История Халифата. Том 3. Между двумя гражданскими войнами, 656—696
Шрифт:
Худжр стал первым шиитским мучеником за веру, и не приходится сомневаться, что прошиитская историография преувеличила многое в рассказах о казни и об отклике на нее в мусульманской среде. Главным виновником был признан Зийад: за то, что принудил людей подписать свидетельство против Худжра, а потом своим письмом подтолкнул халифа к крайней мере.
Зийаду не пришлось долго носить на себе это клеймо — через два года, в рамадане 53/20 августа — 18 сентября 673 г., он то ли заразился в Куфе чумой, то ли просто от нарыва на пальце получил заражение крови и быстро скончался [+32]. С его смертью закончился недолгий период, когда правление всем Востоком Халифата было сосредоточено в руках одного человека, которому халиф мог доверять без опасения, что он выступит
Зийад не поручил своему сыну Убайдаллаху взять на себя управление наместничеством до назначения халифом, а Му'авийа сказал ему, что не может назначить его наместником, если на это не решился его отец. В Басре остался наместником Саму-ра б. Джундаб, а в Куфе — Абдаллах б. Халид б. Асид, замещавший Зийада во время пребывания того в Басре. Ни тот, ни другой не были достаточно авторитетны, чтобы править всем Востоком
НА ПУТИ К НАСЛЕДСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
Казнь Худжра б. Ади могла совершенно испортить отношения между Му'авией и Хусайном, который не скрывал своего возмущения казнью, тем более что к нему зачастили шииты Куфы, побуждавшие возглавить борьбу с халифом. Эти визиты обеспокоили Марвана б. ал-Хакама, вновь назначенного наместником Медины, и он обратился к Му'авии за советом. Тот ответил, что Хусайна, соблюдающего верность присяге, надо оставить в покое, а сам все же написал Хусайну письмо, в котором призвал сохранять верность присяге и не поддаваться на подстрекательства безумцев, которые хотят смуты. Хусайн заверил его, что не собирается выступать против него [+33]
Лояльность Хусайна позволяла Му'авии предпринять некоторые шаги для укрепления своего духовного авторитета. В 50/ конце 670 г., вторично руководя паломничеством в качестве халифа, Му'авийа решил перевести из Медины к себе в Дамаск две реликвии, служившие инсигниями духовной власти: минбар и посох пророка, объявив это наказанием мединцам за потворство убийству Усмана. Это намерение вызвало всеобщее возмущение Джабир б. Абдаллах ал-Ансари и Абу Хурайра заявили ему от лица всех мединцев: «Призываем тебя ради Аллаха Великого и Славного не делать этого. Это не годится — ты увозишь минбар посланника Аллаха — да благословит его Аллах и да приветствует — с места, на котором он его установил, и увозишь его посох в Сирию — так перевози тогда и мечеть!»
Возмущение мединцев заставило его отказаться от задуманного, но, желая сохранить лицо, он, как лисица в известной басне, заявил, что не хочет трогать минбар с места из-за его ветхо-, сти, а затем прибавил к нему снизу еще шесть ступенек, в ком-, пенсацию за свое неверное решение [+34].
Однако дата ат-Табари явно ошибочна, так как у него же говорится, что Аллах послал Му'авии грозное предостережение в виде полного солнечного затмения, а оно точно датируется воскресеньем 7 декабря 671 г. [+35], т. е. 29 зу-л-ка'да 51 г. х. По сведениям ал-Йа'куби и ат-Табари, в 51 г. х. хаджжем руководил Йа-зид б. Му'авийа, а по данным Халифы, и в 50 и в 51 гг. х. — Му'авийа [+36] Это противоречие легко снимается, если предположить, что в хаджже 51 г. х. принимали участие и отец и сын.
Для этого были особые причины. Если Му'авийа и после смерти Хасана продолжал соблюдать условия договора в отношении выплат и помилования прежних противников, то пункт о переходе власти к Хасану после его смерти отпал сам по себе Хусайн мог видеть себя на месте Хасана, но юридически для этого не было основания. Шииты, конечно, считали Хусайна законным имамом, преемником Хасана, хотя это совсем не означало, что того же мнения придерживается большинство мусульман.
Оставлять вопрос о преемнике на волю случая Му'авийа не собирался, а для него единственным возможным преемником был Йазид. Закрепить его право на халифат можно было только с помощью предварительной присяги ему как наследнику. Сложность проведения в жизнь такой присяги заключалась кроме несомненного сопротивления сторонников избрания халифа советом в том, что присяга наследнику при живом халифе противоречила традициям, сложившимся в исламе за предыдущие 40 лет. Поэтому Му'авийа стал готовить почву заранее. Вероятно, впервые мыслью объявить Йазида наследником Му'авийа поделился с Зийадом и Мугирой [+37]. Обеспечив себя поддержкой со стороны Ирака, он должен был проверить настроения мединцев и мекканцев, главных блюстителей мусульманских традиций Участие Йазида в паломничестве 51/671 г. должно было стать своего рода смотринами будущего наследника. На это, кстати, указывает сообщение о том, что Зийад посоветовал Йазиду через третье лицо отказаться от некоторых привычек, которые могут отвратить от него мединцев, Йазид последовал совету и во время хаджжа воздерживался от вина и веселых компаний, а щедрая раздача денег закрепила добрую память о нем [+38]. Тогда еще не говорилось о нем как о преемнике. До хаджжа Му'авийа послал сына в поход на Византию [+39], что также должно было повысить его авторитет.
Лишь через четыре с половиной года Му'авийа приступил к осуществлению задуманного, во время умры (малого паломничества) в раджабе 56/20 мая — 18 июня 676 г. [+40]. Наиболее подробный и логически связанный рассказ (хотя и не без некоторой романтизации событий) о подготовке и проведении присяги в священных городах дает Ибн А'сам ал-Куфи. Именно у него мы находим сообщение о раздаче денег Йазидом во время хаджжа в 50 или 51 г. х. По его словам, между первым изъявлением воли Му'авии и проведением присяги прошло семь лет. В 55/674-75 г. Му'авийа созвал представителей всех провинций (наместников?) и совещался с ними относительно присяги Йазиду. Мухаммад б. Амр б. Хазм ал-Ансари, один из наиболее уважаемых знатоков шариата в Медине и ярый враг Усмана, заявил: «Му'авийа, действительно, Йазид годится для того, чего ты хочешь, если предоставишь это ему. Он, клянусь жизнью, богат деньгами и обширен родством, да только Аллах Всевышний спрашивает с каждого пастыря за его паству. Побойся Аллаха, Му'авийа, и посмотри, кто будет управлять делами общины Мухаммада». Му'авийа помолчал, успокаивая себя, и сказал: «Эй, сын Амра' Ты — человек искренний и высказал свое мнение — другого для тебя не могло и быть. Но ведь не осталось из сыновей сподвижников никого, кроме моего сына и их сыновей, а я люблю моего сына больше, чем их сыновей». После этой отповеди никто не стал больше высказываться и все разошлись.
Наутро Му'авийа вызвал верного ад-Даххака б. Кайса, поручил ему выступить в поддержку Йазида и вновь созвал знать. Как только Му'авийа кончил восхвалять достоинства Йазида, ад-Даххак встал и сказал, что более достойного преемника нет. За ним, наслаждаясь собственным красноречием, выступил умаййаД Амр б. Са'ид б. ал-Ас по прозвищу ал-Ашдак («Большеротый»)' утверждая то же самое, его поддержали еще несколько человек настроение собравшихся изменилось, и они все присягнули Йазиду как наследнику.
Заручившись поддержкой верхушки значительной части Ха-дифата, Му'авийа стал готовить почву в священных городах и написал о состоявшемся в Дамаске решении Марвану б. ал-Хакаму. Марван собрал знать Медины и, описав опасности раздоров и смуты, обратился к ним: «Люди! Годы амира верующих велики, истончились его кожа и кости, и угрожает смута после него. И дал ему Аллах прекрасную мысль: желает он избрать для вас наследника, который будет вам после него прибежищем, с его помощью Аллах объединит вас в согласии и избавит с его помощью от пролития крови. И хочет он, чтобы это было с вашего согласия и одобрения. Что вы скажете?» [+41].
Со всех сторон раздались голоса: «Мы не против, если это угодно Аллаху». — «Так вот, он избрал для вас такого угодного (ар-рида), который будет для вас таким же, как праведные, идущие правильным путем халифы, и это — его сын Йазид». Услышав это, взорвался Абдаррахман б. Абу Бакр: «Клянусь Аллахом, врешь ты, Марван, и тот, кто приказал это тебе. Йазид не угоден, Йазид и его взгляды — ираклиевские [*3]». Марван постарался нейтрализовать этот выпад: «Люди! Говорящий так — тот, о ком ниспослано: „..и тот, кто говорит своим родителям: плевал я на вас» [*4]». Цитата была совсем не к месту, и это еще больше разозлило Абдаррахмана: он тут же припомнил Марвану его нечестие и происхождение, а в заключение стащил Марвана за ногу с минбара. За Марвана вступились умаййады. На шум вышла Аи-ша и поддержала брата, напомнив Марвану, что его отец был проклят пророком [+42].