Историческая летопись Курского дворянства
Шрифт:
В свои летние походы Татары обыкновенно собирались от 10,000 до 20,000 всадников, которые за 20 или 30 верст от границы разделялись на 10-12 отрядов; каждый из этих отрядов был удален от другого на 1-1 1/2 версты; в таком порядке проходили они через степи. Делалось это для того, чтобы замаскировать свои действительные силы от русских сторожей и разъездов. Встретившись с отрядом Татар, разъездные станицы могли сообщить о числе их в пограничные города, между тем как к моменту нападения отдельные татарские загоны соединялись вместе, выбирали себе прямую дорогу между двумя большими реками и устремлялись грабить поместья, села, деревни и другие места, где и производили более или менее значительные разорения. По словам Боплана, в сражениях Татары прибегали к всевозможным хитростям: старались стать спиною к солнцу, чтобы оно светило в глаза их противникам, употребляли все усилия к тому, чтобы ветер дул на их врага, и т.д. Пустив тучу стрел, они убегали на своих быстрых конях, затем снова соединялись и опять пускали стрелы на всем скаку через левое плечо. Из лука они стреляли очень метко, попадали на 60 и даже 100 шагов. Догнать бегущего татарина было не легко. Нападения Татар нередко увенчивались успехом, потому что были чрезвычайно внезапны, правильных битв они избегали, на за то были искусны в мелкой партизанской
И вот с такими-то наездниками и мастерами степной войны, с людьми выносливыми до последней степени, фанатиками и фаталистами, с такой первоклассной конницей должна была сражаться курская конница, состоявшая из дворян, детей боярских и казаков, и, как мы видим из исторических источников, исполняла свою тяжелую службу самоотверженно и вполне успешно.
4.
После похода Татарского хана и уплаты ему громадной по тому времени суммы 14,000 руб. 107Правительство старалось перемещать военно-служилое население из Москвы и других городов в города Курского края. Действительно, станицы, разъезды и сторожи никогда не могли закрепить окончательно за Московским Царством южной его окраины. Для этого необходимо было постоянное население, которое могло прочно утвердить за Государством среднерусские степи и оградить его от татарских орд. Станицы и сторожи могли быть только временно в опасных местах. Дворяне и дети боярские городов Белгородско-Курского края, находясь на службе в более отдаленных от их городов местах, как мы знаем, все время должны были проводить на лошадях, не раскладывать огня два раза на одном и том же месте, не останавливаться, их главная обязанность состояла в наблюдении за татарскими сакмами и перелазами, число которых было очень велико. Что большая часть Курского края в царствование Федора Иоанновича и Бориса Годунова еще не была заселена, ясно видно из обозначения направления дорог, по которым совершались разъезды путивльских и рыльских дворян и детей боярских, а впоследствии и курских и белгородских, которое определялось не селениями, а реками, речками, колодезями, перевозами, перелазами, городищами, курганами, лесами, деревьями и разными урочищами. Определение направления, скрещения и перекрещения путей нигде не указывается какими-либо населенными местами, например, селениями, деревнями, хуторами, починками. «Это, – говорит профессор Д.И. Багалей 108, – служит самым убедительным доказательством,что этот край не был еще заселен».
Таким образом, с полным правом мы можем сказать, что заметное и более или менее сплошное население Белгородско-Курского края совершилось в первый основной раз в начале XVIII века. Писцовые книги первой половины этого века уже свидетельствуют о значительном числе дворян и детей боярских, проживавших в тогдашних уездах Курского края. К этому, прочно осевшему на местах населению, впоследствии прибавляются новые контингенты дворянского населения то в большем, то в меньшем количестве. Население это явилось преимущественно с северных областей России, но немалочисленно было движение населения с юга, востока и из иноземных Государств.
Крестьян в Белгородско-Курском крае, как мы уже говорили, почти не было, мало было и посадских людей. Только в некоторых городах развилась промышленность и торговля. Даже деревни, как это ясно видно из писцовых книг, были населены почти исключительно разными разрядами служилых людей. До Смутного времени, когда крестьяне еще пользовались правом перехода, они едва ли могли иметь желание переселяться сюда в виду постоянных военных действий в крае, а впоследствии число крестьян значительно возросло, особенно когда в Курской губернии появились не бывавшие дотоле крупные дворянские имения. До этого же времени большинство землевладельцев были дети боярские. Раздача земель на южной окраине Московского Государства была весьма удобна для Правительства при обилии свободной земли, а всякий новый поселенец был очень желателен как воин и земледелец. Так, например, в Белгородском уезде служилым людям в царствование Бориса Годунова было отведено земли на 5000 копен сенных покосов.
В царствование Бориса Годунова на службу в Государевы украйны принимались выходцы – Черкасы-малороссияне. Черкасские атаманы и другие служилые люди высших степеней увеличили в Курском крае дворянский класс населения. Еще с царствования Федора Иоанновича Малороссияне уже были в составе служилого сословия. В конце XVI века мы встречаем их в Путивльском и Оскольском уездах, что и не удивительно вследствие необходимости для Правительства иметь более служилых людей для вновь устраиваемых городов, острожков и тому подобное. укрепленных мест. В Царской грамоте путивльскому голове Зиновьеву 109говорится, что с ним велено было отпустить в поле с Путивля 45 Черкас. В 1589 году путивльским выезжим Черкасам атаману Аггею «с товарищи» были отведены дворовые места в Путивле для своего устройства, здесь они просили пособия у Государя. Вообще Черкасы, поступившие на службу в Россию, несли ее наравне с дворянами и детьми боярскими. Так, голова Василий Андреев выручил из плена донецких атаманов Яковлева и Новгородца и разбил отряд воровских Черкас. Атаманы Яков Лысый и Аггей Мартынов с путивльскими Черкасами были отправлены на Псел и на Донец преследовать воровских Черкас. В другой раз Лысый разбил черкасского атамана Лазаря и отнял имущество и оружие, ограбленное у путивльских севрюков, в третий раз он отбил кош атамана Карнауха, разбил в Путивльском уезде атамана Берчуна. Мартынов разбил атамана Колошу, опустошавшего Государевы бортные ухожья. Черкасские атаманы со своими отрядами помогали Русским воинским отрядам против Татар и казаков, так они разбили воровской разбойничий отряд Сеньки Колпакова. Таких отрядов и шаек было много. По Осколу и Донцу грабил воровской атаман Мишук, он разбивал станичников, приходил под Рыльск и Новосиль (в Путивльском крае) и похищал стада. Против Мишука Правительство принимало деятельные меры.
В 1593 году было приказано Донским казакам промышлять в Cеверского Донца на перевозах и шляхах над Крымцами вместе с Государевыми людьми путивльскими детьми боярскими и Запорожскими казаками под предводительством гетмана Косицкого. Черкасы, подобно Русским служилым людям, были наделяемы поместными окладами, и сами били челом о поверстанье и о поместном и денежном жалованьи.
С течением времени Черкасы, а в особенности их предводители и начальники сделались Русскими дворянами в Белгородско-Курском крае, вступив в сословие детей боярских и положили основание некоторым
* * *
Глава IX
IX. Смутное время
Появление Димитрия Самозванца в Курском крае. – Волнение в народе. – Вопрос об отношении высшего служилого сословия к Димитрию Самозванцу, переход на его сторону низших классов населения и казачества. – Пустота осадных дворов во время похода Самозванца. – Затруднительность положения дворян и детей боярских Черниговско-Курского края. – Сдача Димитрию черниговских городов. – Переход Путивльцев на сторону Лжедимитрия. – Законы о дворянском сословии при Димитрии Самозванце. – Вступление на царство Шуйского. – Восстание против него. – Тушинский вор. – Награды за московское осадное сиденье Курским дворянам. – Законы о дворянском землевладении Шуйского. Эпоха междуцарствия. – Грамота московских бояр о спасении Государства. – Деятельность Пожарского по освобождению России от врагов. – Значение дворянского сословия в смутное время. – Закон о поместьях, изданный Боярской Думою.
1.
В октябре 1605 года Димитрий Самозванец вошел в пределы Московского Государства, именно в Северскую область, приближаясь к Курскому краю. В это время в Курске и других местностях было очень много волнений среди народа. В среде служилого сословия, дворян и детей боярских, как стоявших во главе местного общества возникли серьезные вопросы, которые приходилось решить немедленно. Во главе их стоял вопрос об отношении своем к лицу, которое назвало себя сыном Иоанна Грозного и приобрело доверие во многих слоях Московского Государства, начиная от самых высших. В Путивльской и Рыльской области появились воззвания Самозванца с разными заманчивыми обещаниями и уверениями в том, что он истинный Царь Дмитрий Иоаннович и идет занять свой родительский престол. В Курском крае нашлось много увлекшихся новым событием: крестьян, так называемых гулящих людей, Черкас, казаков и вообще представителей низших классов населения. Они не колеблясь решили примкнуть к Димитрию, по первому призыву. Точно также Донские и иные казаки, как бывшие в это время в Белгородско-Курской области, так и находившиеся в своих станицах, вскоре оказали Димитрию Самозванцу сильную поддержку, явившись к нему в критическую минуту с отрядом в 4000 человек отборного войска. Как низшие классы смотрели на движение Димитрия к завоеванию Русского Царства, видно из того, что в Путивле, Рыльске и в особенности в Курске никто из народа не боялся похода войск Самозванца и предстоявшей осады городов. Это ясно выражалось тем, что в Курске осадные дворы, находившиеся в крепости, совершенно пустовали, никто и не думал спасаться в них, как это бывало прежде, когда разносилась весть о том, что Литва идет или Татары. Тогда места не хватало в осадных дворах. В конце же 1604 и начале 1605 года посадские и вообще жилецкие люди, а тем более простой народ беспечно проживали в посадах, слободах и селениях.
Обратимся теперь к военному служилому классу населения – дворян и детей боярских. Они в наступившее Смутное время, руководимые своими начальствующими лицами, старшими дворянами, ревностно исполняли свои обязанности, стояли на башнях и заставах городов, держали караулы, разъезды, готовились в своих полках к военнобоевому походному времени, приводили в порядок свое оружие и другие припасы, «седлали», как тогда говорилось и «кормили коней». Но неся, как прилично было настоящим воинам, службу, несомненно служилые люди дворяне и дети боярские и их руководители крепко задумывались о том, как им поступить и что делать? Решение этого вопроса для военно-служилого сословия было тем более затруднительно, что оно не могло воспользоваться ни чьим примером. Нельзя было ждать, как поступят другие города. Разрубить Гордиев узел и в значительной степени содействовать начатому Димитрием перевороту или затушить его, выпало на долю именно Черниговско-Курского военно-служилого сословия с тою только разницей, что Черниговцы в данном отношении могли не особенно значительно повлиять на ход дела, хотя и подали повод к началу первого успеха Димитрия. Жители Моравска сдались Самозванцу, также поступили и жители Чернигова, конечно, в согласии с тамошним военно-служилым сословием. Воевода был связан и лишен свободы. Новгород-Северский сопротивлялся Царевичу. В это время Димитрий все свое внимание обратил на Путивль, как город прекрасно укрепленный, бывший ключом к овладению Курским краем, как известно охранявшим Москву. В начале Путивль энергично отразил нападение войск Димитрия Самозванца, но затем в городском населении явились колебания, и возникло разногласие как в среде начальствующих лиц, так и в среде военно-служилых людей. 18-го ноября 1604 года Димитрий опять подступил к Путивлю. Воевода Михаил Салтыков распорядился об отражении войск Димитрия, оставаясь верным Борису Годунову. Воеводское приказание было немедленно исполнено, и поляки с казаками, составлявшие отряды Димитриевых полков, были встречены огненным боем.Но в это время путивльский осадный голова князь Рубец Масальский внезапно обезоружил и связал воеводу Михаила Салтыкова и отворил ворота для Димитрия Самозванца. Конечно, Масальский не позволил бы себе сделать этого крайнего шага, если бы он не опирался на городовых ратных людей. Для ясности дела скажем о том, что ратные люди разделялись на полковых, которые должны были биться со врагами, выступив из города и действуя в поле, и на городовых или осадных, которые имели своею обязанностью защищать город в его стенах. Вот эти-то последние военные люди, предводимые своим осадным головою, стали за Димитрия.
Путивль был сдан ему, при чем Путивляне склонились на убеждения Масальского и присягнули Самозванцу. Примеру Путивля, как известно, последовали: Рыльск, Оскол и другие города Московской окраины. Если увеличение войска Димитрия зависело от присоединений к нему казаков, Черкас и «гулящих людей», то очевидно переход городов нашего края зависел от военно-служилого сословия. Причина этого отношения к Самозванцу со стороны объясняется легко. Очевидно, это сословие признало в Димитрии истинного сына Иоанна Грозного. Могло ли оно противиться ему? «Сам Димитрий, – говорит С.М. Соловьев, – поступил в Курском крае так, что народ видел усердие его к вере православной, он велел принести из Курска в Путивль Чудотворную Икону Знамения пресвятой Богородицы, встретил ее с честию, поставил ее в своих палатах и каждый день молился перед нею. Образ Знамения сопровождал его в Москву, где этот образ был поставлен во дворце.