Истинный князь
Шрифт:
– В таком случае почему ты здесь? – приподняв бровь, уточнил я. – Не нашел другого места, чтобы попить?
– Решил проверить твою чувствительность и пригласить на тренировку, – произнес старик.
– Что?! – вытаращился я на него. – Да я ведь только вчера, можно сказать, с войны вернулся! Воскрес, между прочим, для всей страны! Захватил неуловимого халифарского инструктора. А ты меня заниматься зовешь?! Совсем ополоумел?!
– Я говорил, что у нас напряженная обстановка, – остался непреклонным наставник. – Тебе необходимо срочно восстанавливаться и находиться в максимальной готовности. Хоть целители и хорошо над тобой поработали, но недельная кома просто так не проходит. Так что, как хочешь, а мне нужно проверить твою готовность.
– Ты, смотрю, времени зря не теряешь, – недовольно произнес я, вставая. – Уже начал заниматься моей реабилитацией. Боишься, что юнец, проведший около полугода на фронте, немного помешался рассудком?
– И в мыслях не… – попытался оправдаться Феофан.
– Ага, конечно, – кивнул я. – То-то я заметил, что ты почти не оставляешь меня одного.
– Как… – удивился наставник.
– Не знаю, – снова перебил я его. – Чувствовал. И хорошо, что ты со стаканом воды здесь, а не иглами в задницу колешь, иначе брешь в моей эмоциональной скорлупе вышла бы тебе боком.
Быстро умывшись и натянув спортивный костюм, я спустился в тренировочный зал, где меня дожидался уже размявшийся Феофан.
– Работаем только духовной энергией, – произнес он и в следующую секунду атаковал.
Пять минут боя на пределе сил пролетели как одно мгновение. Я опустился на пол и принялся судорожно глотать воздух, а раскрасневшийся наставник довольно констатировал:
– Наконец-то ты начал набирать силу. Пусть бой и был сугубо тренировочным, но я отлично чувствую, что ты стал намного быстрее. Рефлексы и ощущение опасности на очень высоком уровне. Сила ударов почти не уступает моей. Хотя над разнообразием техник еще нужно поработать, как и над скоростью. Вот что значит существование на острие клинка. Между жизнью и смертью.
– Мне кажется, здесь, в столице, не все будет просто. Здешние люди порой страшнее и безжалостнее демонов, не то что воинов с противоположной стороны фронта, – пожал я плечами.
Портной со своей задачей справился превосходно. Помимо модного в этом сезоне темно-серого костюма в клеточку, белоснежной сорочки и добротных кожаных туфель он подобрал мне несколько пар разнообразных штанов, рубашек и большое количество обуви. Не забыл и про подходящие для завершения образа дорогие часы, которые обнаружились под пиджаком.
– Отлично! – довольно протянул наставник, увидев, как я выгляжу.
При подъезде к бизнес-центру на Мархалевского я обнаружил настоящее столпотворение.
– Да тут несколько тысяч человек. Это они что? Меня так встречают?!
– А кого же еще, – самодовольно усмехнулся наставник. – В новостях прошла информация, что сегодня утром ты прибудешь в штаб-квартиру и лично проконтролируешь всех свои проекты.
– А эту информацию не ты ли распустил? – с подозрением глядя на богатыря, произнес я.
– Нет. Однако Службе безопасности императора и Егорке эту информацию передал, – ответил наставник.
– Отцу зачем? – нахмурился я.
– Потому как обещал Анне и Марии, – невозмутимо произнес Феофан. – Они очень переживали, узнав о твоей гибели.
«Да специально ты все это подстроил, – недовольно подумал я. – Все еще беспокоишься, что у выбравшегося из передряги малолетнего князя, не выдержав свалившихся испытаний, может поехать крыша. Хочешь, чтобы Анна и Мария растопили мое зачерствевшее сердце. Реабилитолог хренов».
– Давай договоримся так, – жестко произнес я, глядя наставнику в глаза. – Чтобы больше подобного не было. Я тебе не сопляк, который вернулся с посттравматическим синдромом и страдает. В следующий раз я должен знать, что именно затевается, и мог подготовиться, а не действовать по обстоятельствам, – выдержав паузу, я продолжил. – Феофан, у меня нет человека роднее тебя, но если позволишь себе и дальше играть со мной в темную, то наши дорожки разойдутся. Ты понял?!
– Да, – просто ответил пожилой мужчина, и было совершенно непонятно, как он воспринял такой тон.
– Есть еще что-то, что мне нужно знать, прежде чем я покину автомобиль? – задал я следующий вопрос.
– В холле бизнес-центра тебя будут встречать работники. Если толкнешь перед ними удачную речь, мы инкогнито отдадим ее прессе, – ответил Феофан. – Темниковы тоже будут присутствовать. После встречи в конференц-зале запланирован завтрак в кругу семьи. Это все.
– В таком случае используем собравшихся здесь людей в своих целях, – произнес я, продумывая, что могу сейчас сказать.
Дождавшись, когда слуга у красной ковровой дорожки, ведущей к главному входу в бизнес-центр, откроет дверь, я накинул на себя «щиты» и, выйдя из автомобиля, приветственно помахал рукой прибывшим людям.
– Морозов! Морозов! – тут же загомонила толпа, и журналисты попытались прорваться через оцепление службы безопасности, тыкая диктофонами и камерами в мою сторону и задавая десятки разных вопросов.
– Господа, успокойтесь, – не позволив себе даже легкой улыбки, произнес я, подходя ближе, после чего попустил очередной град вопросов и, дождавшись тишины, произнес. – Сразу хотел бы сказать, что я удивлен столь большим количеством людей, которые прибыли меня поддержать. Поверьте, я, как и все они, искренне возмущен действиями отдельных боярских родов.
Осмотрев пристальным взглядом журналистов, жаждущих услышать продолжение неожиданного заявления, я выдержал театральную паузу и вновь заговорил:
– Пока некоторые бояре, являясь единственными живыми представителями своих родов, отправляются добровольцами на фронт, чтобы лично защищать мирных граждан страны от вероломно напавших на нас врагов, отсиживающиеся в своих безопасных поместьях стервятники желают поживиться за их счет.
Подняв руку, я не позволил одному из мужчин задать вопрос и, добавив в голос немного холода, заметил.