Испытание близнецов
Шрифт:
Крисания последовала за Рейстлином к страшным Вратам. Она воззвала к своему богу, и Паладайн ответил на ее молитву, потому что Крисания была истинной его избранницей. Рейстлин же надеялся на свою могучую магию и победил, ибо не было на свете мага искуснее его.
Врата открылись.
Рейстлин уже собирался войти в них, когда его брат-близнец по имени Карамон и кендер Тассельхоф Непоседа включили магическое устройство для путешествий во времени. Устройство нарушило структуру волшебного заклинания Рейстлина, а магическое поле треснуло...
...И это привело в непредвиденным и ужасным последствиям.
Глава 1
– Опля! – воскликнул Тассельхоф. Карамон строго покосился на него.
– Но я ни в чем не виноват! – возмутился кендер. – Честное слово!
Он бросил взгляд на окружающий ландшафт, потом снова посмотрел на Карамона и опять оглянулся кругом. Нижняя губа Тассельхофа задрожала, и он потянулся за носовым платком – просто так, на тот случай, если ему вдруг захочется чихнуть.
Но платка у него не было, как не стало теперь и его драгоценных кошельков. Тас вздохнул. За всеми треволнениями он совершенно позабыл о том, что его любимые кошелечки остались в подземных казематах Торбардина.
А переживаний на его долю выпало действительно немало. Несколько минут назад они с Карамоном стояли перед легендарными Вратами в волшебной крепости Заман, где они и включили магическое устройство. В следующее мгновение Рейстлин применил свою магию, и прежде, чем Тассельхоф это понял, снова начались знакомые ему явления – запели камни, затрещал скальный фундамент, и в животе появилось неприятное ощущение, будто тебя тянет во все шесть сторон разом. А потом – вжик! – и они оказались в другом месте.
А это место, где бы оно на самом деле ни находилось, выглядело явно не внушающим доверия. Во всяком случае, Тассельхоф рассчитывал попасть совсем в иные края.
Они с Карамоном стояли на высоком холме возле огромного круглого камня, по щиколотку в липкой и скользкой пепельно-серой грязи, покрывавшей землю под их ногами вплоть до самого горизонта. То тут, то там выступали из жидкого месива острые обломки расколотых валунов. Вокруг не было видно никаких признаков жизни, да и что живое могло бы сохраниться в этой пустыне? Ни дерева, ни былинки – только почерневшие от огня страшные толстые пни торчали из серой грязи. В любую сторону, куда ни посмотри, – всюду было одно и то же.
Даже взгляд наверх не принес Тассельхофу облегчения. Небо прямо над ним было серым и пустым, и лишь на западе оно имело странный лиловый оттенок; там, над самым горизонтом, вскипали неестественные, светящиеся изнутри тучи, перепоясанные тонкими нитями ослепительно-голубых молний. Кроме далекого грома, ни единый звук не нарушал зловещего молчания пустыни...
Карамон глубоко вздохнул и потер лицо рукой. Стояла изнуряющая жара, и, хотя они находились на этой вершине всего несколько минут, влажная от пота кожа гиганта была уже покрыта тонким слоем серого пепла.
– Где мы? – спросил он ровным, совершенно невыразительным голосом.
– Одно могу сказать совершенно точно, – признался Тас. – Понятия не имею.
А ты? – осведомился он после непродолжительного молчания.
– Я делал все, как ты сказал, – отозвался Карамон неестественно спокойно.
– Ты вспоминал, что Гнимш говорил тебе, будто мы должны только подумать о том месте, где хотим оказаться, и именно туда мы и попадаем. Я думал об Утехе...
– И я тоже! – подпрыгнул Тассельхоф. Увидев, что Карамон с угрожающим видом его рассматривает, кендер заколебался:
– Во всяком случае, я думал об Утехе большую часть времени...
– Большую часть времени? – бесстрастно переспросил Карамон.
– Ну... – Тас сглотнул. – Я просто подумал – всего один-единственный разочек! – что было бы, гм...было бы очень любопытно и весьма интересно побывать на...гм...
– Гм – где? – требовательно осведомился Карамон. – Договаривай!
– Ну...
– Что?
Тас продолжал мяться, и Карамон со свистом втянул воздух.
– На луне! – выпалил кендер.
– На луне?! – недоверчиво повторил гигант. – На которой? – добавил он, оглядевшись по сторонам.
– Не знаю, – Тассельхоф пожал плечами. – На какой-нибудь из трех. Мне казалось, что одна другой стоит, и не имеет значения, на которую удастся попасть. Я думал, что Солинари должны покрывать высокие серебристые горы;
Лунитари – красные холмы; а что касается третьей, то там должно быть черным-черно...Хотя наверняка утверждать не берусь – я ведь ни на одной из них не был.
Карамон что-то проворчал, и кендер почел за благо прикусить язык. Он молчал минуты три – пока его друг с торжественным выражением лица озирал окрестности, – однако обстоятельства были таковы, что у Таса не хватило ни решимости, ни благоразумия молчать дальше.
– Как ты думаешь, Карамон, мы действительно сделали это? Я имею в виду – улетели на луну? Это место не похоже ни на одно из тех, где я бывал прежде.
Правда, здесь холмы не белые, не красные и не черные – они обычного каменного цвета, но...
– Все может быть, – отрезал Карамон. – Я же помню, как ты привел нас в портовый город, который располагался аккурат посреди песчаной пустыни.
– Но и в тот раз я не был виноват! возмутился кендер. – Даже Танис сказал...
– Тише! – Лицо гиганта озабоченно нахмурилось. – Это место действительно выглядит странно, но вместе с тем в нем чудится что-то знакомое...
– Ты прав, – согласился Тас, снова оглядывая черно-серый, унылый пейзаж. – Теперь, когда ты сказал об этом, мне тоже начинает казаться, что я тут уже побывал. Только, – кендера передернуло, – я никак не могу припомнить места столь же страшного, кроме...кроме Бездны.
Последнее слово он произнес едва слышно. Пока они разговаривали, бурлящие тучи стремительно приблизились, а долина внизу еще больше почернела. Поднялся горячий ветер, и из туч полился мелкий дождь, смешанный с пеплом и золой.