Истории Предгорья
Шрифт:
Это был сокрушительный удар. Из старшего поколения на ферме осталось двое женщин (мама с тётей), безумный дедушка-человек да Малаки, которая, будучи старшей дочерью в семье, худо-бедно считалась взрослой в свои смешные по оборотничьим меркам двадцать. Зато детей было десятеро, и кто-то должен был их присматривать. Малаки прикусила губу. Ещё и Кихари вычудил, стукнуть бы его во имя всех Нор! Узнают мама с тётей о его выходке - не сможет неделями сидеть, паршивец! Девушка зло закусила губу, снова вспоминая записку от младшего брата. "Я придумал, как спасти семью. Отправлюсь на Отбор и продам специи драконьей княгине. Прикрой меня, скажи, что уехал на ближайший многоликий базар. Не переживай, вернусь с деньгами!"
Малаки, когда прочла это, за голову схватилась. Вот воспитала же младшего братца, нечего сказать!
Пятнадцать лет, а ума - как у новорожденного. Неужели не выучил за прошедшие года, где их место? Неужели не понял, каково истинное отношение внутри Многоликого Содружества? Да, есть законы и они писаны, но так уж вышло, что не всем. И, коль уж ты родился маленьким зверем, то права у тебя есть - но лишь до того момента, пока ты не встал сдуру на пути у кого побольше и позубастей. А драконы... Последнее время они говорят, конечно, о законе и порядке, но не остыли ещё те реки крови, что были ими пролиты, безлюдны ещё прилегающие к Предгорью долины, что были некогда процветающими людскими селениями - до того, как грянули Клановые драконьи войны.
Как можно было сунуться прямиком к ним? Человек новая княгиня или нет, а парой дракона просто так не становятся, равно как и к власти задёшево не приходят. Все знают, что пара дракона - существо всегда сильное, под стать ему, магия не выберет просто так. И, коль уж человечка выжила в Предгорье, то и сама - как есть хищная тварь, пусть и в душе. Другим рядом с драконами и делать нечего! И как такая отреагирует на наглого оборотненка? Тут наверняка не скзать! И непонятно, что тут хуже: если она разгневается или если смешной хорёк ей понравится. И то, и другое одинаково опасно, а последнее, может быть, даже хуже. Всем известно, что любви вышестоящих стоит беречься почище, чем их гнева. Потому-то Малаки надеялась лишь, что драконы посмеются с малолетнего дурачка и отправят домой.
Девушка вздохнула и осторожно ссыпала перец в шкатулочки, сделанные из специального минерала. Раньше, продав одну такую, они могли жить декаду без проблем, а теперь... Все, все уйдёт на налоги! Как быть? А ведь они ещё должны денег рабочим. Те, конечно, сбежали сразу, как только семья попала в опалу, но ясно дали понять, что за выплатами придут всенепременно...
Малаки вздохнула и устало покачала головой. Солнце давно уже опустилось за горизонт, и первая из лун горделиво всплывала на небо, прокладывая путь для остальных двух. Это была луна по имени Кровавая Колдунья, ярко-красная и опоясанная кольцом. Считалась она покровительницей большинства магов, символизировала их могущество и труды. По легенде, именно Кровавая Колдунья каждый день убивает Воина-Солнце, давая дорогу второй луне, опоясанной двумя кольцами - Царице Ночи. Та была лучше всех, краше, больше и белее, Царица Царей и Госпожа Господ. Считалось, что именно она наделяет силой власти.
Малаки улыбнулась чуть грустно. Их луна, та, что выйдет на небосвод последней, та, чей слабый зеленоватый свет почти меркнет в тени других, не удостоилась колец. Призрачная Помощница мала и неприметна, она всюду следует за Царицей Ночью и почти всегда сокрыта за ней. В умных книжках говорится, что притяжение Царицы не позволяет Помощнице улететь восвояси.
"Я хотела бы улететь, - подумала Малаки.
– Я так устала и очень, очень хотела бы улететь".
Она подставила лицо бледно-красному свету, позволяя себе несколько мгновений передышки. Вдруг подумалось - а ведь Кровавая Колдунья могла бы быть и её луной, поступи она в Университет Ментальной Магии... Хотя, едва ли без протекции способностей хватило бы на такое. И потом, место ей здесь, разве нет? Малаки поёжилась - на миг ей показалось, что луну заслонила тень призрачных крыльев. Вот привидится же! Правду говорят - не стоит глядеть на Кровавую Колдунью подолгу, если не относишься к её любимчикам. Она и с ума свести может!
Она потрясла головой и двинулась в сторону дома. Безумный человеческий дедушка там остался с младшими, и хорьи могла только с ужасом воображать, как он там их навоспитывал. С другой стороны, он не буйный и оборотничью родню любит, а что не узнаёт порой - так это вопрос десятый, не столь трагичный. Тем не менее, проверить стоило, и она помчалась туда, махнув на ходу матери с тёткой, достававшим из огромной печи опаленные камни шу-со.
В следующий миг печь взорвалась.
Было очень, очень много огня. Малаки швырнуло, опалило жаром, протащило по земле. Была она лёгкой, тощей и невысокой, как и все хорьки в человеческой ипостаси, потому отлетела далеко - это её и спасло, наверное. Колдовское пламя, заключенное в печи, взвилось столбом, сметая все преграды. Хорьи ничего не видела поначалу, потому что жаром опалило глаза, но слышала очень хорошо - гудение пламени и отчаянный визг тёти, очевидно успевшей превратиться.
Тётя стояла подальше от печи. Может, потому она ещё визжала.
Мама молчала, и это молчание пугало Малаки больше всего.
– Ну, и что ты орешь?
– это был мужской голос, бархатистый и мягкий.
– Что же вы такую некачественную печь установили? Взорвалась, какая жалость! Эти несчастные случаи всегда так трагичны... одно нарушение - и всё в огне. Бывает...
Пламя загудело ещё сильнее.
Он был красив, этот Голос, но пугал, как ничто ранее. Хорьи уже видела контуры огромной крылатой фигуры, но глаза ещё не регенерировали достаточно - она не могла разглядеть деталей.
– Не взять ли мне тебя?
– продолжил Голос задумчиво, чуть лениво.
– Хотя нет, слишком обгорела. Значит, умолкни!
Раздался влажный звук удара маленького тельца о камень, мерзкий хруст, и визг тёти оборвался на высокой ноте. Остались только Голос и треск пламени.
Малаки притаилась - это хорьки умеют получше прочих - и постаралась проморгаться получше. Она ещё не могла толком разглядеть обладателя Голоса, стоявшего прямо в магическом пламени, но увидела, что вся ферма в огне, включая дедушкин флигель. Силы тут же проснулись - она превратилась и, ориентируясь больше на запах и звук, побежала, мечтая об одном - опередить то существо, что взмыло в воздух за её спиной.
[4]
Маленьких оборотней всегда недооценивают. Считается, что они слабые, трусливые, никчёмные. Может, оно и так. Да, хорьку не одолеть в честной схватке лиса, лесного кота, волка, барса или медведя; да, они столь немногочисленны и разбросаны по миру, что им не создать своё государство, не стать хозяевами собственных земель. Все это так.
Но, кто бы что там ни думал, хорьки - хищники. У них есть скорость, и чутьё, и хитрость, и ловкость, и много-много злости; они мастера там, где нужно спрятаться, затаиться, разузнать что-то, слиться с местностью. Они сражаются за жизнь до последнего и не хуже, а порой даже лучше других умеют рвать глотки.
Малаки бежала так, что её коротенькие лапки едва успевали касаться земли. Она слышала, как хлопают крылья, но тут, среди травы и каменьев, большому страшному монстру не так уж легко поймать маленькую юркую хищницу. Он мог бы уничтожить её сжигающим все колдовством, конечно... Но она не была дурой, нет-нет. Она запомнила, что Голос сказал про несчастный случай.
Он не станет применять боевые чары массового поражения, те, что легко обнаружить, поскольку не хочет оставлять следов... Во что же ты втянул нас всех, Кихари? Очевидно же: тот, кто не хочет оставлять следов, не оставит и свидетелей... Малаки побежала ещё быстрее.