Испытание огнем
Шрифт:
— Ни фига себе! — прокричал Минхо и, не говоря больше ни слова, исчез внутри спальни.
У порога глэйдеры останавливались, широко раскрыв глаза. Ждали немного и только потом заходили. Пропустив вперед всех (и Эриса), Томас сам прошел внутрь.
Потрясенный, как и остальные, он заметил один принципиальный момент: комната мало чем отличалась от той, которую парни недавно покинули, лишь окна здесь были заложены кирпичами. Свет исходил от потолочных панелей.
— Допустим, трупы они убрать успели бы, — сказал Ньют. — Зато на кирпичную кладку времени точно не хватило бы. Ни за что! Ни хрена не понимаю…
Просунув руку через решетку, Минхо дотронулся до одной из кладок.
— Прочная, — сказал он.
— Давно сложили, — заметил Томас, проверив швы. — Раствор сухой и холодный. Нас дурят, вот и все.
— Дурят? — переспросил Фрайпан. — Как?
Томас пожал плечами; оцепенение вернулось. Сейчас бы связаться с Терезой.
— Без понятия. Помните Обрыв? Мы спрыгнули в пустоту и прошли сквозь невидимое отверстие. Кто знает, на какие еще хитрости способны Создатели?
Следующие полчаса прошли как в тумане. Томас вместе с глэйдерами бродил по комнате, обследуя кирпичи, выискивая признаки иных изменений — и находя их одно чуднее другого. Постели убраны, не осталось ни предмета грязной одежды, которую глэйдеры накануне сменили на чистые пижамы. Комоды стоят чуток иначе; кое-кто взялся утверждать, будто их и не двигали вовсе, хотя в ящиках обнаружились комплекты одежды, обуви и электронные часы для всех.
Однако самую потрясающую находку совершил Минхо. На стене у спаленки висела табличка, сообщавшая, что комната принадлежит не Терезе Агнес («Группа „А“, субъект А-1. Предатель»), а Эрису Джонсу («Группа „В“, субъект В-1. Партнер»).
Глэйдеры один за другим ознакомились с новой табличкой и отошли. Томас же стоял перед ней, не в силах оторвать взгляда. Он официально получил подтверждение странной и бессмысленной рокировки: Терезу заменили Эрисом. Плюнув, Томас вернулся в спальню, лег на свою — как он думал — койку и положил под голову подушку, будто надеясь, что его теперь оставят в покое.
Что с Терезой? Что будет с глэйдерами? Где они? И чего от них ждут? Еще эти татуировки…
Повернувшись на бок (сначала головой, а потом и всем телом), Томас принял позу эмбриона. Он решил звать Терезу, пока та наконец не ответит.
«Тереза? — Пауза. — Тереза?»
Еще пауза, уже длиннее.
«Тереза! — мысленно кричал Томас, напрягаясь всем телом. — Тереза! Где ты? Прошу, отзовись! Почему не говоришь со мной? Тер…»
«Вон из моей башки!»
Слова буквально взорвались в мозгу — такие отчетливые и громкие, что позади глаз и в ушах сильно кольнуло. Томас сел, затем встал. Это она, точно она.
«Тереза? — Томас прижал к вискам по два пальца. — Тереза?»
«Ты, кланкоед! Не лезь ко мне в голову!»
Томас аж присел. Он закрыл глаза и снова попробовал сосредоточиться.
«Тереза, что с тобой? Это же я, Томас».
«Кто-о?! Заткнись!»
Это она, Тереза, только ее ментальный голос полон страха и гнева.
«Заткнись, понял! Я тебя не знаю, оставь меня!»
«Но… — совершенно растерялся Томас. — В чем дело, Тереза?»
На некоторое время она замолчала, словно собираясь с мыслями, а когда вновь заговорила, Томас поразился ледяному спокойствию в ее голосе.
«Не доставай меня. Или я найду тебя и перережу глотку. Клянусь».
Собеседница пропала. Забыв об угрозах, Томас снова и снова звал ее. Ответом ему была все та же тишина и ощущение утраты.
Упав на кровать, Томас почувствовал, как по телу разливается отвратительное жжение. Спрятав лицо в подушку, он заплакал — впервые с момента гибели Чака. В памяти против воли всплывала надпись с таблички у спаленки и ярлык «Предатель», но Томас каждый раз гнал их прочь.
Странно, никто не подошел, не спросил, в чем дело. Плач постепенно перешел в сдавленные всхлипы и неровное дыхание. Понемногу Томас затих и заснул.
Ему приснился сон.
На сей раз Томас чуть старше, лет семи-восьми. Над головой у него горит яркий и будто волшебный свет.
Время от времени к нему, загораживая огни, наклоняются люди в нелепых зеленых костюмах и странных очках. Он видит лишь глаза — рты и носы закрыты масками. Томас одновременно и этот мальчик, и сторонний наблюдатель; он чувствует страх малыша.
Люди переговариваются между собой приглушенными, невнятными голосами. Здесь и мужчины, и женщины. Кто из них кто — Томас не разбирает.
Он вообще не может понять, что происходит.
Только взгляды. Обрывки беседы. И все страшно пугает.
— Придется углубиться в его мозг и мозг девочки.
— Они выдержат?
— Вы понимаете, насколько это потрясающее открытие! Вспышка — внутри его.
— Он может умереть.
— Хуже будет, если выживет.
Наконец Томас слышит последнюю фразу, хоть что-то, от чего не бросает в дрожь:
— Или же он и другие спасут нас. Спасут всех.
Глава девятая
Томас проснулся.
В мозг, через уши, словно забили сосульки.
Он попробовал встать, и комната завертелась перед глазами; его замутило. Затем пришли мучительные воспоминания: об угрозах Терезы и о сне. Кто были те люди в зеленом? Настоящие ли они? И правду ли говорили о его мозге?
— Рад, что ты еще спать не разучился.
Сквозь полуопущенные веки он увидел Ньюта. Друг стоял у кровати.
— Надолго я вырубился? — спросил Томас, стараясь загнать мысли о Терезе и сне — или же воспоминании? — в самый дальний и темный уголок мозга. Погоревать можно и после.
Глянув на часы, Ньют сказал:
— На пару часов. Народ как увидел, что ты спишь, сразу расслабился. И правильно, делать все равно больше нечего. Остается сидеть и ждать. Выхода мы не нашли.
Сдерживая стон, Томас сел на кровати и прислонился спиной к стенке за изголовьем.
— Пожрать есть чего?
— Нет. Хотя какой смысл проделывать такие махинации? Дурить нас, перетаскивать с места на место, чтобы затем уморить голодом? Скоро что-то переменится. Помню, как первая партия наших прибыла в Глэйд. Я, Алби, Минхо, еще ребята… Изначальные глэйдеры.