Истинный маг
Шрифт:
– У меня есть объяснение. – наконец «проснулась» Эль, – Защита лишь не дала крови вытечь наружу, а потом свела края раны. Всё остальное сделал твой организм сам.
– Ну-ну, я всегда мог залечивать на себе смертельные раны! – язвительно произнес Миха. – Что-то не припомню у себя таких способностей.
– Дело в том, что ты… Слушай, Михаил, ты долго собираешься терпеть этого аборигена? Он наблюдает за тобой, но не может решиться.
– Хочет убить? – насторожился Миха. Он подозревал кто это может быть.
– Нет, наоборот опасается тебя.
– Ты ощущаешь чужие эмоции?
– Да. Расстояние зависит от мощности эмоционального поля.
– Ладно, всё равно ничего не понял. Как думаешь, что с ним делать? Убьём?
– Зачем? – испуганно воскликнула Эль, – Он не заражен! Нам необходимы союзники из местных! Нам нужно как-то сохранить это место нетронутым!
– Ладно-ладно, понял! – сказал Миха. Решил поговорить с этим визитером, узнать чего он хочет. Мысленно сделал зарубку – узнать зачем так необходимо сохранить это место. Это была уже не первая зарубка, но он никуда не торопился.
– И долго ты там думаешь сидеть? Выходи уж.
***
Кан Хугас наблюдал издалека за странным парнем (называть его ублюдком, он теперь даже в мыслях не мог). Он не знал что ему делать. Вспоминал последние несколько дней, за которые привычный мир успел не единожды рухнуть.
Когда Хугас догнал похитителей казны отряда, на месте стоянки он застал лишь мага. Тот спокойно спал и командир решил сперва выяснить где второй. Подобравшись к магу, он легко схватил его, но не успел задать ни одного вопроса – от Листа несло той же тварной энергией, что и от тех воинов, которых он убил у границы. Хугас чуть не задохнулся от обуявшей его ярости и сам не понял когда успел заколоть эту мерзость. Когда маг умер, наваждение спало и командир пришел в себя. Осознав, что допрашивать больше некого, он решил устроить засаду, вдруг отверженный вернется. Судя по количеству вещей, он ушел налегке, а значит не далеко.
Отверженный пришел через час, притащив на плече тушу кабанчика. Он заметил труп мага и кинулся к нему. Лучшего момента, чтобы подстрелить этого гада, трудно было желать и Хугас выстрелил. Но болт ушел в сторону, отраженный какой-то защитой. Тогда Кан выхватил меч и кинулся на отверженного. Он пытался вызвать в себе ту ярость, которую испытывал когда убивал мага, так как считал, что этот такой же. Но стоило замахнуться на отверженного мечом, как на командира накатила мощная волна непонятных чувств. Это было сродни тому, если бы он пытался убить собственного отца или мать, но много сильнее.
– «О боже, что я творю!» – пронеслась мысль в голове. Он жутко испугался того, что только что чуть не сделал. Чувство вины захлестнуло его с головой и он побежал. Куда и сколько он бежал, так и не смог вспомнить. Очнулся лишь следующим утром, лежащим в каких-то кустах. Кусты были зеленые, значит это не Красная зона. После получаса прогулки по лесу, Хугас узнал местность – это были окрестности его ухоронки. Совершенно не понимая, что ему делать и что с ним происходит, Хугас направился в землянку, надеясь встретить там кого-нибудь из своих. Встретил. Возле ухоронки он обнаружил троих воинов – один из его отряда и двое свободных наемников. Радость встречи мгновенно сменилась отвращением к тварям, в которых превратились воины, в том числе и его бывший подчиненный. Хугас их убил. Всех.
Дело было уже к вечеру, Хугас сидел у землянки на собранном рюкзаке и думал куда податься. Откровенно говоря он опасался идти в Тунью. Вдруг там тоже все стали тварями? Ведь от границы Красной зоны недалеко. Куда же тогда идти? Его размышления прервал отдаленный топот и еле слышные голоса – к ухоронке двигался неизвестный отряд. Сперва командир хотел просто выйти навстречу и выяснить кого там несет, но последние дни заставили проявить осторожность. Он укрылся в кроне дерева, лежавшего поперек поляны и стал ждать.
К ухоронке сперва выбежали два шумера, пробежали по поляне и быстро обнаружили вход. Хугас сидел очень тихо, поэтому звери его не услышали. Затем появились два жреца верхом на харунах. Жрецов командир сразу узнал – это был сам энар храма Туньи Милтон и его заместитель Тикун. Следом на дромах выехал десяток воинов храма. На поляне сразу стало тесно и маленьким, по сравнению с ездовыми животными, шумерам пришлось вжаться в крону дерева, где прятался Хугас. Один из зверей тут же его почуял и зарычал, привлекая внимание.
Кан хотел было выйти из укрытия и представиться, но не сделал этого, ощутив мерзкую энергию шумеров. Если у жрецов служат такие мерзкие твари, может они и сами заражены? – мелькнула в голове мысль. Тотчас она подтвердилась. Милтон отдал пару команд, слез с харуна и сделал несколько шагов к кроне дерева. Хугас чуть не задохнулся от омерзения, когда его накрыло волной энергии жреца.
– Выходи! – крикнул Милтон. Пара воинов направила арбалеты на дерево. Командир быстро осмотрелся. Попадать в руки к этим тварям он не желал. С другой стороны кроны тоже стояло четыре воина, но арбалеты они почему-то даже не зарядили. Зачем мучиться, когда рядом два жреца – они испепелят любого, будь тот даже сильным магом. А вот того, что ветки дерева полностью закрывают их от жрецов, воины не учли. Хугас понял, что у него есть шанс, только действовать нужно быстро, а самое главное нагло.
В ухоронке он успел вооружиться по полной, предчувствуя, что спокойная жизнь закончилась. Аккуратно натянув рюкзак, вынул два ножа и бесшумно перебрался через ствол дерева. Жрецы видимо увидели движение его ауры и Тикун (так и сидевший на харуне), начал объезжать макушку дерева. Пора – решил командир и со всей возможной скоростью выметнулся из-под веток. Бросок ножа и воинов осталось трое. Правая рука потянула меч, а левая посылает второй нож в глаз самому дальнему воину. Минус два. Оставшиеся двое не успели даже обнажить мечи – один получил удар мечом в пах, под юбку кирасы, второго Хугас прихватил левой рукой за шею и с силой насадил его голову на собственный рог. Рог застрял и его пришлось отбросить. Всё действо заняло не больше трех секунд, Тикун еще не успел объехать макушку. Хугас вырвал свой меч из верещащего тела, попутно выхватил нож из ножен другого воина и рыбкой нырнул в кусты. Совершив кувырок, командир вскочил на ноги и рванул вперед, постоянно петляя и стараясь, чтобы между ним и поляной было хотя бы одно дерево. Предосторожность оказалась не лишней – позади некоторые кусты вспыхивали, а стволы деревьев взрывались щепками – жрец не жалел энергии. Охотник бежал еще полчаса, потом повернул резко вправо, бежал еще минут десять, а затем медленно пошел назад в сторону ухоронки. Он не знал как будет действовать, но ему хотелось отправить на перерождение как можно больше этих тварей. Конечно Хугас понимал, что кидаться на жрецов это сущее самоубийство, но ничего не мог с собой поделать – такие твари не должны жить!
Когда Хугас прятался в кроне, наткнулся на труп своего часового и почти на автомате снял с него амулет искажения ауры. Включить его при жрецах он не мог – они сразу ощутили бы вспышку магии, а теперь он ему пригодится. Амулет конечно попахивал, труп успел порядком разложиться (на самом деле Хугас ощущал саму магию амулета, но не смог понять этого), но ради дела можно и потерпеть. Активировав амулет, Хугас поднялся на дерево и оказался на одной из «верхних» троп. Были и такие на подступах к ухоронке, их оборудовал один из воинов, выходец из Лесных. Такие тропы вообще-то планировалось использовать для скрытного отступления из ухоронки, но сейчас требовалось немного другое.