Исторический материализм

Коллектив авторов

Данный И. В. Сталиным в «Вопросах ленинизма» анализ исторических корней ленинизма является классическим образцом того, как надо подходить к изучению условий возникновения и развития передовых идей.

2. Классовая сущность идеологии.

В обществе, разделенном на непримиримо враждебные, антагонистические классы, не может быть внеклассовой идеологии: морали, философии, эстетических воззрений и т. д., как нет и не может быть людей, стоящих вне классов. Со времени раскола общества на враждебные классы, на угнетателей и угнетенных, эксплуататоров и эксплуатируемых, идеология всегда была классовой. При этом господствующей идеологией всегда была идеология экономически и политически господствующего класса, выражающая его положение, интересы, освящающая и закрепляющая его экономическое и политическое господство.

«В каждую эпоху, — писал Маркс,— мысли господствующего класса суть господствующие мысли, т. е. тот класс, который представляет собой господствующую материальную силу общества, есть в то же время и его господствующая духовная сила. Класс, имеющий в своем распоряжении средства материального производства, в силу этого располагает и средствами духовного производства, так что благодаря этому ему в то же время в общем подчинены мысли тех, у кого нет средств для духовного производства. Господствующие мысли суть не что иное, как идеальное выражение господствующих материальных отношений». (К.Маркс и Ф.Энгельс, Соч., т. VI, стр. 36-37).

Справедливость этих положений Маркса подтверждена всей историей классового общества.

Идеология рабовладельческого общества

В рабовладельческом обществе господствовала идеология класса рабовладельцев. Эта идеология открыто защищала неравенство людей, считала рабство явлением естественным, соответствующим природе людей. Сам Зевс, по мифологии и преданиям древних греков, повелел рабам быть рабами. Аристотель учил, что рабство не только необходимо, но и естественно. Он писал, «что одни люди, по своей природе, — свободны, другие — рабы, этим последним быть рабами полезно и справедливо». (Аристотель. Политика, М. 1911, стр. 14).

В отличие от современной буржуазной идеологии, прикрывающей наемное рабство фразами о «равенстве» и «братстве», в философии Аристотеля выступает ничем не прикрытая, обнаженная апология античного рабства. Французский историк А.Валлон, автор книги «История рабства в античном мире», критикуя взгляды Аристотеля на рабство, негодует и недоумевает, как этот величайший ум древности не мог понять, что и рабы — люди. Если бы Аристотель, говорит Валлон, применил к этому факту всю силу своего ума, своей логики, он не пришел бы к ложному выводу о естественности рабства. Но дело, конечно, не в силе логики, не в непоследовательности мысли. Рабство во времена Аристотеля было явлением исторически необходимым, единственно возможной прогрессивной формой производства. Аристотель был идеологом господствующего класса рабовладельцев, он смотрел на рабство глазами рабовладельцев и исходил из их интересов.

Однако и в древности отношение к рабству не было одинаковым. В противовес рабовладельцам рабы ненавидели рабство и считали его несправедливым. Об этом прежде всего свидетельствуют многочисленные восстания рабов в Греции и Риме. История античного мира заполнена классовой борьбой. Эта борьба так или иначе получала свое выражение в области идей.

Идеология феодального общества

Переход от рабовладельческого общества к феодальному повлек за собой глубокие изменения не только в содержании общественного сознания, но и в соотношении различных его форм. В античном обществе наряду с религией доминирующую роль играла политическая идеология; значительное место принадлежало также философии и искусству. В период упадка рабовладельческого общества на первое место выдвигается религия. Религия становится всецело и безраздельно господствующей идеологической формой в эпоху феодализма. Все остальные формы общественного сознания: мораль, искусство, наука и философия в эпоху феодализма оказываются подчиненными религии. «...Церковь, — пишет Энгельс, — являлась наивысшим обобщением и санкцией существующего феодального строя». (К.Маркс и Ф.Энгельс, Соч., т. VIII, стр. 128). Основные социальные идеи христианства, буддизма и ислама были направлены к оправданию феодального гнета, крепостничества. Христианство оправдывало монархический строй, объявляя кровавых деспотов — царей, королей, императоров помазанниками бога.

История феодального общества есть история борьбы крепостных крестьян против феодалов. Эта борьба крепостных получила свое отражение в области идеологии. В противовес официальной господствующей идеологии феодального общества возникали как выражение протеста крепостных крестьян и ремесленников против феодального гнета религиозные ереси — альбигойцев, анабаптистов (перекрещенцев) на западе Европы, секта стригольников и т. п. на Руси, Крестьяне считали, что земля ничья, «божья» и принадлежит всем. Распространеннейшее изречение крепостных во всех странах было: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, где тогда были дворяне?».

Преследования феодальной светской и церковной властью инакомыслящих — еретиков, сектантов, ученых — одна из самых кровавых страниц истории. «Святейшая» христианская инквизиция на своих кострах, в застенках замучила, истребила, сожгла многие сотни тысяч жертв. Только современный фашизм своими майданеками и освенцимами смог затмить и превзойти злодеяния средневековой католической инквизиции. Не случайно в наше время католическая церковь является одним из вдохновителей империалистической реакции как в области политической, так и идеологической. Католическая церковь наших дней во главе с римским папой оправдывает все зверства империалистов.

Идеология буржуазии.

Если для эпохи феодализма были характерны относительная неподвижность, застой в сфере экономики и соответственно в сфере идеологической, то возникновение и первый период капиталистического общества характеризовались бурным развитием производительных сил, торговли, естествознания, разрушением всего окостенелого и застойного.

«Беспрестанные перевороты в производстве, непрерывное потрясение всех общественных отношений, вечная неуверенность и движение отличают буржуазную эпоху от всех предшествовавших. Все застывшие, покрывшиеся ржавчиной отношения, вместе с сопутствующими им, веками освященными представлениями и воззрениями, разрушаются, все возникающие вновь оказываются устарелыми, прежде чем успевают окостенеть. Все сословное и застойное исчезает, все священное оскверняется, и люди приходят, наконец, к необходимости взглянуть трезвыми глазами на свое жизненное положение и свои взаимные отношения». (К.Маркс и Ф.Энгельс, Манифест Коммунистической партии, Госполитиздат, 1950, стр. 35-36).

В капиталистическом обществе буржуазная идеология выступает преимущественно в открытой политической и юридической форме. Энгельс называет юридическую идеологию специфически буржуазной. Но буржуазия поставила себе на службу и все другие формы идеологии, в том числе и испытанное орудие духовного подавления масс — религию, частью сохранив ее традиционный вид (католичество, православие), а частью реформировав ее (протестантизм, кальвинизм).

Использование буржуазией рабовладельческих и феодальных традиционных идеологических форм вполне понятно: рабство, и феодализм, и капитализм основаны на частной собственности на средства производства, на антагонизме классов, на эксплуатации человека человеком. Поэтому при всем различии между тремя типами идеологии эксплуататорских классов их многое объединяет. Недаром идеологи буржуазии обращаются к древним и средневековым образцам для обоснования и оправдания капиталистического строя.

Маркс писал о роли традиций в прошлых общественных движениях: «Традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых. И как раз тогда, когда люди как будто только тем и заняты, чтобы переделывать себя и окружающее и создавать нечто еще небывалое, как раз в такие эпохи революционных кризисов они боязливо прибегают к заклинаниям, вызывая к себе на помощь духов прошлого, заимствуют у них имена, боевые лозунги, костюмы, чтобы в этом освященном древностью наряде, на этом заимствованном языке разыгрывать новую сцену всемирной истории. Так, Лютер переодевался апостолом Павлом, революция 1789—1814 гг. драпировалась поочередно то в костюм Римской республики, то в костюм Римской империи, а революция 1848 г. не нашла ничего лучшего, как пародировать то 1789 г., то революционные традиции 1793—1795 годов... В классически строгих преданиях Римской республики гладиаторы буржуазного общества нашли идеалы и художественные формы, иллюзии, необходимые им для того, чтобы скрыть от самих себя буржуазно-ограниченное содержание своей борьбы, чтобы удержать свое воодушевление на высоте великой исторической трагедии». (К.Маркс и Ф.Энгельс, Избранные произведения, т. I, 1948, стр. 212, 213).