Исповедь задрота 2. Игра по-крупному
Шрифт:
Спал я плохо. Не потому, что сны плохие снились. Просто матрас оказался ортопедическим, а я привык спать на обычном. Я постоянно просыпался, ворочался. В конце концов уснул поверх одеяла, откинув неудобную подушку, принимающую форму тела, но совсем не учитывающую необходимость некоторых людей спать с рукой под ней.
С утра я, наконец, получил возможность разглядеть Марту. Немолодая женщина в теле, в униформе из темных блузки и юбки до щиколоток подала мне завтрак прямо в постель. Я бы не побрезговал спуститься в столовую, но, видимо, здесь было принято завтракать именно так. Я закусил
Проверив почту – снова ничего интересного – я сел перед телевизором и кликал каналами до самого вечера, пока не услышал ворчание двигателя мерседеса за окном. В нетерпении я спустился вниз встретить приятеля. Тот ворвался в дом, кинул верхнюю одежду на вешалку и, скинув туфли, взбежал по лестнице ко мне.
– Пойдем, – поманил Коля за собой. – Есть важный разговор.
Мы зашли в кабинет, Коля быстро прошел за стол и нажал на кнопку небольшого пульта.
– Глушилка, – пояснил он. – Теперь никакие радиоустройства, включая телефоны, не работают в пределах сотни метров. В городе была бы паника, а здесь – свой участок, что хотим, то и делаем. Тут в доме десятка два жучков. Папаня после окончания отделки вызывал специалистов для проверки. Вынимать мы их не стали, кто знает, чье оборудование стоит. В Москве всех кто-нибудь слушает на таком уровне. А вот глушилку поставили. Когда включается, то просто тишина в эфире. Потом выключаем и снова говорим на бытовые темы.
Коля подошел ко мне и сел на кресло напротив. Я уже успел расположиться в солидном кожаном кресле и налить немного коньяка со столика-бара рядом.
– Я понимаю, что ты ждешь новостей по своим проблемам, но тут пока порадовать нечем. Я подергал за нужные ниточки, но пока они просуетятся, пока соберут информацию, пройдет немало времени. Сейчас у меня другая новость… – Коля взял небольшую паузу, почесывая затылок и соображая, как лучше все изложить. – Есть возможность хорошо заработать. Более того, хорошо и постоянно зарабатывать. Считай, с неба деньги в карман готовы упасть. Только нагнись и подбери.
– Если сразу в карман, то нагибаться не надо, – резонно заметил я. Коля, сбитый с толку моим замечанием, недоуменно на меня уставился, а потом шумно выдохнул и рассмеялся.
– Да ладно, ты меня понял. Есть хороший канал, надо просто грамотно его освоить.
Коля вскочил и начал мерить кабинет шагами.
– Сейчас, понимаешь, какое время. Сейчас особенное время. Сейчас правит не тот, кто тише сидит, а тот, кто громче кричит. Охлократия. Управление толпой, общественным мнением. Вот что сейчас важно. И те, кто против, они это используют, давят, прессуют, кричат. Они всегда против, но раньше у них не было инструментов, а теперь есть. Были в жопе, а теперь принцами ходят. Не тронь их, или будет так вонять, что мало не покажется.
Николай остановился и посмотрел в окно, словно увидел там решение задачи.
– Так вот, мы их же оружием решили действовать. Кто решили – сейчас не важно. Не я решил. Это отцовы дела, но там есть и продвинутые товарищи, понимают, чем надо бить недобитых. Так что суть они понимают, но детали
– Клево, – согласился я. – Так, а что делать-то надо? Я ничего из твоих путанных речей не понял.
– Да все просто, Жень. Есть люди, десятки людей. Они позволяют себе слишком много и их слушают. Им верят. Надо сделать так, чтобы им перестали верить. Найти червоточинку и расковырять ее, чтобы гной пошел. Не бывает так, чтобы человек был, а червоточинки в нем – нет. У всех она есть. Но даже если и нет, то можно ее придумать. Карандаши нашлись, а осадочек-то остался, – процитировал Коля старый анекдот про Сталина.
Я задумался, покачивая в руке стакан толстого стекла с остатками дорогого коньяка. Общественное мнение – это такая палка, которой можно тыкать в кого угодно. Защититься от нее можно, только перейдя в две категории людей: ты никто и ты слишком открытый. Так уж повелось, что первых в политике нет по умолчанию, а вторых так мало, что не стоит даже считать тех, что есть – хватит пальцев на одной руке. Говоря проще, вознести на лаврах или опорочить кого угодно не так уж и сложно, когда есть Интернет и возможности для найма десятков людей.
Каждый отклик в сети – это просто кусочек текста на том или ином сайте, но воспринимается он большинством, как настоящий, сказанный в лицо. Люди в основной массе вообще доверчивы сверх всякой меры. Каждый слышал о случаях травли в Интернете, хотя, казалось бы, что проще – отключить сеть и выйти на улицу, где все не так уж и плохо. Но нет, большинство все больше погружается в Интернет, превращаясь в сборники для выдуманных новостей, больше подходящих для желтой прессы.
– В целом я понял задачу. Надо теперь посмотреть на начальные условия, – сказал я.
– Условия просты. Финансирование пойдет по молодежной линии. Организовываем семинары, получаем деньги, расходы на то, что нужно, проводим по статье "информационное освещение". Поскольку статья носит довольно размытый характер, то сюда пройдет и оплата СМИ, а мы с тобой и будем эти СМИ. И оплата труда блогеров, а мы станем этими блогерами. Ну, и что ты там еще сам придумаешь. Дальше – трать туда, куда посчитаешь нужным. Уверен, что ты найдешь этим деньгам наилучшее применение. А деньги там большие. Очень большие, – глаза Коли загорелись.
Я смотрел на Колю, глотал маленькими глоточками коньяк и никак не мог ответить на его невысказанный вопрос. Из огня да в полымя. Политика была той границей, которую я никогда не переходил, потому не хотел даже пытаться занять одну из сторон. Для меня была только одна сторона – моя. За себя я готов был перегрызть глотку. Но бороться за чьи-то идеалы мне всегда казалось глупым. Стоит открыть учебник истории, чтобы убедиться, что без большой крови ничего не меняется на коротком отрезке времени. Я же не хотел ни большой крови, ни попыток убедить меня в чьей-то правоте. Все, что я хотел – материальной независимости и комфорта в личной жизни. Здесь же я наполовину опущу руки в чье-то говно.
Конец ознакомительного фрагмента.