История артиллерии. Вооружение. Тактика. Крупнейшие сражения. Начало XIV века – начало XX
Шрифт:
Хоул-пушка с весом снаряда 27 фунтов, имея запас в один ласт, сможет сделать лишь 85 выстрелов, на 5000 выстрелов ее требуется порядка 55 ластов».
(Ласт = 2400 фунтов (1089 кг). Пять ластов = 12 000 фунтов (5443 кг). Во времена правления Генриха VIII пушка серпентин была переименована в миньон).
Организационная структура, основанная Генрихом VII, была расширена Генрихом VIII, во времена которого оставалась одна сложность – недостаток лошадей, способных тянуть легкие орудия во время боя. Большие орудия тянули конечно же быки. Генрих VIII старался разрешить эту проблему еще в 1512 году путем учреждения службы возчиков. Погонщики должны были носить белые кители и красные кресты, вербоваться и оплачиваться каждый месяц. Чтобы уберечь карманы этих несчастных, было введено правило, по которому наниматель мог штрафовать их не более чем на пенни в месяц, сумма незначительная, сам факт такого указа бросает зловещую тень на мораль времен Тюдоров. Генрих VIII конечно же сам был не без греха [37] , но его столь пристальное внимание к артиллерии и заинтересованность в вопросах, связанных с ней, необходимо отнести к его заслугам. Она занимала большую часть его помыслов, времени и денег.
37
Особенно в количестве жен, что и привело к разрыву с папским престолом и образованию специфической англиканской церкви во главе с монархом, которому теперь ничто не мешало. – Ред.
В начале правления Генриха VIII в лондонском Тауэре имелось 12 канониров. В дальнейшем он значительно увеличил их численность. Некоторые из них получали 12 шиллингов в день, некоторые 8 пенсов, а кому-то приходилось довольствоваться 6 пенсами в день. К 1526 году их организация выросла до мастера канониров и тридцати канониров у него в подчинении. К концу века на службе короля уже насчитывалось почти 1000 обученных канониров (пушкарей).
Генрих VIII был также поборником развития флота. Он понимал, что реально защитить английское государство можно только имея сильный флот [38] . Кроме того, его внешняя политика тоже требовала усиления морской мощи. У Генриха VIII были серьезные расхождения с папским престолом, Францией и Испанией, которые могли привести к войнам. Эти государства могли в любой момент перекрыть торговые пути Англии, которые были жизненно важны для нее. Поэтому английские корабли должны были иметь надежные безопасные гавани, куда бы они могли возвращаться после походов для ремонта, переоснащения и отдыха. Такую защиту могла дать только надежная система береговой охраны. Это потребовало от Генриха VIII создать специальную организацию, которая просуществовала, модернизируясь и расширяясь, вплоть до 17 февраля 1956 года. В 1539 году король приказал построить новые крепости и укрепления по всей береговой линии Англии от Бервик-апон-Туид (на северо-востоке Англии у границы с Шотландией) до Милфорд-Хейвен (на юго-западе Уэльса) и провести модернизацию существующих укреплений и крепостей. По его распоряжению они оснащались современной артиллерией с размещением складских помещений для ее обеспечения. Это, в свою очередь, потребовало создания специально обученных команд канониров (пушкарей) для поддержания оборудования в рабочем состоянии. Так, со строительством защитных сооружений, зародилась практика размещения небольших независимых гарнизонов. Такие гарнизоны, постоянно находящиеся на своих укрепленных постах, образовали регулярные силы береговой охраны, значительную часть которой составляли артиллеристы. Внимание, которое Генрих VIII уделял береговой охране, запечатлено в некоторых сооружениях, может и устаревших, но до сих пор носящих имена, данные им более четырех веков назад.
38
Поскольку возможные противники на континенте, Франция и Испания, имели намного более мощные сухопутные силы. – Ред.
Артиллерия в Англии в XVII веке
Положение артиллерии этого века может быть выражено в одной фразе: «Никаких изменений». Пропали некоторые модные штучки прошлого века, хотя что-то где-то и осталось. Артиллерия застыла в состоянии от вазилиска до робинета; «Воробей» и «Пеликан» больше не соперничали с фланкером и шримпом. Это было время консолидации, а не движения вперед, поскольку не было условий для быстрого развития артиллерии, и ветер перемен, столь сильно бушевавший в XIX веке, еще даже не был мягким бризом, так что и он не мог повлиять на развитие артиллерии.
Ниже приводится таблица количества лошадей, необходимых для перевозки орудийных расчетов лондонского Тауэра в 1684 году:
* Qrs – кварта в великобритании; фунт = 0,45 кг.
Артиллерия в Англии в XVIII веке
К началу XVIII века практика называть именами домашних животных детали орудий и сами орудия прошла. Орудия теперь определялись весом выстреливаемого ими снаряда. Наука артиллерии усложнялась, и комитет артиллерийского вооружения теперь больше интересовался точностью стрельбы, все меньше оставляя места случаю. Появились новые конструктивные элементы орудий, оборудование становилось все более стандартизированным. К 1750 году артиллерия классифицировалась как отдельный вид вооружения, но это касалось корабельных, гарнизонных и осадных орудий, но не полевых. Орудия изготавливались из бронзы (ее еще называли пушечным металлом – сплав 90 % меди и 10 % олова) или чугуна. По металлу эти пушки отличались от предыдущих, когда каждый мастер охранял секрет своего сплава. Такие сплавы содержали медь, олово, а также определенное количество цинка.
Уже в начале правления Ганноверской династии конструкция и технология изготовления орудий были довольно высоко стандартизированы. Пушки приобрели более четкие линии, чем в 1650 году. Мастера теперь уделяли значительно меньше усилий и времени декоративным украшательствам, колоколообразную форму дула заменила вернувшаяся бандажная. Несмотря на все это, кардинального отказа от традиционной формы и весовых характеристик в соотношении с напряжением, испытываемым стволом при стрельбе, не произошло, хотя это уже стало важным фактором для проектирования орудий.
Состояние артиллерии в Англии XVIII века было типичным и для других европейских стран, хотя, конечно, и были некоторые частные отличия. Около 1730 года формула полковника Джона Армстронга, генерального смотрителя артиллерии, была фактически продолжением давно прошедших дней. Его орудия 20-го калибра имели следующие пропорции:
Цапфы, диаметром порядка калибра, были выдвинуты далеко вперед (3,7 длины пушки), чтобы избежать «вставания на дыбы» или «взбрыкивания» задней части. Канониры повсеместно были недовольны таким размещением цапф, поскольку при этом их оси касались нижней поверхности ствола. Как заметил Джон Мюллер, профессор артиллерии и фортификаций Королевской Военной академии в работе «Трактат об артиллерии» (Treatise of Artillery), 1768, с. 41: «Это до того абсурдно, что даже забавно, почему никто не подумал измерить это. Единственной причиной этой практики, насколько я знаю, служит мнение, что таким образом оружие крепится более надежно и служит дольше, чем если бы разместить их по-иному. Как бы несерьезно это ни звучало, но это служит оправданием придерживаться старой установившейся традиции». В 1756 году Мюллер сдвинул цапфы к центру ствола, что значительно снизило нагрузки на лафет. Калибр пушки оставался основным мерилом для конструкторов.
Эти данные применимы как к бронзовым, так и чугунным орудиям, но в случае бронзовых пушек Армстронг разделил калибр на 16 частей, а чугунных на 14. Таким образом, стенки чугунных пушек были немного толще, чем бронзовых. Это имело смысл, так как бронза более прочный материал, чем чугун.
Все пушки в то время конечно же отливались, кроме колец, которыми они украшались, и обручей, выполняющих функции конструктивных элементов. Утолщения придавали пушкам вид «трех усеченных конусов, соединенных таким образом, что меньшее кольцо основания предыдущего конуса всегда больше большего кольца последующего» {74} . Это была общая практика во всем цивилизованном мире. Декоративные валики, астрагалы и лепные украшения усиливали впечатление секционного строения орудий. Испытания 24-фунтовых пушек различной длины показали, что в целом пушки длиной от 18-го до 21-го калибра наиболее эффективны, но то, что хорошо для 24-фунтовок, не обязательно справедливо для других калибров. Почему, например, 32-фунтовая 6-дюймовая латунная осадная пушка длиннее 42-фунтовой сестры, спрашивал Джон Мюллер, часто обращавший внимание на такие несуразицы, и принялся за разработку новой системы классификации артиллерии страны.
74
Manucy A. Artillery through the Ages. Washington, 1949. P. 43.
Как и многие до него, Мюллер хотел увеличить калибр пушки без увеличения ее веса. Ему удалось достичь этого двумя путями. Первый – модифицируя внешний облик, сократив металлоемкость, и второй – уменьшив объемы заряда, что помогло укоротить и, соответственно, облегчить пушку. Пушки конструкции Мюллера не имели тяжелых утолщений (упрочнений), металл распределялся вдоль ствола в форме конуса от каморы к утолщенному жерлу. Но, принимая во внимание человеческое нежелание перемен, он четко расписал положение и размеры каждого молдинга, одновременно протестуя против бесполезности такого украшения. И только уже в следующем веке, когда специалисты достаточно узнали о металлургии и внутренней баллистике, они смогли отказаться от молдингов. Таким образом, используя заряд весом порядка одной трети снаряда, Мюллер сконструировал легкие полевые орудия длиной 14 калибров и корабельные пушки длиной 15 калибров. Его гарнизонная и осадная артиллерия, для которых вес не имел большого значения, была длиной 18 калибров. Для введения соразмерности других частей орудий он разделил диаметр снаряда на 24 части и использовал это как меру. Калибр пушки, например, был 25 частей, или 25/24 диаметра снаряда. Несколько других размеров, таких как толщина казенной части, предельная длина пушки, при которой она не «клюнет носом», толщина у передаточного отверстия и толщина жерла были 14/24, 39/24, 16/24 и 8/24 соответственно.
Самые тяжелые гарнизонные орудия Мюллера весили в среднем 172 фунта (78 кг) чугуна на каждый фунт веса снаряда, в то время как корабельное орудие в среднем весило 146 фунтов (66,2 кг) чугуна на фунт снаряда. Это, приблизительно, половина объема чугуна, затрачиваемого на пушку в XVI веке. Это было крайне важно для страны, воюющей на море.
Зазор между снарядом и стенками в английской артиллерии, до того как за эту проблему взялся Мюллер, был на 20 % больше, чем во французской артиллерии. Английское соотношение снаряда к калибру было 20:21, а за Ла-Маншем – 26:27. Так что британская 9-фунтовая пушка выстреливала 4-дюймовый (10 см) снаряд из 4,2-дюймового (10,7 см) ствола, в то время как французская 9-фунтовая пушка выстреливала 4,18-дюймовый (10,6 см) снаряд из 4,34-дюймового (11 см) ствола. В Англии в то время бытовало мнение, что завышенный зазор между снарядом и стенками более удобен и экономичен – они утверждали, что зазор должен быть не менее толщины металла ковша канонира, чтобы можно было достать застрявшее ядро или неиспользованное, чтобы его не пришлось выстреливать и, таким образом, терять. Джон Мюллер с нетерпением отметал такие оправдания. При хорошем уходе за орудием и чистых ядрах никакой грязи в орудии быть не должно, а лишнее ядро можно выкатить, наклонив ствол пушки, кроме того, повышение точности выстрела с лихвой компенсирует потерю ядра. Далее, имея меньшую степень зазора, ядро будет меньше стучаться о стенки ствола, значит, пушка будет изнашиваться меньше и служить дольше. В своей артиллерии Мюллер установил соотношение ядро/калибр 24/25 – значительно меньше, чем четверть дюйма (0,6 см) во времена Елизаветы.
Мюллер решительно выступал за использование бронзовых пушек для флота. Он считал такие пушки более надежными, чем чугунные. 24-дюймовая бронзовая пушка стоила 156 фунтов стерлингов в сравнении с 75 фунтами за чугунную, но этот начальный выигрыш терялся в цене металла, когда пушку списывали. Чугун стоил 0,5 пенни за фунт, в то время как бронзу можно было переплавлять так часто, как потребуется.
Винград английских пушек ничем не украшался; французские пушки одно время украшались различными фигурами, часто изображениями звериных голов, обозначающих различные калибры. Вероятно, это имело преимущество быстрого опознавания.