Исторический материализм
Шрифт:
Возникновение новых производительных сил и производственных отношений носит стихийный, не преднамеренный характер, во-вторых, потому, что люди, совершенствуя старые орудия производства и изобретая новые, словом, развивая производительные силы, не сознают, не понимают и не задумываются над теми общественными результатами, к которым может привести и приводит это изменение орудий производства. Их мысль, их сознание, не идет дальше будничных интересов и стремлений облегчить свой труд, добиться какой-нибудь непосредственно осязаемой выгоды для себя.
Люди первобытного общества, осуществляя ощупью переход от каменных орудий к металлическим, сначала к бронзовым, а потом к железным, хотели добиться лишь облегчения своего труда, сделать труд более эффективным, более производительным. Пока новые, железные орудия не получили широкого применения, люди не могли узнать общественных результатов этого применения. Но переход к железным орудиям труда привел к увеличению производительности труда, к возрастанию прибавочного труда и прибавочного продукта, вследствие чего возникла экономическая возможность эксплуатации человека человеком и установления рабства. Так переход к железным орудиям труда помимо воли и сознания людей привел первобытно-общинный строй к гибели и к замене его строем рабовладельческим.
Другой пример. Молодая буржуазия Европы, создавая в период феодального строя рядом с существовавшими мелкими цеховыми ремесленными мастерскими крупные мануфактурные предприятия, руководствовалась прежде всего стремлением произвести как можно больше товаров для новых рынков на Востоке и в Америке, удешевить производство этих товаров, получить больше прибыли. Дальше этих будничных и своекорыстных интересов сознание буржуазии не шло. Создавая для этих целей крупные мануфактурные предприятия, буржуазия, конечно, не предвидела и не могла предвидеть тех общественных последствий своей предпринимательской деятельности, которые выразились в бурном развитии производительных сил, вызвавшем к жизни новые, ранее не известные феодальному обществу классы, в перегруппировке социальных сил, в изменении экономической и социальной роли старых и новых классов.
Противоречия и классовая борьба, возникшие между буржуазией и феодальным дворянством, между этим последним и крестьянством, имели своей экономической основой конфликт новых производительных сил с феодальными производственными отношениями. Как известно, в результате этого конфликта во всех важнейших буржуазных странах — в Голландии, Англии, Франции, Германии и т. д.— произошли буржуазные антифеодальные революции, которые сокрушили феодальный строй и установили господство капитализма.
Но движение на этом не остановилось и не могло остановиться. Побуждаемая жаждой капиталистического накопления, буржуазия двигала дальше развитие производительных сил. В этом состояла ее историческая миссия и прогрессивная роль. Однако колоссальное развитие производительных сил привело их в противоречие с капиталистическими производственными отношениями. Современные производительные силы находятся в непримиримом противоречии с капиталистическими производственными отношениями. Это противоречие, как уже указывалось выше, служит экономической основой социалистической революции. Таковы непредвиденные буржуазией общественные результаты развития производительных сил, невольным носителем которого она выступала.
Переход от стихийного процесса развития к сознательному историческому творчеству
Когда новые производительные силы, созревшие в лоне старого общества, вступают в конфликт с отжившими, старыми производственными отношениями, тогда стихийное развитие сменяется сознательной деятельностью передовых классов. Отжившие производственные отношения сами собой не исчезают. На защите их стоят господствующие, отживающие классы, располагающие государственной властью и вооруженные всеми средствами идеологического воздействия на массы. Поэтому ликвидировать старые производственные отношения, расчистить дорогу развитию производительных сил можно только через ожесточенную борьбу классов, через насильственную революцию.
«После того, как новые производительные силы созрели,— говорит И. В. Сталин,— существующие производственные отношения и их носители — господствующие классы, превращаются в ту «непреодолимую» преграду, которую можно снять с дороги лишь путем сознательной деятельности новых классов, путём насильственных действий этих классов, путем революции». (И.В.Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11, стр. 561.).
В период революционных переворотов огромное мобилизующее, организующее, и преобразующее значение приобретают новые, передовые общественные идеи, новые политические учреждения, новая политическая власть, призванная силой упразднить старые, отжившие производственные отношения. Возникшие на основе конфликта между новыми производительными силами и старыми, отживающими производственными отношениями, на основе новых экономических потребностей общества новые общественные идеи организуют и мобилизуют массы, сплачивают их в новую политическую армию. Революционные массы создают новую, революционную власть и, опираясь на нее, силой упраздняют старые производственные отношения и утверждают новые порядки.
Так стихийный процесс общественного развития, подготовляемый ходом развития производительных сил, сменяется сознательной деятельностью масс, мирное развитие сменяется насильственным переворотом, эволюция — революцией.
Буржуазная реакционная социология не в состоянии научно объяснить соотношение стихийного и сознательного в общественном развитии. Будучи насквозь метафизичной, она шарахается то в одну, то в другую сторону. Одни буржуазные социологи утверждают, что общественное развитие всегда носит сознательный характер и направляется сознанием и волей людей. Но этому противоречат бесчисленные исторические факты. История свидетельствует о том, что общественные события, даже те, которые подготовляются сознательной деятельностью господствующих эксплуататорских классов, часто имеют для них совершенно неожиданные общественные последствия.
«Когда русские капиталисты совместно с иностранными капиталистами усиленно насаждали в России современную крупную машинизированную промышленность, оставляя царизм нетронутым и отдавая крестьян на съедение помещикам, они, конечно, не знали и не задумывались над тем, к каким общественным последствиям приведет этот серьезный рост производительных сил, они не сознавали и не понимали, что этот серьезный скачок в области производительных сил общества приведет к такой перегруппировке общественных сил, которая даст возможность пролетариату соединить с собой крестьянство и совершить победоносную социалистическую революцию...». (Там же, стр. 560.).
После крушения капитализма в России в результате Великой Октябрьской социалистической революции и нанесенных страной социализма неоднократных поражений силам мировой империалистической реакции, под влиянием хаоса и противоречий внутри империалистического лагеря — в буржуазной социологии усиливается фатализм, утверждающий, что «пути господни неисповедимы» и что история подчинена целиком действию стихийных сил. Многие буржуазные социологи утверждают будто объективные, необходимые законы, действующие в общественной жизни, в истории общества, непознаваемы, что они представляют собой проявления рока, судьбы, т. е. сверхъестественных, таинственных сил.
Взгляд на историю, как на абсолютно стихийный процесс, столь же несостоятелен, как и противоположный ему взгляд, приписывающий главную роль в истории сознательной деятельности людей. Оба эти взгляда буржуазных социологов опровергнуты ныне практикой борьбы рабочего класса. Практическая революционная деятельность рабочего класса, возглавляемого коммунистическими партиями, свидетельствует о том, что люди могут успешно воздействовать на ход истории, могут направлять ход событий, но лишь при том условии, если они действуют не по субъективному произволу, а руководствуются познанием объективных законов исторического развития. Рабочий класс, его марксистские партии сознательно кладут открытые марксизмом-ленинизмом общественные законы в основу своей революционной борьбы за коммунизм.