История государства и права зарубежных стран. Часть1
Шрифт:
К источникам раннефеодального права можно отнести также и иммунитетные грамоты, выдаваемые королями крупным феодалам, формулы-грамоты, устанавливающие образцы документов, с помощью которых оформлялись разного рода сделки: дарение, купля-продажа и пр.
Основным же источником права оставались обычаи, являющиеся продуктом народного (общинного) творчества, которые основывались на таких понятиях, как честь, клятва, возмездие, примирение (и его цена), коллективная ответственность и пр.
Наряду с так называемым "народным правом" очень рано стала вносить свою лепту в развитие права германцев и церковь, которая, начиная с первых веков, накапливала огромное количество церковных законов (канонов), постановлений церковных соборов и синодов, декретов и решений отдельных
Церковь выпустила также большое число "уложений о наказаниях" с перечнем грехов и наказаний за них, которые описывались не столько как действия, сколько как образ мысли, побуждение. При этом считалось, что все они почерпнуты из Библии (Ветхого и Нового заветов). Христианские заповеди переносились и в светские судебники. Так, в англосаксонской Правде Альфреда (IX в.) прямо дается ссылка на Законы Моисея, на такие христианские заповеди, как "равный суд бедного и богатого, друга и недруга". Очень часты были ссылки на Священное писание в обоснование наказаний за преступления против церкви. В Баварской правде, например, за похищение монахини — "невесты Христа" полагалось изгнание по принципу: "Устраните зло от самих себя" (I, 11).
Если сначала уложения о наказаниях распространяли свое действие только на клириков, то очень скоро — на всех верующих того или иного региона, ибо церковная и светская юрисдикция тесно переплетались. Не проводились явные различия и в самой при роде греха и преступления, тех проступков, которые надо было искупать церковным покаянием, или тех, которые подлежали улаживанию переговорами с родичами, выплатой вергельда, штрафа и пр. Все преступления были грехами, наиболее тяжкими считались убийство, нарушение клятвы, воровство, в отношении которых установился относительно одинаковый набор норм во всей Западной Европе VI-Х вв.
Иное отношение к преступлениям в то время было исключено и в силу того, что духовенство играло главную роль в светском судопроизводстве, а короли обладали и светской, и духовной властью.
Взаимодействие и взаимовлияние "народного права" и права церковного приводило к существенным изменениям и того, и другого. С помощью Библии церковь внедряла в обычное право германцев "Десять заповедей" христиан и другие нравственные принципы, несущие авторитет божественного наставления.
В уложения о наказаниях церковь ввела, например, наряду с нанесением того или иного числа ударов плетью, палкой и пр., публичное покаяние за грехи. В XI в., только после того, как церковь утвердила свою относительную независимость от светских властей, она узаконила отпущение грехов. Десакрализуя природу, отрицая колдовство, в которое верили германцы, церковь сделала колдовство, ведовство, как и святотатство, грехом. Церковь, ставившая под вопрос и сакральный характер обычая, и высшую святость рода, природы, воды и огня, не выступала прямо против кровной мести, ордалий, но учила, что они не принесут спасения, которое приобретается верой и добрыми делами.
Христианство признало клятву как одно из важнейших средств доказывания в суде. Она стала приниматься в церкви. До 1215 года церковь допускала и поединок при разрешении споров. Только в этом году священнослужителям было запрещено участие в них.
Религиозные нормы, однако, пробивались с трудом через толщу старых обычаев. На созываемых в VIII в. церковных соборах в Суасоне вновь и вновь ставился вопрос о запрещении языческих культов, а нормативные тексты соборов (Indiculus superstitionum et paganiarum) свидетельствуют о настойчивых усилиях совместить варварские обряды, обычаи с новыми верованиями и правилами. О трудностях в преодолении старых обычаев свидетельствует, например, Аламаннская правда, запретившая "сжигать и поедать ведьм".
Церковь вносила в право германцев и нормы римского права, на которые она вначале всецело полагалась, когда затрагивались имущественные отношения, наследственное и процессуальное право, а также в делах, касающихся самих галло-римлян. Германцы считали церковь носительницей римского права. В Рипуарской правде не
Персональный принцип применения "варварских правд" германские короли распространяли и на римское право. В 506 году, например, король вестготов Аларик II издал для своих подданных судебник, известный под названием "Закон римских вестготов" (Lex Romana Visigothorum). Подобным же образом поступил и король бургунов Гундобад, введя в действие сокращенный, и упрощенный Кодекс Феодосия (около 437 года), получивший название "Римский судебник бургундов". В конце своего царствования Хлодвиг хотел, но не успел распространить его действие на всю Галлию.
С помощью церкви и королевского законодательства вульгаризированные нормы римского права были включены и в "варварские правды", чему способствовало в значительной мере то обстоятельство, что они писались по-латыни. Вводились главным образом нормы римского гражданского права, которые не противоречили новым историческим условиям. При этом исчезали не только способы и методы формирования правовых норм, но и четкая система институтов гражданского и процессуального права, технико-юридическое совершенство и другие достоинства римского права.
Регулирование имущественных отношений. "Варварские правды" в зависимости от времени их появления отражают постепенный процесс формирования института феодальной частной собственности на землю, а вместе с тем договорного и наследственного права.
В Салической правде, отражающей наиболее ранние социально-экономические и политические процессы становления классового общества, государства и права, нет еще однозначного понятия собственности. К движимым вещам, находящимся в собственности отдельных лиц или семей, применялся термин "свой" (suus) в отличие от термина "чужой" (alienus). Движимое имущество у франков беспрепятственно отчуждалось, передавалось по наследству одному из членов семьи умершего или родственнику со стороны матери или отца. Большинство предписаний Салической правды посвящено охране права собственности на различные движимые вещи. В ней со всеми подробностями разбираются случаи кражи крупного рогатого скота, а также овец, коз, собак, голубей, пчел, свиней и пр.
Скотоводство занимало главенствующее положение в хозяйстве германцев, скот, являясь неким символом благосостояния, обеспечивал семью тем богатством, которое можно было захватить с собой в случае переселения, бегства. Скотом пользовались и как средством обмена, эквивалентом денежных расчетов. Два, три солида стоила у франков корова "здоровая, зрячая и рогатая".
По-иному закрепляет Салическая правда право на землю, которой владела семья, различая приусадебный участок, пахотную землю и луга, леса. Здесь многократно упоминается огороженный участок, при этом предусматривается значительный штраф за поджог и разрушение изгороди (XV, 5). Жилищу, территории двора, приусадебному участку как семейной собственности в Салической правде придается особое значение. Сюда приходит кредитор, чтобы истребовать долг у должника, чтобы вызвать ответчика в суд.
Наказуема была высоким штрафом (45–63 сол.) не только кража в пределах дома или двора, но и простое проникновение на территорию виллы после захода солнца. Кража с нападением и истреблением сторожевых собак, увозов на телеге значительной части домашнего имущества влекла за собой штраф в 200 сол., равный вергельду за убийство свободного.
О переходе пахотного участка земли (аллода) в частное владение свидетельствует различное отношение в Салической правде к пахотной земле, а также к лугам, пастбищам, лесам, которые остаются еще в общинной собственности. Салическая правда карает сам факт нарушения границы пахотного поля без разрешения хозяина, предусматривая наказание за проезд по чужому полю в 3 сол., за запашку чужого поля в 15 сол., за посев на чужом поле в 45 сол. Если же посторонний человек вступал на выделенный участок общинного луга, это не считалось преступлением. Более того, если он скосил траву, то терял лишь сено в пользу владельца луга.