Историческая диалектология русского языка
Шрифт:
– Всё понятно, Салманов… Приехал, чтобы снова испортить мне репутацию перед женой… Я думал сплавлю тебя – будет полегче. И нихера! Минута разговора – мне уже претензии!!! – Виктор Семенович досадливо бьет тыльной стороной руки по ладони с громким шлепком. Первой смеяться начинает Эмма, за ней – «обвиняемый» муж и Наум. Я улыбаюсь. Сильнее – когда вижу, что Айдар опускает голову, качает ею, расслабляя губы.
Мне кажется, это важный момент. Все всех простили за перепалку. Выдыхаю и с силой жмусь к боку Салманова.
Разговор сворачивает
Когда мужчины окончательно уходят в непонятные мне дебри, выключаюсь. Уже хочу домой, но ныть не стану. Возвращаться под стенку тоже глупо. Поэтому остаюсь прилипшей к Айдару.
Слежу за беседой условно, не улавливаю половины смыслом и не запоминая половины приходящих/уходящих людей. Стабильными единицами остаемся только мы с Айдаром и Виктор Семенович.
Наум время от времени подходит и отходит. Часто договаривает за Виктором фразы или что-то подсказывает. Я делаю вывод, что они очень близки. Возможно, из-за этого даже конкурируют с Айдаром. Ведь о Науме так много и так хорошо Виктор не говорит. А ему, наверное, хочется.
Эмма Валентиновна довольно быстро возвращается в компанию, из которой мы ее вырвали, предварительно пригласив нас с Айдаром как-то на ужин. Без дат и времени. Подозреваю, мы не пойдем.
Желание поскорее уйти растет с каждой минутой. Поэтому, когда я слышу по интонациям, что очередной виток разговора близится к завершению, снова включаюсь.
Ноги ноют, лопатки приходится держать в напряжении. Волосы кажутся тяжеловатыми.
Сдавшись, кладу голову на плечо Айдара. Не хотела им манипулировать, но, кажется, сделала это непроизвольно.
Слышу такое долгожданное:
– Мы поедем уже, – произнесенное родным голосом. Глажу кисть в знак благодарности. Вскидываю взгляд, улыбаюсь Айдару, он в ответ – моими самыми любимыми в мире уголочками губ.
Если бы не куча глаз вокруг, даже на поцелуй напросилась бы, но торможу.
Айдар пожимает несколько рук. Последним муж тянется к Виктору Семеновичу. Мы с ним в это же время обмениваемся взглядами и улыбками.
– Приятно было познакомиться, Айлин.
– И мне…
Слышу покашливание над плечом, поворачиваю голову туда. Это снова Наум. Я надеюсь, что вижу его сегодня в первый и последний раз.
До сих пор злюсь, что втянул в водоворот. Смотрю в глаза, он в ответ, даже не пытаясь скрыть, что смеется внутри. Забавной милашкой для него быть совсем не хочется, но и убеждать в том, что я не пустышка, а человек с глубиной, не стану. Пусть остается здесь вместе со своими представлениями.
– Фурор произвели, госпожа Салманова… – Наум прижимает ладонь к груди и склоняется. Я не краснею и не смущаюсь. Слежу за поклоном, пока снова не выровняется. – Приходите еще. Будем рады…
– Подумаю…
Отворачиваюсь, но посмаковать триумф из-за того, как хорошо отбрила, не успеваю.
Мороз по коже, когда фокусируюсь на Айдаре с Виктором. Кажется, что возвращаюсь в тот же момент, на котором подошла.
Мужчины смотрят друг другу в глаза спокойно, но я чувствую вызов, слышу произнесенное с нажимом:
– Ты меня услышал, правда же? — Схватка взглядов электризует воздух, я снова боюсь привлечь к себе внимание. Просто впитываю. Не верю улыбкам.
– Я поехал не для того, чтобы договариваться. Вы это знаете. — Айдар хоть и подчиненный, но прогибаться не хочется. В чем?
– Планы меняются, Айдар… — Виктор отвечает притворно расслабленно, разводя руками.
– Мои планы не изменились, — муж точно так же не по настоящему подмигивает и отворачивается, тянет меня за собой.
Последнее слово за ним, но мне от этого почему-то тревожно.
Айдар уже не оглядывается, а я бросаю взгляд через плечо.
Успеваю заметить, как улыбка на лице собеседника замирает и становится похожей на оскал.
Глава 30
Глава 30
Айлин
Домой мы едем на той же машине и в тишине. Айдар смотрит в окно, водитель исполняет свои прямые обязанности, а я в замешательстве. Что делать? С расспросами при постороннем человеке не полезу. Когда в квартиру зайдем – подозреваю, тоже.
Сама волнуюсь, в голову лезут ужасные ужасы, но стараюсь себя же убедить, что зря. Они просто повздорили. Разве такое редко бывает? Разве это обязательно что-то критичное?
Нет, конечно. Салманова все любят. Ему всё прощают.
Вздрагиваю, когда Айдар шевелится. Под шелест одежды на мое колено ложится его ладонь. Он гладит и сжимает его через ткань.
Мне неловко потому что не знаю, видно ли это в зеркале заднего вида, но быстро решаю – без разницы. Накрываю руку мужа. Тоже глажу. Привлекаю внимание. Он поворачивает голову и улыбается. Я в ответ.
Айдар переворачивает руку ладонью вверх и раскрывает, я понимаю намек без слов – начинаю поглаживать подушечками фаланги, саму ладонь, веду по линиям, чуть массажирую, Айдар дает мне идеальную игрушку. Я увлекаюсь и топлюсь в спокойствии.
Проходит несколько минут, муж сжимает мою ладонь в своем кулаке. Переворачивает. Правила меняются. Теперь его очередь.
Он водит так же, но всё равно по-своему. А я осознаю, что это не просто приятно – ещё и возбуждает.
Щекотка на запястье там, где видна паутинка вен. Поглаживания костяшками выше на предплечье. Взгляд на то, как красивые мужские пальцы прижимаются подушечками к моим. И пусть это глупости, но кажется, что мы идеально совпадаем. Переплетаемся. Сжимаем.