Я на шестом, – ответила Даша.
– А я на первом, но в другом доме, – сказала Лиля.
Все вместе зашли в лифт. Кабина поползла вверх. Даша старалась не смотреть на парня, отвернулась и увидела в зеркале его отражение, он смотрел на нее не таясь.
– Хворостинин, – назвал себя молодой человек.
– Если вы скажете, что вас зовут еще и Дмитрий… – усмехнулась Даша.
Брови соседа подскочили вверх.
– Вы знаете, кто такой Дмитрий Хворостинин? – удивился он. – Откуда?
– В школе хорошо училась.
– Да ладно, – возмутился он, – про него в школьных учебниках не очень-то много.
Кабина остановилась на шестом этаже. Даша с Лилей вышли.
– Погодите! – крикнул Хворостинин. – А как зовут мою соседку?
– Шеина Дарья.
Новый сосед хотел еще что-то сказать, но двери закрылись.
Пока Даша доставала ключи, Лиля негромко поинтересовалась: