Шрифт:
Глава 12
Галларн еще толком не успел заснуть, когда был выдернут из сладкой полудремы и получил приказ немедленно явиться во Дворец. В этом и заключался главный недостаток службы в Ордене. Ты не распоряжался своим временем и никогда не мог сказать, что будешь делать через час. То ли мирно спать в своей постели, то ли выполнять какое-либо поручение в столице, то ли вовсе мчаться в отдаленную провинцию. Галларн подозревал, что юношам, мечтающим об орденском плаще, подобная непредсказуемость казалась чем-то увлекательным и почти героическим.
«Романтики…» –
Коадъютор коротко кивнул и начал с главного, не тратя времени на долгие вступления:
– Мне нужно найти одного человека, – сказал он отрывисто, как всегда в подобные моменты, глядя не на подчиненного, а на что-то за его спиной. Галларн сделал над собой усилие, чтобы не оглянуться. Принцепс точно знал, что за его спиной нет абсолютно ничего, кроме светильников и гобелена, но невольно поддавался впечатлению, которое на него производил этот острый, напряженный взгляд.
– Отнеситесь к этим поискам, как к делу крайней важности, – продолжил Ирем. – Во-первых, сообщите всем дозорам города приметы интересующего нас лица. Старик – высокий, худощавый, но отнюдь не немощный. Волосы седые, длинные и спутанные. Черные глаза, широкий лоб и узкий подбородок, губы тонкие и нервные, на руках шрамы и ожоги от работы с ядовитыми составами. В целом внешность довольно приметная, но я боюсь, что он способен изменить ее при помощи какого-нибудь магического трюка. Я сейчас же обращусь к Совету Ста с просьбой усилить наши патрули чародеями их Круга. Главное внимание – воротам города. До особого распоряжения правила въезда и выезда из столицы ужесточаются. Досмотр вновь прибывших проводить в присутствии адептов Круга магов. Полностью прошедших обучение, – с нажимом уточнил лорд Ирем. – Настоять, чтобы Совет не посылал нам кандидатов и учеников. Будут спорить – ссылаться на меня и на приказ Валларикса.
– Да, мессер, – Галларн наклонил голову. – Я прослежу за этим.
– Хорошо. Ни один человек, не обладающий заверенной у эшевена подорожной, не должен покинуть столицу. Никаких исключений – ни для кого. Если понадобится, разъясните это господам Финн-Флаэнам, Дарнторну и всем тем, кто носит их цвета.
– А если они будут жаловаться Императору?…
– А пусть попробуют, – пожал плечами калариец. – …В помощь эшевенам выделить людей из Ордена. Обыскать гостиницы и постоялые дворы. Проверить всех сомнительных приезжих.
Принцепс сдержанно кивал, гадая про себя, чем так опасен этот человек, если из-за него в буквальном смысле слова поднимают на ноги весь Орден. И не только Орден, но и городскую стражу, и десятки магиков. Ларн сопоставил это с требованием усилить личную охрану Императора и сделал вывод, что на празднике случилось что-то необычное.
– На этом пока все. Главное – будьте бдительны, – добавил лорд, чему-то усмехнувшись. – И немедленно докладывайте обо всем, что вам удастся разузнать.
– Если мне будет позволено спросить… – Ларн сделал паузу.
– Я слушаю.
– Кто этот человек, которого мы ищем?..
– Несколько лет назад он называл себя Галахосом, но я не думаю, что он назвался этим именем при въезде в город, – коротко ответил Ирем. – Как ты уже мог понять, он очень одаренный чародей. Все остальное – государственная тайна. Из того, что может быть полезно в ваших поисках… Он неглуп и очень изворотлив, но труслив, а потому непредсказуем. Страх может заставить его сдаться даже там, где у него будут все шансы победить, но тот же страх может толкнуть его на любой необдуманный поступок. Будьте осторожнее. Теперь иди.
Принцепс вышел из Гобеленового зала походкой человека, торопившегося выполнить порученное ему дело и уже начисто забывшего про сон. А калариец, хотя и сказал, что собирается отправиться к магистрам из Совета Ста, не последовал за своим подчиненным.
Ирем размышлял.
Во всей этой истории с Галахосом было много такого, что он предпочел бы никогда не вспоминать. Вот только он не мог позволить себе роскоши забыть ту старую историю. Вряд ли Галахос тоже мог забыть ее за эти десять лет.
…Лорд в упор смотрел на человека, скорчившегося на тюфяке в углу тюремной камеры. Заключенный выглядел неважно: бледный, с бегающими тревожными глазами и руками, судорожно сжавшими край лежака, он возбудил бы в постороннем человеке чувство несколько брезгливой жалости.
Но Ирем не испытывал к нему сочувствия. Он ненавидел этого перетрусившего негодяя. Собственно, он ненавидел его почти так же сильно, как и то, что собирался сделать.
Здесь. Сейчас.
– У меня мало времени, – сказал лорд Ирем, постаравшись, чтобы его голос прозвучал как можно хладнокровнее. – Я уже потратил почти сутки, добиваясь от тебя признания. А между тем магистр из Совета Ста свидетельствует, что ты знаешь куда больше, чем сказал.
Магистры предлагали провести магический допрос. Однако предупреждали, что способности к защите своих мыслей в чародее такой силы, как Галахос, исключительно устойчивы и высоки. При попытке пробить эту защиту заключенный может умереть или сойти с ума.
Рыцаря не устраивали оба варианта.
До тех пор, пока Галахос не сказал всего, что знает, он нужен ему живым. И, разумеется, способным связно мыслить.
– Взвесив все «за» и «против», я решил на этот раз не прибегать к допросу с ворлоком, – сказал лорд Ирем, сузив светлые глаза. – Есть более простые способы заставить тебя говорить. Ты меня понимаешь?…
Заключенный вжался в стену, глядя на него со смесью недоверия и страха.
– Вы не посмеете!.. – просипел маг.
– Посмею. И не сомневайся даже, – Ирем уперся ладонью в стену, буквально нависнув над Галахосом. Его почти мутило – от бессильной злости, от сознания, что он точно так же загнан в угол, как и маг, смотрящий на него остекленевшим от испуга взглядом, и от отвращения к нему и к самому себе.
Лорд Ирем, коадъютор Императора.
Палач.
Да, в этом есть своеобразная, хотя и отвратительная справедливость. Сведения, которые он должен получить от мага, такого свойства, что Галахоса никак нельзя отдать простому палачу.