История болезни (сборник)

Дубянский Сергей

– …Славик, ну, зачем нам это?..

Сидевший рядом паренек с большими ласковыми глазами держал Олину руку и настойчиво, но осторожно пытался переложить ее к себе на колено, чтоб создать иллюзию, будто она гладит его. Услышав вопрос, он замер, потом чуть отодвинулся, словно пытаясь взглянуть на происходящее со стороны.

– Как зачем? Что значит «зачем»?.. Я люблю тебя! Я жить без тебя не могу, понимаешь?

Оля еле заметно улыбнулась. Слова ей были приятны. Очень хотелось, чтоб он повторял их снова и снова, но сознание спокойно и аргументировано объясняло, что это всего лишь сладкая музыка, которая просто нравится и не более

того. Улыбка исчезла с Олиного лица, и оно вновь сделалось серьезным, как всегда. Может быть, эта строгость и придавала ему своеобразный шарм, но как Славик ненавидел эту прекрасную маску!..

– Сам подумай, – сказала Оля, – мы только на первом курсе. На первом!.. Как мы с тобой сможем жить?

– Ну… мои родители будут помогать деньгами. У отца хороший бизнес.

– И ты хочешь, чтоб я строила свою жизнь в зависимости от настроений твоего отца? А вдруг он обидит меня? Тогда я не только перестану приходить к вам в гости – я не буду здороваться с ним на улице! И что? Он будет продолжать давать нам деньги?

Славик отпустил Олину руку, и она мгновенно вернулась к хозяйке, боязливо прижавшись к бедру.

– Не знаю, – Славик вздохнул, – но ведь женятся люди!.. Посмотри на Витьку с Таней.

– Я не хочу жить, как они! От подачки до подачки… к тому же, там еще Витька зарабатывает хоть какие-то деньги.

– Я тоже смогу! Оленька, я люблю тебя, понимаешь?..

– Понимаю. Но любовь, как бы это сказать… Любовь – это одно из многих чувств. Оно должно дополняться всеми остальными, иначе она очень быстро погибнет.

– Но это временные трудности! – воскликнул Славик, – если захотим, мы сумеем преодолеть их! Главное, я люблю тебя! – исчерпав запас обычных слов, он глубоко вздохнул; потом продолжил тихо, отдаваясь выстраданным образам, – Смерть Кощея на конце иглы. Игла в каменном сундуке. Смерть Кощея на конце стрелы в разящей жестокой руке. Но в новой сказке оживает он, скорчив мину бесстрастную – просто Кощей безнадежно влюблен в свою Василису Прекрасную. Меняются царевичи в сказках – счастливые смертные люди. Бессмертие очень тяжко, если тебя не любят. Вновь поединок, и рушатся стены, и Василиса уходит с другим; снова стрела пронзает тело, но надо выжить, чтоб долюбить! Непременно надо воскреснуть – может, что-то изменится вдруг, и белое платье наденет невеста, и примет кольцо из Кощеевых рук…

– Это ты сам написал? – заинтересовалась Оля.

– Да, – Славик опустил глаза, – это я тебе посвятил…

– Мне нравится, – Оля легко коснулась его руки, – честное слово, здорово, но дело-то не меняет. За это ж тебе не будут платить деньги.

– Почему? Если даже ты говоришь, что это здорово…

– Даже?!.. – возмутилась Оля, – то есть, ты хочешь сказать, даже такой «сухарь», как я…

– Нет, что ты, Оленька! – он схватил ее за плечи. Олино тело напряглось, не желая подчиняться ласке, – я совсем не это хотел сказать!.. Просто… просто…

– Вот видишь, – Оля засмеялась, – просто я, как всегда, права. И как ты можешь любить меня, такую? Тебе нужна девочка с восторженной ранимой душой.

– Мне нужна ты! Я люблю тебя!.. – он открыл рот, чтоб добавить еще что-то, но понял, что более емких слов подобрать не сможет.

– Славик, не обижайся, пожалуйста, – Оля наконец соизволила погладить его руку, и Славик замер, принимая эту скупую нежность, – как говорят, ты герой не моего романа…

– Но почему?! Объясни, и я стану таким,

как ты хочешь!..

– Мы что, поменяемся местами? Ты станешь, типа, женщиной, а я мужчиной?

– Нет. Ты женщина, причем, очень красивая женщина!

– Я знаю, – сказала Оля спокойно, словно ей объясняли банальную истину, что у нее имеются две руки и две ноги, – Славик, я выйду замуж, курсе на третьем… может, даже, на четвертом. Не знаю еще за кого, но я должна попробовать, каково это, быть женой. В принципе, я все для этого умею – и стирать, и готовить, могу накрутить салатов на зиму, могу даже одна поклеить обои и положить плитку…

– А любить ты умеешь? – перебил Славик, понимая, что это последняя козырная карта, и если она будет бита расчетливым джокером, то игра закончена.

– Я никогда не пробовала, – честно призналась Оля, – слово, конечно, красивое…

Колода оказалась крапленой, и Славик вздохнул, поняв вдруг, что разговаривают они на разных языках и проще, пожалуй, выучить китайский…

– С черного неба сорвалась звезда, а я не успел загадать желанье. Я мог бы решить все навсегда и покончить с твоими глазами…

– Ты, наверное, хороший поэт, – бесцеремонно перебила Оля, – но, Славик, я не только не хочу за тебя замуж, но и не чувствую ничего такого…

– Ты и не можешь этого чувствовать, поняла?! Ты не в состоянии! И ты всю жизнь проживешь без этого, потому что никто не будет любить тебя так, как я! Ты будешь жалеть об этом всю жизнь. Потом, может быть, ты даже придешь ко мне и будешь просить, чтоб я любил тебя; будешь жаловаться на то, как ты несчастна, но, боюсь, тогда я уже ничего не смогу сделать!..

– Не бойся, не приду, – Оля усмехнулась, плотно сжав губы, – зато какое безграничное поле будет для твоей фантазии. Не зря говорят, что лучшая муза – это несчастная любовь. Я стану твоей музой, и, возможно, благодаря мне ты прославишься или…

Славик не стал дожидаться продолжения монолога. Он поднялся со скамейки и не оборачиваясь, зашагал по аллее мимо ничего не подозревавших, весело щебетавших парочек и одинокого влюбленного, который теребил букет, нервно поглядывая на часы.

На секунду Оле вдруг сделалось так тоскливо, словно даже ее всезнающее сознание понимало, что такого с ней больше никогда не будет, какую б долгую жизнь она не прожила. Это бывает только один раз и сейчас оно исчезнет, затерявшись в толпе. Но не могла же она бежать следом? Да и что она потом будет со всем этим делать?.. Тем не менее, к горлу поднялся предательский комок. …Только бы не заплакать, иначе всему макияжу конец… Она отвернулась в сторону, чтоб не видеть удаляющуюся спину…

– …Славик, ну зачем нам это?..

Сидевший рядом паренек с большими ласковыми глазами держал Олю за руку и настойчиво, но очень осторожно пытался переложить ее к себе на колено, чтоб создать иллюзию, будто это она гладит его…

Мгновение закончилось и началось сначала. Полина вздохнула; потом подняла взгляд на смотревшую из угла икону. Они долго молча разговаривали глазами, обмениваясь впечатлениями и сообща решая, подходит ли кандидат на владение секретом «черной дыры», или старой хозяйке еще рано уходить? Нет, наверное, пусть эта красивая, умная женщина уезжает – такого репортажа у нее еще никогда не было и, скорее всего, больше никогда не будет…

КОНЕЦ