Истинная красота

Линн К. С.

— Ты не можешь заставить меня пойти с Кайлом.

— Черта с два, я не могу. Ты сделаешь это, или тебе не понравятся последствия.

Я злюсь от услышанной угрозы. До того, как я снова начну спорить, мама произносит:

— Должна сказать, Эмили, я в тебе очень разочарована. Кайл был так добр к тебе, особенно в прошлом месяце с тех пор как твое зрение вернулось, а ты обращалась с ним как с мусором.

— Ты знаешь, что я о нем думаю, и что он сделал мне в прошлом. Почему ты делаешь это?

— Как сказал твой отец, у тебя есть определенные обязательства перед этой

семьей, и отношения с людьми из нашего социального класса являются одним из них. Ты не оттолкнёшь его из-за куска мусора, перед которым раздвинула ноги, когда тебе было семнадцать.

Мои кулаки сжимаются, а сердце быстро бьется от гнева.

— Мой отказ Кайлу не имеет ничего общего с Райдером. Мне много с чем приходится разбираться с тех пор, как вернулось зрение. Прямо сейчас я вообще не заинтересована в серьезных отношениях. — Что было правдой, пока Райдер не вернулся. Но я знаю, что вероятность этого невелика, учитывая, что он не планирует возвращаться навсегда. Из-за чего я чувствую себя еще более расстроенной.

— Что ты имеешь в виду, со многим приходиться разбираться? Случилось что-то, о чем мы не знаем? — спрашивает мой отец. Большинство людей подумают, что его вопрос вызван обеспокоенностью, но это не так. Он лишь хочет знать, что репутации семьи ничего не угрожает.

— Мне ко многому нужно приспособиться. Не легко, вы понимаете, снова...

— О, пожалуйста, Эмили, перестань себя жалеть! Я устала от того, что ты постоянно позоришь семью, — упрекает мать, отмахиваясь от меня.

Слезы начинают затуманивать глаза, что еще больше злит меня. Я игнорирую ее жестокость и решаю, что сейчас самое время рассказать им о докторе Россе. Я смотрю только на своего отца, когда говорю.

— Я ходила на приём к врачу.

Он с подозрением прищуривается.

— О чем ты? Доктор Шепард не говорил, что виделся с тобой.

— Я не о нем. Я ходила к другому врачу. Нашла его сама, когда зрение вернулось.

— Что, черт возьми, значит, нашла сама? Ты должна иметь дело только с доктором Шепардом. Ты это знаешь! — кричит он, огорчаясь сильнее, чем я ожидала.

— Я хотела услышать второе мнение, и доктор Росс великолепен. Он считает, что для моего благополучия важно знать, что произошло все эти годы назад. Он предложил мне попробовать гипнотерапию, и… — Мама ахает, а отец бледнеет. На мгновение кажется, что его охватывает паника, но тут на его лице появляется злость. Какого черта?

— Ты не будешь делать такие вещи! Ты меня слышишь?

Моя мать наклоняется и предупреждающе касается его руки.

— Уильям, потише. Люди смотрят.

Я смотрю на разъяренное лицо отца, не веря, как он зол из-за этого.

— Не понимаю, почему ты так злишься. Доктор Росс считает, что это полезно для моего психического здоровья.

— Да он идиот!

— Ты его даже не знаешь.

— Я работаю только с лучшими, поэтому доктор Шепард работает на меня. — Я качаю головой и собираюсь прервать его, но отец не позволяет. — Я серьезно, Эмили, эта чепуха должна закончиться прямо сейчас. Ты больше не увидишь этого доктора, гипнотерапии не будет, и ты, черт возьми, уж точно больше не увидишь этого

отброса! — Я встаю, отказываясь слушать эту чушь еще хотя бы секунду. — Сядь сейчас же! — Тихое предупреждение в голосе моего отца вместе с яростью на его лице являются дурным предзнаменование. Я и раньше имела дело с его гневом, но он никогда не злился так сильно.

— Нет, не буду, — шепотом шепчу я, пытаясь держаться мужественно. — Я устала от этого, от вашей диктатуры. Устала от того, что никогда не была достаточно хороша. Отныне я выбираю то, что подходит для меня, а не то, что вы считаете правильным для фамилии. И пока вы не сможете уважать мое решение, не пытайтесь снова связаться со мной! — Обернувшись, я выбегаю из ресторана, прежде чем они меня остановят. Выйдя на улицу, я вижу, что Эндрю ждет меня, но прохожу мимо, понимая, что если позволю ему забрать меня, могу оказаться совсем не там, где хочу.

— Мисс Майклз, куда вы?

Не обращая внимания на его вопрос, я ускоряю шаг и поворачиваю за угол. Я ищу такси, но его не видно. Беспокоясь о том, что Эндрю разыскивает меня, я врываюсь в один из магазинов, и запах кофе тут же достигает моего носа. Я оглядываюсь и быстро понимаю, что нахожусь в кафе. Смахивая слезы, текущие по щекам, я присаживаюсь к окну и вытаскиваю свой телефон. Я говорю в микрофон, прося, чтобы он позвонил СиСи. Сразу же попадая на автоответчик, я расстраиваюсь еще больше. Пытаюсь снова, но результат такой же.

— Дерьмо! — бормочу я, паника нарастает, я не знаю, как доберусь до дома. Загородный клуб не рядом с местом, где я живу. Размышляю о том, чтобы позвонить Розе, но вспоминаю, как вчера она рассказывала, что планирует весь вечер провести с друзьями, и мне не хочется портить ей веселье. Глядя на свой телефон, я звоню единственному человеку, который, я думаю, может помочь мне. Гудки идут, сердце дико колотится, пока я молюсь, чтобы он поднял трубку.

— Джеймсон.

— Райдер? — вымученно шепчу я.

— Эмили, что случилось?

— Прости, что беспокою тебя, но не мог бы ты меня забрать? У меня только что был ужасный обед с родителям, и я застряла. Я не знаю дорогу домой и я попробовала позвонить СиСи, но…

— Где ты? — спрашивает он, прерывая меня. Я слышу возню на заднем плане, как будто он уже движется.

— У загородного клуба в кафе. Хм, — я оглядываюсь, пытаясь увидеть какое-нибудь название, — подожди. — Затем иду к группе девушек, сидящих за столом недалеко от меня. — Извините, не могли бы вы сказать мне название этого места?

Они с раздражением смотрят на меня, и я слишком поздно осознаю свою ошибку. Блондинка поднимает небольшую табличку, которая находится в центре их стола.

— Хм, а как насчет того, чтобы прочитать это чертово название, тупица? Написано же «А-р-о-м-а», — медленно отвечает она, заставляя меня почувствовать себя глупо. Они все смеются, находя ситуацию забавной.

Я ухожу и пытаюсь говорить сквозь унижение, сковывающее горло.

— Я…

— Я знаю, где ты. Буду там меньше чем через десять минут. Не двигайся! — зло выпаливает Райдер, отчетливо слыша все сказанное, что только ухудшает мое самочувствие.