Истории оборотней
Шрифт:
– Вот кто тут первый филистер. – Отбросив зонтик, я сердито ткнула Мурра пальцем в розовый нос.
Он возмущенно цапнул меня за руку, ухитрившись на секунду вывернуться из лап Профессора, тот перехватил его поудобней. Увидев кровь, я поспешно сунула палец в рот. Ну и манеры у этого кошака, а Гофман еще изображает его изысканной утонченной натурой. Розовые очки он носил, что ли? Так сильно любить этого противного жиртреста…
– Это же твой хозяин, который воспел тебя, обессмертил! Может, ты и вправду в сговоре с крысами? Отпусти его, агент 013, он от нас не
Освобожденный Мурр уселся подальше от Профессора и со страдальческим видом подвигал плечами, проверяя, все ли суставы на месте.
– И сдался вам мой хозяин? Что до меня, так я только рад свободе и тому, что больше не услышу его бормотания: «Милый Мурр, какой у тебя чудный-чудный хвостик, а не пора ли нам почистить эти прелестные ушки?» Ненавижу-у…
– Все хозяева кошек одинаковы, – растроганно признала я, бросив контрольный взгляд на уши Профессора, он заметил и, смерив меня неприступным взглядом, прикрыл их лапками.
– Да, я признаю, что его утащили крысы. И в этом нет моей вины, он сам нарывался…
– Но ты им не помешал! – Я вновь обратила свой гнев на Мурра и не удержалась, чтобы не дать ему в нос повторно. Палец, кстати отдернула вовремя…
– Не надо быть такой злопамятной, фройляйн, – огрызнулся кот, мрачно потирая носопырку. – Что я мог в одиночку?! Их было слишком много, они бы и меня тогда утащили, а я еще не дописал книгу всей моей жизни! Ладно-ладно, – скривился он под моим презрительным взглядом, – я не пишу книг… Но в душе я поэт и восприимчив, как все поэты, а их отвратительный король просто-таки поверг меня в трепет и омерзение! Все мои члены сковало ужасом, как выразился бы писака, с которым я делил сей кров.
Кажется, этот бахвал опять пытается представить себя лучше, чем он есть, да еще взывает к состраданию. Но, несмотря на несносный характер и предательскую натуру, все-таки Мурр был немцем, и свойственная его нации сентиментальность в нем возобладала.
– Хорошо, ваша взяла… Как подумаю, что там с ним сейчас вытворяют, может быть, режут на куски и делают мясные рулеты, а может, медленно шинкуют на сосиски. Скажу, что видел! Они утащили его вместе с рукописью, которую назвали вредной (по мне так ничего полезного он и не писал), а еще кричали, что он угроза обществу.
– Значит, мы должны спасти не только Гофмана, но и рукопись! Что это было за произведение? – спросил мой муж.
– Канне… бешшяжные мыши, – не совсем разборчиво пробормотал кот в ответ, потому что опять принялся вылавливать блох и его рот был набит шерстью.
Какие еще бешеные мыши? Меня аж передернуло от ужаса… Гофман в руках у бешеных мышей, какой кошмар! Это не то что адекватно-вменяемые крысы, это… это… Но Алекс тут же меня успокоил, переспросив:
– Крайне бессвязные мысли?
У него профессиональный слух! Редкое умение при сломанном медальоне-переводчике (которые, по словам старожилов Базы, раньше часто выходили из строя, пока их не усовершенствовали) самому разбирать речь любого монстра и жителя параллельных миров при любой дикции, тембре, высоте и громкости голоса. Когда еще у меня такие
– Тьфу! Ну, очередной его глупый рассказ так называется! «Крайне бессвязные мысли». Я бы так рассказы не называл, нет и нет, фройляйн! Это же неуважение к читателю…
– Что было дальше?! – рявкнула я.
– Дальше? А, с моим хозяином, что ли?! Да ничего, просто одна из крыс пропищала слово «Кракатук», в полу открылась ла дыра. Они его туда и запихнули…
– «Кракатук»? Как орех из «Щелкунчика»? Ерунда какая-то… И это точно все? Если ты что-то замыслил и пытаешься сбить нас с толку, наша месть будет безжалостней мести жены убитого самурая! Сам Профессор так настучит по твоему мягкому пузу своими мощными кулачками, что ты похудеешь вдвое! У него разряд по боксу, первое место у нас на Базе, это там, где мы работаем, – зачем-то добавила я, но уже без особой угрозы.
В последнее время, когда думаю о Базе, на меня почему-то накатывает нежность…
Кот Гофмана сдвинул брови покосившимся домиком.
– Да, несносные людишки, это все! Мурр врать не станет, то есть сейчас я говорю вам всю правду. Надо сказать «Кракатук» и… стукнуть хвостом об пол, – добавил он, отворачиваясь.
– Вот толстый проныра! Хотел скрыть про хвост!
Мурр высокомерно потупил очи, изображая оскорбленную невинность.
– Ну, один из нас троих точно с хвостом. А этого предателя просить, я думаю, не стоит. Давай, напарник, читай заклинание и бей, – предложил командор неуверенно переминающемуся агенту 013. Пусик явно побаивался просто провалиться в магическую дыру…
– Если ты сделаешь это для нас, то обещаю прыгнуть первой, – сказала я, гордо выпрямляя спину.
Профессор подозрительно сощурился на Мурра, еще немного поколебался, но встал в центре комнаты. На его мордочке была написана самая отчаянная решимость. О, как же он был прекрасен, наш полосатый герой… Влюбиться можно!
– Алекс, если со мной что не так, отомсти этому мерзавцу! – попросил кот и громко добавил: – Кракатук! – И… слабо стукнул хвостом по полу.
В то же мгновение от места удара начало разливаться золотистое сияние, агент 013 мигом отпрыгнул ко мне под ноги. Прямо на некрашеных досках возникла и стала быстро расширяться густая магическая чернота, та самая, что мы наблюдали, когда крысы похитили Гофмана. Надеюсь, соседи снизу не слишком в претензии…
– Я боюсь туда прыгать, – заскулила я, прижимаясь к плечу мужа.
– Ага, теперь уже ты боишься! Но делать нечего, деточка, подбери юбку и прыгай. Сама ведь хотела!
Я задумчиво посмотрела на злорадного Пушка, он тут же округлил глаза, прочитав в моих свой приговор, но сбежать не успел. Я перехватила его за пушистый хвост, размахнулась и отправила в полет в дыру, откуда еще долго доносился его возмущенный вопль! Кажется, я раньше такого не проделывала, но то, что опыты лучше делать на лабораторных животных, а не на людях, – неизменный факт. К тому же наш хвостатый камрад не раз уже демонстрировал свою удивительную кошачью живучесть в самых экстремальных условиях.