Истинная: от судьбы не убежишь!

Юг Юлия

— Я понимаю, что, если не полечу с тобой во Францию, тебе будет плохо и больно. Поэтому я готова полететь. Но на своих условиях. Ты готов их выслушать?

— Говори, — произнес я, откидываясь на спинку стула и также скрещивая руки на груди, как это ранее сделала Виолетта.

— Первое. Я поеду в вашу стаю только на правах гостьи, как член стаи Егора. Он мой альфа.

Вот почему так всё сложно с этой женщиной?! Только я начал радоваться прогрессу в наших отношениях — и на тебе, удар под дых! Я сжал руки в кулаки так, что даже костяшки пальцев на них побелели. Понимаю,

что сейчас не имею права её напугать. С другой стороны её условия вопиющие и просто невообразимые. Как же она до такого додумалась?

Однако в противовес своему состоянию, я ответил ей как можно более нежным голосом, натянув полуулыбку на лицо:

— Как же ты будешь Луной моей стаи, подчиняясь другому альфе?

Виолетта густо покраснела и, проигнорировав мой вопрос, произнесла:

— Второе условие, при котором я готова поехать во Францию и находиться рядом с тобой: с твоей стороны не должно быть принуждения меня к близости. Я понимаю потребность волка быть рядом. Волку просто необходимо трогать, обнимать свою пару… с этим я ещё готова мириться. Но ты должен пообещать не принуждать меня к близости.

— Обещаю, — ответил ей.

Противоречить своей паре пока не буду. Она и так, пытается найти компромисс, пусть и такой специфический. Я понимаю, что сейчас она ко мне не чувствует притяжения. И уверен, что это ненадолго. Природа не ошибается. Надеюсь, что совсем скоро она сама забудет о своих условиях.

Виолетта продолжила говорить:

— Третье условие: два месяца. В течение этого срока я нахожусь рядом. Но если за это время я ничего не почувствую к тебе, то ты должен пообещать меня отпустить.

Возникла тишина. Я смотрел на неё, не моргая, но не знал, что на это ответить. Я же понимаю, что мой волк и я никогда уже её не отпустим. Очень наивно с её стороны думать иначе.

— Я не зря назвала этот срок. Ольга, например, человек. И ей хватило даже меньше этого времени понять, что её тянет к Егору. Моей маме тоже, в свое время, понадобилось чуть больше месяца. Так что за этот период твоё предположение о нашей парности должно подтвердиться или быть опровергнуто.

— Это все условия?

— Да.

— То есть два месяца мы будем вместе, рядом друг с другом. Ты позволишь мне себя обнимать, целовать, касаться… Не принуждая к близости. И за это время ты хочешь понять для себя: действительно ли я твоя пара или нет. Я правильно понял твои условия? — резюмировал я.

— Да. И если я ничего не почувствую к тебе за это время, ты обязуешься меня отпустить.

— Хорошо — согласился я.

Понимаю, что обязан за это время из кожи вон вылезти, но добиться её расположения и того, чтобы она почувствовала притяжение ко мне, полюбила, и поняла, что я её пара. До неё должно дойти, что ни с кем другим, никогда, она не сможет быть счастлива. Ни с кем, кроме меня.

*мы ошибаемся

** Это обман

Глава 6

Виолетта

Поговорив с родителями и всё хорошенько обдумав, я поняла, что наступила в моей жизни полная… филейная часть, та самая, что пониже спины.

Зная оборотней, я прекрасно понимаю, что просто так от меня альфа из Франции не отступится. И убегать от него или каким-то другим образом сопротивляться было бы полнейшей глупостью. С его связями и влиянием, я далеко не убегу. А вот спровоцирую его запросто и сделаю этим только хуже. Но и сдаваться, принимая свою участь, идя «яко овца на заклание» я тоже не готова.

Какой-нибудь другой женщиной, в особенности волчицей, могущественный голубоглазый блондин воспринимался бы, как подарок судьбы. Красивый, влиятельный, сильный, богатый, сильнейший. Но я не этого хотела!

Мне его богатство или сила не нужны. И он сам не нужен. Не могла природа так ошибиться. Ведь этому мужчине я явно не подхожу. Он влиятельный и при своей должности всегда у всех на виду. Я же, напротив, не из тех, кто любит блистать на подиуме.

Какую семью я представляла и всегда хотела для себя? Непременно любящую. Мне было бы достаточно небольшого коттеджа, как у моих родителей. Скромных, вечерних и теплых посиделок с супругом. И почему-то в моих грезах мужчина был… человеком. Оборотни мужского пола всегда меня пугали. Они дикие, необузданные, живущие на инстинктах…

Мне тогда было лет шесть. Вечером, в ночь перед полнолунием, я вышла из дома. Не знаю, что мной тогда двигало. Но с помощью природы я словно погружалась в другую реальность. Вот и в этот раз пошла в лес недалеко от нашего коттеджа. Дети на территории стаи неприкосновенны, поэтому нам разрешалось ходить где угодно, и за нашу безопасность никто не переживал.

Я вдыхала лесной воздух. Воображала, что я оборачиваюсь и превращаюсь в огромную волчицу с густой и блестящей шерстью, как у моего отца. Когда очнулась от своих грёз, поняла, что смеркается и мне пора возвращаться.

И тут мое внимание привлек какой-то шум. Вскоре я услышала жалобный скулеж. Сразу же в голове возникла мысль, что это какой-то оборотень поранился. Нужно пойти поближе, посмотреть, чем я могу ему помочь или, в крайнем случае, что произошло. А потом бежать, и звать взрослых на помощь. И я пошла на звук. Через несколько десятков метров я вышла на край поляны и увидела ужасающую картину. Огромный волк прижимал молодую самочку к земле. Он зубами держал её за шею, а сам двигал своей задней частью. И каждое его движение доставляло волчицы непомерную боль. Она вскрикивала и скулила после его каждого толчка. Но на её мучения и плаксивый скулеж самец не обращал никакого внимания. Он словно обезумел. С каждым протестом волчицы он вдалбливался в неё всё сильнее.

Я была в шоке. А затем побежала в направлении к дому рассказать о произошедшем взрослым. На встречу мне попался Борис, парень-подросток, внук нашей соседки. Я суматошно начала ему объяснять о том, что видела в лесу, и что там волчице требуется помощь. А он лишь задорно расхохотался над моими словами и ответил:

— Самое лучшее, что мы можем сделать для них, это не мешать. Гон идет. Период спаривания. А волчица еще потом будет вилять хвостом, и просить повторения. И ты тоже будешь, когда вырастешь. У всех взрослых так, малышка.