История Древней Греции
Шрифт:
Другие ученые больше склоняются к тому мнению, что виновниками катастрофы были греки — ахейцы, вторгшиеся на Крит из материковой Греции (скорее всего с Пелопоннеса). Они разграбили и опустошили остров, давно уже привлекавший их своими сказочными богатствами, и подчинили своей власти его население. Возможно примирение этих двух точек зрения на проблему упадка минойской цивилизации, если предположить, что ахейцы вторглись на Крит уже после того, как остров был опустошен вулканической катастрофой, и, не встречая сопротивления со стороны деморализованного и сильно уменьшившегося в числе местного населения, завладели его важнейшими жизненными центрами. Действительно, в культуре Кносса — единственного из критских дворцов, пережившего катастрофу середины XV в., — произошли после этого важные перемены, свидетельствующие о появлении в этих местах нового народа. Полнокровное реалистическое минойское искусство уступает теперь место сухой и безжизненной стилизации, образцом которой могут служить кносские вазы, расписанные в так называемом дворцовом стиле (вторая половина XV в.). Традиционные для минойской вазовой живописи мотивы (растения, цветы, морские животные) на вазах дворцового стиля превращаются в абстрактные графические схемы, что свидетельствует о резком изменении художественного вкуса обитателей дворца. В это же время в окрестностях Кносса появляются могилы, содержащие множество разнообразных предметов вооружения: мечи, кинжалы, шлемы, наконечники стрел и копий, что было совсем не характерно для прежних минойских погребений. Вероятно, в этих могилах были похоронены представители ахейской военной знати, обосновавшейся в Кносском дворце. Наконец, еще один факт, неоспоримо указывающий на проникновение на Крит новых этнических элементов: почти все дошедшие до нас таблички кносского архива были написаны не на минойском, а на греческом (ахейском) языке. Эти документы датируются в основном концом XV в. до н. э. Очевидно, в конце XV или начале XIV в. Кносский дворец был разрушен и в дальнейшем никогда уже полностью не восстанавливался. В огне пожара погибли замечательные произведения минойского искусства. Археологам удалось восстановить лишь незначительную их часть. Начиная с этого момента упадок минойской цивилизации становится необратимым процессом. Она все более вырождается, утрачивая те черты и особенности, которые составляли ее неповторимое своеобразие, резко выделяя ее среди всех других культур бронзового века. Из первенствующего культурного центра, каким он оставался свыше пяти столетий, Крит превращается в глухую отсталую провинцию. Главный очаг культурного прогресса и цивилизации в районе Эгейского бассейна перемещается теперь на север, на территорию материковой Греции, где в это время достигла высокого расцвета так называемая микенская культура.
Глава IV. Ахейская Греция во II тысячелетии до н. э. Микенская цивилизация
1. Греция в раннеэлладский период (до конца III тысячелетия до н. э.)
Создателями микенской культуры были греки — ахейцы, вторгшиеся на Балканский полуостров на рубеже III–II тысячелетий до н. э. с севера, из района Придунайской низменности или из степей Северного Причерноморья, где они обитали первоначально. Продвигаясь все дальше на юг по территории страны, которая в дальнейшем стала называться их именем, ахейцы частью уничтожали, а частью ассимилировали коренное догреческое население этих областей, которое позднейшие греческие историки назвали пеласгами (пеласги были, по всей видимости, народом, родственным минойцам, и так же, как и они, входили в эгейскую языковую семью). По соседству с пеласгами, частью наматерике, а частью на островах Эгейского моря, обитали еще два народа: лелеги и карийцы. По словам Геродота, вся Греция некогда называлась Пеласгией (греки называли себя эллинами, а свою страну — Элладой. Однако оба эти названия в таком значении появляются в письменных источниках лишь в сравнительно позднее время — не ранее VII в. до н. э.). Позднейшие греческие историки считали пеласгов и других древнейших обитателей страны варварами, хотя в действительности их культура не только не уступала культуре самих греков, но первоначально, по-видимому, во многом ее превосходила. Об этом свидетельствуют археологические памятники так называемой раннеэлладской эпохи (вторая половина III тысячелетия до н. э.), открытые в разных местах на территории Пелопоннеса, Средней и Северной Греции. Современные ученые обычно связывают их с догреческим населением этих районов.
В начале III тысячелетия до н. э. (период халколита, или перехода от камня к металлу — меди и бронзе) культура материковой Греции еще была тесно связана с раннеземледельческими культурами, существовавшими на территории современных Болгарии и Румынии, а также в южном Поднепровье (зона «трипольской культуры»). Общими для всего этого обширного региона были некоторые мотивы, использовавшиеся в росписи глиняной посуды, например мотивы спирали и так называемого меандра. Из прибрежных районов Балканской Греции эти виды орнамента распространились также на острова Эгейского моря, были усвоены кикладским и критским искусством. С наступлением эпохи ранней бронзы (середина III тысячелетия до н. э.) культура Греции начинает заметно опережать в своем развитии другие культуры юго-восточной Европы. Она приобретает новые характерные черты, ранее ей не свойственные.
Среди поселений раннеэлладской эпохи особенно выделяется цитадель в Лерне (на южном побережье Арголиды). Расположенная на невысоком холме неподалеку от моря цитадель была обнесена массивной оборонительной стеной с полукруглыми башнями. В ее центральной части было открыто большое (25х12 м) прямоугольное здание — так называемый дом черепиц (обломки черепицы, некогда покрывавшей крышу здания, были найдены в большом количестве во время раскопок). В одном из его помещений археологи собрали целую коллекцию (более 150) выдавленных на глине оттисков печатей. Когда-то этими глиняными «ярлыками», по всей видимости, запечатывались сосуды с вином, маслом и другими припасами. Эта интересная находка говорит о том, что в Лерне находился крупный административный и хозяйственный центр, отчасти уже предвосхищавший по своему характеру и назначению более поздние дворцы микенского времени. Аналогичные центры существовали и в некоторых других местах. Их следы обнаружены, например, в Тиринфе (также южная Арголида, недалеко от Лерны) и в Аковитике (Мессения на юго-западе Пелопоннеса).
Наряду с цитаделями, в которых, судя по всему, жили представители родоплеменной знати, в Греции раннеэлладской эпохи существовали поселения также и другого типа — небольшие, чаще всего очень плотно застроенные поселки с узкими проходами — улицами между рядами домов. Некоторые из этих поселков, в особенности расположенные вблизи от моря, были укреплены, в других отсутствовали какие-либо оборонительные сооружения. Примерами таких поселений могут служить Рафина (восточное побережье Аттики) и Зигуриес (северо-восточный Пелопоннес, недалеко от Коринфа). Судя по характеру археологических находок, основную массу населения в поселениях этого типа составляли крестьяне — земледельцы. Во многих домах были открыты специальные ямы для ссыпки зерна, обмазанные изнутри глиной, а также большие глиняные сосуды для хранения различных припасов. В это время в Греции уже зарождалось и специализированное ремесло, представленное в основном такими его отраслями, как гончарное производство и металлообработка. Численность профессионалов — ремесленников была еще очень невелика, а их продукция обеспечивала в основном местный спрос, лишь незначительная ее часть находила сбыт за пределами данной общины. Так, при раскопках Рафины было открыто помещение кузнечной мастерской, владелец которой, очевидно, снабжал бронзовыми орудиями труда местных земледельцев.
Имеющиеся археологические данные позволяют предполагать, что в раннеэлладское время, по крайней мере со второй половины III тысячелетия до н. э., в Греции уже начался процесс формирования классов и государства. В этом плане особенно важен уже отмеченный факт сосуществования двух различающихся между собой типов поселения: цитадели типа Лерны и общинного поселка (деревни) типа Рафины или Зигуриес. Однако раннеэлладская культура так и не успела стать настоящей цивилизацией. Ее развитие было насильственно прервано в результате очередного передвижения племен по территории Балканской Греции.
2. Вторжение греков-ахейцев. Становление первых государств
Это передвижение датируется последними столетиями III тысячелетия до н. э., или концом эпохи ранней бронзы. Около 2300 г. до н. э. погибли в пламени пожара цитадель Лерны и некоторые другие поселения раннеэлладского времени. Спустя некоторое время возникает ряд новых поселений в тех местах, где их раньше не было. В этот же период наблюдаются определенные изменения в материальной культуре Средней Греции и Пелопоннеса. Впервые появляется керамика, изготовленная с помощью гончарного круга. Ее образцами могут служить «минийские вазы» — монохромные (обычно серые или черные) тщательно отполированные сосуды, напоминающие своей блестящей матовой поверхностью изделия из металла. В некоторых местах при раскопках были найдены кости лошади, ранее, по-видимому, неизвестной в пределах южной части Балканского полуострова. Многие историки и археологи связывают все эти перемены в жизни материковой Греции с приходом первой волны грекоязычных племен, или ахейцев (это название во многом условно. Впервые оно появляется только в гомеровском эпосе, т. е. спустя почти тысячу с лишним лет после предполагаемого вторжения греков в южные области Балканского полуострова). Если это предположение в какой-то степени оправданно, то рубеж III–II тысячелетий до н. э. (впрочем, некоторые исследователи относят первое появление грекоязычных племен на Пелопоннесе и в Средней Греции к более раннему (середина или даже начало III тыс. до н. э.) или, наоборот, к более позднему (XVII–XVI вв. до н. э.) времени. Нет полного единства мнений также и в вопросе о прародине греков. Большинство ученых помещает ее в северной части Балканского полуострова или еще дальше к северу — на Придунайской равнине. Однако существует и другое мнение, согласно которому греки пришли на Балканы из Малой Азии. Окончательный ответ на этот вопрос зависит от решения более широкой и сложной проблемы расселения индоевропейцев по территории Евразии) может считаться началом нового этапа в истории Древней Греции — этапа формирования греческой народности. Основой этого длительного и весьма сложного процесса было взаимодействие и постепенное сращивание двух культур: культуры пришлых ахейских племен, говоривших на различных диалектах греческого или, скорее, протогреческого языка, и культуры местного до греческого населения. Значительная его часть была, по-видимому, ассимилирована пришельцами, о чем свидетельствуют многочисленные слова, заимствованные греками у их предшественников — пеласгов или лелегов, например названия ряда растений: «кипарис», «гиацинт», «нарцисс» и др.
Поселение Димини в Фессалии. Ок. 3000 г. до н. э.
Становление цивилизации в материковой Греции было сложным и противоречивым процессом. В первые века II тысячелетия до н. э. здесь наблюдается явное замедление темпов социально-экономического и культурного развития. Несмотря на появление таких важных технических и хозяйственных новшеств, как гончарный круг и повозка или боевая колесница с запряженными в нее лошадьми, культура так называемого среднеэлладского периода (XX–XVII вв. до н. э.) в целом заметно уступает предшествующей ей культуре раннеэлладской эпохи. В поселениях и погребениях этого времени сравнительно редко встречаются изделия из металла. Зато снова появляются орудия, сделанные из камня и кости, что свидетельствует об определенном упадке производительных сил греческого общества. Исчезают монументальные архитектурные сооружения вроде уже упоминавшегося «дома черепиц» в Лерне. Вместо них строятся невзрачные глинобитные дома иногда прямоугольной, иногда овальной или закругленной с одной стороны формы. Поселения среднеэлладского периода, как правило, укреплены и размещаются на возвышенностях с крутыми обрывистыми склонами. Судя по всему, время это было крайне неспокойным и тревожным, что вынуждало отдельные общины принимать меры для обеспечения своей безопасности.
Типичным примером среднеэлладского поселения может считаться городище Мальти — Дорион в Мессении. Все поселение располагалось на вершине высокого холма, обнесенной кольцевой оборонительной стеной с пятью проходами. В центре поселения на невысокой террасе стоял так называемый дворец (вероятно, дом вождя племени) — комплекс из пяти помещений общей площадью 130 кв. м с выложенным из камня очагом — алтарем в самой большой из комнат. Вплотную к «дворцу» примыкали помещения нескольких ремесленных мастерских. Остальную часть поселения составляли дома рядовых общинников, как правило, очень небольшие, и склады, построенные в один — два ряда вдоль оборонительной стены. Между стеной и центральной террасой было оставлено довольно большое свободное пространство, скорее всего использовавшееся как загон для скота. Сама планировка Мальти, однообразие его жилой застройки свидетельствуют о еще не нарушенном внутреннем единстве обитавшей здесь родоплеменной общины. Об отсутствии ясно выраженных социальных и имущественных различий в ахейском обществе среднеэлладского времени говорят также и погребения этого периода, в подавляющем большинстве своем стандартные, с очень скромным сопроводительным инвентарем.
Лишь в конце среднеэлладского периода положение в Балканской Греции начало постепенно изменяться. Полоса длительного застоя и упадка сменилась полосой нового экономического и культурного подъема. Возобновился прерванный в самом начале процесс классообразования. Внутри ахейских племенных сообществ выделяются могущественные аристократические роды, обосновавшиеся в неприступных цитаделях и тем самым резко обособившиеся от массы рядовых соплеменников. В руках племенной знати концентрируются большие богатства, отчасти созданные трудом местных крестьян и ремесленников, отчасти захваченные во время военных набегов на земли соседей. В различных районах Пелопоннеса, Средней и Северной Греции возникают первые и пока еще довольно примитивные государственные образования. Таким образом, сложились предпосылки для формирования еще одной цивилизации эпохи бронзы, и начиная с XVI в. до н. э. Греция вступила в новый, или, как его обычно называют, микенский, период своей истории.