Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]
Шрифт:
– Проходите, Олирд, Кридирт! Рада вас видеть! Ой, а это кто?
Вердиана с любопытством устремила взгляд на слегка взъерошенного черноволосого мальчугана с ясными голубыми глазами, располагающими к себе с первого взгляда.
– Это Локиан, мой...сын, - проговорил, глядя немного в сторону, Кридирт.
– Локи, поздоровайся с тётей Юной и дядей Свеланом.
Олирду почему-то не нравилось такое сокращение имени мальчика. Какие-то не совсем приятные ассоциации это вызывало.
– Здравствуйте, очень рад встрече!
– старательно выговорил мальчик, пытаясь
Свелан подошёл и обнял за плечи Юну.
– Ну что, хозяйка, зови гостей к столу!
Минут сорок посвятили они чаепитию, шутя, смеясь, веселясь и наслаждаясь приятной компанией. А затем путники двинулись дальше, стремясь попасть к Виденю засветло.
Юна и Свелан поднялись на свой красивый балкончик и смотрели им вслед.
– Вот видишь, какой замечательный у тебя племянник появился?
– сказал Свелан.
– Твоя сестра Тирселла не побоялась, родила, и вот - нормальный ребёнок получился.
Юна в какой-то нервозной задумчивости кусала губы.
– Ты так вот, с ходу готов сделать вывод?
– проговорила она спустя секунд пять.
– Не всегда ведь так всё очевидно. Ты его один раз увидел, и думаешь, что хорошо знаешь?
– А что, ты в нём углядела что-то необычное?
– слегка напрягся Свелан, прекрасно зная все интонации Юны.
Редко бывало, чтобы она говорила вот так - ровно и безэмоционально. И когда это случалось, значит, она крепко задумывалась над чем-то таким, что её сильно беспокоило.
– Как тебе сказать, не то, чтобы я была готова к каким-то выводам, - произнесла девушка, - но кое-что меня в нём настораживает. Это, знаешь, даже не моя реакция. Мне он понравился. Но реакция окружающей среды. Она какая-то... Ну, не знаю... Мне кажется, только кажется, что этот мир воспринял его как-то негативно. Ты ведь знаешь, я очень восприимчива к энергетике природы, а природы Рагосты - в особенности. Так вот, природа, будто не вполне приняла его, отнеслась как к чему-то чужеродному...
– А не может так быть, что ты это всё просто надумала себе под влиянием тех разговоров про необычность детей вердиан?
– спросил Свелан, беря Юну за руку и заглядывая в глаза.
– Всё может быть, - пожала плечами она. Но в глубине души Юна была уверена, что что-то с этим ребёнком не так...
Никто, однако, её подозрений разделять не спешил. Видень, осмотрев ребёнка, попытался определённым образом воздействовать на его сознание и подсознание, дабы пробудить воспоминания. Это не удалось.
Локиан начинал плакать и говорить, что у него сильно болит голова. В конце концов, Видень развёл руками и сказал, что добиться какого-то положительного результата он пока не может.
Олирд с Кридиртом вздохнули, поблагодарили Виденя за потраченное время, и вернулись в Материнский мир.
А некоторое время спустя к Виденю пришла Юна, дабы поделиться кое-какими своими сомнениями.
Он обещал вернуться сюда, и он вернулся.
Олирд сидел на огромном валуне, практически нависающем над пропастью, и наслаждался чистым разреженным горным воздухом, пребывая в состоянии лёгкого медитативного созерцания. В таком состоянии образы внешнего мира, минуя какие-либо творимые разумом сознательные фильтры, спокойно вливаются в человека, начинающего воспринимать их такими, какие они есть. Это было очищение от ненужных мыслей, эмоций, тревог и движение к просветлению.
Олирд особо любил медитировать над пропастью, там, где тонкая грань между небом и бездной напоминала о необходимости поиска своего баланса и равновесия в сложном меняющемся непрестанно мироздании.
Вокруг были величественные горные пики Хормсвита, куда они с Годиром однажды попали, спасаясь от гикоргов Трайдирта.
Мир относился к Верховью Склона и был пронизан энергией, наиболее благоприятствующей магии метаморфоза. С этим и было связано пребывание здесь Олирда.
На протяжении семи лет после своего повторного посвящения верд совершал регулярные паломничества в миры разных групп, стремясь находить наиболее энергетически сильные из них. Поставив перед собой цель очищения от невзгод и чёрных пятен прошлого и просветления на пути к будущему, Олирд посвятил своё настоящее созерцанию многовариантности бытия. Он исходил множество миров Начала и Середины Склона, Первой Вершины, подолгу медитируя в них и погружаясь в их энергетику. Силы его в общей магии, магии металлов и, разумеется, магии стихий существенно возросли. Но оставалось много такого в магическом искусстве, что пока было ему неведомо. Олирд долго размышлял, и пришёл к выводу, что пришла пора ему постичь в доступной мере и иные школы магии. Видень и Эйолк поддержали его в этом намерении, указав на то, что Природный верд обладает практически безграничным потенциалом развития, который и надо использовать.
К магии газов Олирд имел стойкое предубеждение, а потому решил оставить её на потом. Животворительная и Тончайшая магии оставались пока terra incognita, да и не испытывал он на данном этапе внутренней готовности вторгаться в эти области знания. Оставалась магия метаморфоза, запрещённая в давние-давние дни. Олирд сознательно желал пойти на нарушение этого запрета, поскольку полагал, что её постижение может дать ему определённые преимущества перед пока неведомыми врагами. К тому же, если уж он хотел, как ожидали от него импреалы, прозреть гармонию мира, следовало постепенно постигать все грани и образы, из которых эта гармония складывается.
Эйолк поведал ему, что в Соборе вердов состоят два мастера школы магии метаморфоза - Сивелк и Виллиан. Поведал он ему также и то, что по неведомой причине не может разыскать ни одного из них. Более того, у Эйолка, после того как он увидел разрушенную башню Сивелка в Хаотике, а затем и уничтоженное место встреч Собора в Хлидскьяльве, зародились серьёзные подозрения, что оба означенных верда убиты Вьюженем. Но доказательств тому не было...
Зато Эйолк вспомнил, что есть на свете ещё один потомок, а именно - правнук Сивелка, который в своё время отказался по неким внутренним мотивам войти в Собор вердов. Последнее упоминание о его месте пребывания память Эйолка связывала с Хормсвитом.