Исповедь безумного рисколома

Сапожников Борис Владимирович

В этот раз проснулся без каких-либо сюрпризов, отлично отдохнув, и чувствовал вполне нормально, вот только голод, но с ним ничего не поделаешь, — моя еда сгинула при падении, а Эльген питался только кровью и запасов с собой не носил. К утру вампир успел насытился несколькими крысами, обитавшими в доме, по его словам особой разницы между кровью этих грызунов и любой другой не было, что несколько оскорбило меня.

И вот, скрепя сердце, мы двинулись в Белый лес. Первым, что встретило нас на небольшой полянке, там где городской парк с ухоженными аллейками и ровно, как по струнке высаженными деревьями переходил в настоящий лесной массив, тянувшийся до самых Ниинских гор, был здоровенный

круг, образованный бледными поганками. Такой в народе зовут ведьминым, что я, задумавшись, и доложил Эльгену.

— Небольшая неточность, — сказал он, — это круг фей и к ведьмам отношения не имеет. Не стоит в него соваться.

— Почему же? — спросил я. — Я видел фей, даже болтал с ними и они и не подумали завлекать меня в своё Faёriе и превращать в раба, покуда я не состарюсь.

— У тебя силе воли больше чем у остальных людей, — объяснил Эльген, — и они предпочли с тобой не связываться, а, может быть, почувствовали в тебе мага.

— Ну ты-то им, вообще, нипочём, так ведь? Их чары рассчитаны на живых, а тебя к таким причислись нельзя.

Эльген кивнул.

— Так за чем же дело стало?

— Это творение существ, использующих магию Жизни. А они отвратительны мне по самой своей природе, по указанной тобой причине.

— Обходить, всё равно, слишком далеко, — с деланым равнодушием пожал я плечами, — а если этот круг, кто бы его ни создал, не может повредить тебя, то нечего торчать здесь у всех на виду, не приведи Господь ещё кто на голову свалится.

— Идём, — кивнул Эльген, видимо, раскусивший мою нехитрую игру.

Однако вампир с вежливой улыбочкой пропустил меня вперёд. Я перешагнул край круга, ничего особенного не почувствовав, и двинулся дальше по пожухшей траве. Эльген, немного помешкав, последовал за мной. Ведьмин (или фей) круг мы миновали без каких-либо эксцессов и углубились в Белый лес. И чем дальше мы шли, тем всё сильнее расцветал вампир, ссутуленные плечи его расправлялись, он задышал полной грудью, чему-то улыбаясь. На мой вопрос, отчего он такой весёлый, Эльген ответил:

— Это кладбище, притом эльфийское. Каждое дерево в этом лесу — душа похороненного здесь эльфа, отсюда и такой странный цвет листьев.

Листья в знаменитом Белом лесу Брессионе имели характерный бледно-белёсый — однако совсем не отталкивающий — цвет, напоминающий о седине, недаром же истинное, салентинское, название было Седой лес, после перехода Брессионе под скипетр Иберии, искажённое моими соотечественниками. Выходит, на это кладбище приходили брессионцы, устраивали пикники и гуляния. Н-да, дела, аж по коже мороз.

— Не нравиться мне всё это, — буркнул я, — надо поскорее выбираться отсюда.

Мы двигались через лесной массив, прибавляя и прибавляя шаг, правда по разным причинам. Однако миновать его без проблем всё-таки не удалось. Словно из-под земли выросли несколько странных субъектов. Чем-то они напоминали обычных зомби, но скорее походили на эльфов, нежели на людей. Высокие, стройные, в остатках добротной одежды эльфийского покроя, белого цвета. Их кожа как и других немёртвых тварей отдавало в серый, глаза же — пусты. Вооружены все длинными ножами и фальшионами довольно зловещего вида.

— Эльфийская нежить, — с усмешкой прошипел Эльген, вытаскивая из ножен шпагу. — Проверим каков твой меч в действии.

Однако зомби (а кто же ещё?!) не проявляли агрессии, они окружили нас, держа оружие наготове, и замерли, явно чего-то ожидая. Мы с Эльгеном также не спешили нападать на них. Тварей вела чья-то воля и мы, пускай и не особенно желали познакомиться с их хозяином, но не оставляли надежды договориться с ним полюбовно. Зря, как выяснилось…

Хозяин заявился в сопровождении ещё десятка зомби, как обычных,

так и эльфов. Его Эльген отрекомендовал мне, как некроманта, и возражений по этому поводу у меня не нашлось. Это был высокий человек, облачённый в длиннополое одеяние ало-чёрного цвета, на голове его красовалась узкополая шляпа с тульей в виде усечённого конуса. Некромант опирался на резной посох, украшенный черепом (по всей, видимости, когда-то принадлежавший какому-то человеку), в глазницы которого были вставлены изумруды. Но самое неприятное, что за спиной его возвышалась громадная фигура, закованная в полный готический доспех угольно-чёрного цвета, украшенный затейливой резьбой, вместо салада с бугивером он дополнялся устаревшим давным-давно большим шлемом — топхельмом. Я и без подсказки Эльгена понял, что это Рыцарь Смерти. В зрительной щели поблёскивали нехорошие алые огоньки.

— Так-так-так, — протянул некромант с мерзкой ухмылочкой, — кто это тут у нас? Вампир и мелкого пошиба магик, да ещё и бегающий на сворке у Кайсигорра. Очень мило, не находишь, Хайнц?

— У малого неплохие задатки, — прогудел из-под шлема Рыцарь Смерти, которого, как выяснилось, звали Хайнц, — и меч.

— Да уж, — согласился с ним некромант, — преотличный меч, осквернённый, как и твой.

— У него — лучше, — с прежним равнодушием констатировал Рыцарь Смерти. — Такие носят Тёмные Паладины.

— Хорош болтать, орлы, — осадил обоих вампир. — Перед вами виконт из Алого Анклава, проявите почтение.

— Не то время и не то место, чтобы проявлять почтение, — усмехнулся некромант. — Да и положение у вас не то. Ответьте на пару наших вопросов — и умрёте быстро.

— Нас это не устраивает, — бросил я, поигрывая мечом, — может быть, разойдёмся?

— Нам с Хайнцем конкуренты не нужны. Брессионе — слишком лакомый кусочек.

Я не стал тратить времени на слова. Шаг, разворот, взмах — и три головы падают на землю. Пламя в груди само так и рвётся наружу, слова заклинаний так и жгут губы, короткий пасс свободной рукой, щелчок, — трое зомби развеиваются прахом, но это — предел, сил не осталось даже на простейшее заклятье. Управимся и так. Тем более, что рядом стальным вихрем вертится Эльген, рассекая зомби — его шпага наносила им повреждения лучше обычного оружия, однако с моим мечом сравниться не могла.

— Займись Рыцарем Смерти! — крикнул он мне. — Мне с ним не совладать. А некромант — мой.

Чёрный маг, естественно, не пожелал расставаться с жизнью и принялся творить свои заклинания — и эффект их превзошёл все мои, самые мрачные, ожидания. Из праха, обильно усеявшего землю, сформировалось нечто вроде копья — и тут же устремилось в грудь вампиру. Это было ошибкой со стороны волшебника. Когда оно достигло его, вспыхнула чёрным виконтская цепь, скреплявшая плащ, — и копьё рассыпалось. Эльген лишь рассмеялся, продолжая прорубаться через плотную толпу зомби, раз за разом встающих, подчиняясь чарам некроманта. А тот уже творил новое смертоносное заклинание и нацелил его на меня. На сей раз прямо из воздуха матерелизовались серо-зелёные черепа с горящими глазницами, рванувшиеся в мою сторону, как я и ожидал.

— Берегись! — крикнул мне Эльген.

Но я замер, словно заворожённый этим жутким зрелищем, лишь в последний момент вскинув для зашиты осквернённый меч…

Взрыв потряс всё Брессионе. Земля заходила под ногами, а следом вспыхнула как политая энеанским огнём. Смертоносная стая черепов обратилась в угольно-чёрный поток, устремился обратно к некроманту и поглотил его. Это отозвалось и на мне, тело пронзил спазм дикой боли, огонь в груди вспыхнул с новой силой, грозя сжечь меня всего. Я рухнул прямо на горящую землю, не ощущая жара, исходившего от неё, — и потерял сознание…