Исторические повести
Шрифт:
Взоры гостей обратились к волшебному ларцу. Все ждали, что извлечет оттуда Петехонсис. А египетский лекарь не торопился. Он посмотрел на счастливое лицо Яхмоса, полюбовался на Сфрагис, которая в этот час была так нарядна и красива, что походила на принцессу из дворца кушанского царя; он взглянул на Хайрана, на седую Син-Нури, на именитых купцов, собравшихся по случаю торжества, и сказал:
— Друзья мои, в этот радостный час мне пришли на память строки из древнего папируса египетского мудреца. Это удивительно, но кажется, что мудрый Птахотеп думал о моем сыне, записывая свое наставление. Он был главным советником фараона Исеси, который правил Египтом тысячи лет назад. Никто не помнит имя фараона, а вот изречения его мудрого советника никогда не забудутся.
Петехонсис обратился к Яхмосу:
Если ты склонен к добру, заведи себе дом. Как подобает, его госпожу возлюби. Чрево ее насыщай, одевай ее тело, Кожу ее умощай благовонным бальзамом, Сердце ее услаждай, доколе ты жив!..— Отец мой! — воскликнул взволнованный Яхмос. — Ты научил меня мудрости наших предков. Поистине я склонен к добру. Моя госпожа Сфрагис узнает это! Впереди у нас долгая жизнь, пусть она будет радостной!
— Пусть она будет радостной! — подхватили слова Яхмоса гости.
Когда наступила тишина, Яхмос сказал отцу:
— Благородный Петехонсис, ты обратился к поэту очень древнему и очень мудрому, а я хотел бы прочесть моей Сфрагис несколько строк неизвестного мне поэта. Мне говорили, будто он жил во времена фараона Сети Первого, это было давно, однако мысли наши совпадают:
Любовь к тебе вошла мне в плоть и в кровь И с ними, как вино с водой, смешалась, Как с пряною приправой — померанец Иль с молоком — душистый мед… [3]3
«Лирика Древнего Египта», перевод В. Потаповой.
Яхмос читал стихи, глядя на Сфрагис. Но рядом с ней стояла Син-Нури, и юноша увидел залитое слезами лицо седой женщины. И хотя он понял, что это слезы радости, он прервал свое чтение и в смущении поднял старинный парфянский ритон, полный красного вина. Ему захотелось сказать что-то веселое, но его опередил отец.
— Однако надо открыть ларец, — сказал Петехонсис.
С этими словами он извлек из ларца маленькую золотую лютню и подал ее Сфрагис. Затем он прикрыл ларец крышкой и протянул его Яхмосу.
— На крышке ларца ты увидишь прекрасный лик богини Хатор, — сказал он. — Ты знаешь, сын мой, что в Древнем Египте Хатор была богиней любви. Помни, что любовь — самое великое украшение жизни. Я знаю, что ты будешь любить не только Сфрагис, но и каждого человека, который обратится к тебе за помощью. Любовь поможет тебе исцелить и старика и младенца. Она поведет тебя по пути добра и правды. Ты наполнишь ларец целебными травами, Яхмос, и пойдешь к людям. Они ждут тебя в слезах и в надежде. Ты испытаешь много горечи и разочарований, сын мой, но кто сказал, что жизнь состоит из одних радостей?
Петехонсис поклонился новобрачным и, подавая золотую чашу Хайрану, промолвил:
— Мы слушаем тебя, добрый человек. Прости нас, мы увлеклись… Может быть, это заблуждение, но иной раз кажется, что доброе слово обладает силой колдовства.
— Я согласен с тобой, мудрый Петехонсис. Доброе слово обладает великой силой. Однако не каждый умеет сказать это слово. Иной чувствует и понимает, а сказать не может. Так и я. Скажу слово скитальца на великих дорогах жизни.
Он призадумался, хлебнул глоток вина и сказал:
— Жизнь наша подобна каравану в пустыне. Мы терпим зной и жажду, мы знаем, что нас ждут лишения, но не страшимся трудностей, мы идем к зеленому оазису. Мы верим, что найдем его. И эта вера вселяет в нас силы. Пусть же движется вперед наш караван!
ЗАБЫТОЕ КУШАНСКОЕ ЦАРСТВО
Послесловие
Герои этой повести жили в III веке н. э., в ту пору, когда процветали города великой Кушанской империи, которая была равной Римской империи или государству Хань, созданному китайскими императорами.
Торговые караваны кушанских купцов шли через горные перевалы в богатые города Индии. Они пересекали пустыни и добирались до прославленной Пальмиры — города-княжества, воздвигнутого в Сирийской пустыне еще в XVIII столетии до нашей эры.
Город Пальмира в древности назывался Тадмор. Это очень древний город. Он упоминается в анналах ассирийского царя Тиглатпаласара в XI веке до н. э. и в библейской «Книге царств», возникшей в VI веке до н. э. На протяжении столетий Пальмира славилась своим богатством. Город, расположенный на пути караванов между Персидским заливом и портами Средиземного моря, был перевалочным пунктом для купцов, ведущих торговлю со странами юга и севера.
Товары из Индии, Китая и Аравии обменивались здесь на товары Греции и Рима. Пошлины, взимаемые городом от ввозимых товаров, давали возможность строить храмы, театры, площади с колоннадами и арками. В 137 году н. э. сенат Пальмиры издал декрет о пошлинах. В центре города была поставлена пятиметровая стелла с «пальмирским тарифом» — четыреста строк текста. Сто лет назад известный русский путешественник и ученый С. Абамелек-Лазарев открыл эту стеллу в Пальмире и доставил ее в ленинградский Эрмитаж, где она хранится до наших дней.
Руины древней Пальмиры так величественны и прекрасны, что производят неизгладимое впечатление на путешественников, которым посчастливилось увидеть этот мертвый город в пустыне. Коринфские колонны с роскошными капителями, святилища, украшенные барельефами, резные карнизы, украшавшие термы и богатые дома, удивительная монументальность строений — все поражает взор. Работа археологов продолжается и каждый год дает новые находки. Среди них поразительно живые изображения людей на древних надгробиях. Эти скульптуры и рельефы позволяют увидеть древних пальмирцев, увековеченных безвестными скульпторами. Кушанские цари чеканили монеты со своими портретами, и эти монеты распространились до далеких городов Средиземноморья, до античных городов Причерноморья, разошлись по странам Ближнего и Дальнего Востока. Торговые связи Кушанского царства были обширны.