История Камня
Шрифт:
Мастер Ли вытащил флягу и глубоко глотнул, что вызвало возмущенные восклицания изысканно выглядевших пешеходов. Он не обратил на них внимания.
— Острые уши уличных мальчишек слышат отрывки из лекций, несущиеся из окон, — сказал Мастер Ли, громко рыгнув. — Однажды учитель по рассеянности упал в канаву и к своему удивлению обнаружил, что мальчик покрыл стены отличными рисунками, безошибочными формулами и выученными цитатами из древних.
— Мальчик, разве ты не золотушный, безграмотный и вшивый уличный оборванец, которого зовут Хонг Вонг? — выдохнул учитель.
— Недостойное имя презренного не должно оскорблять достопочтенные губы Вашего Великолепия, — провыл парень.
— А разве твой отец не был покрытым язвами и вечно пукающим парнем, которого звали Безнадежный Вонг в честь то, что он шестнадцать лет подряд не мог сдать экзамен на деревенского идиота?
Мальчик
23
Ли– мера длины, около 576 м.
Мастер Ли неудачно плюнул в статую Куй Синю, Бога Экзаменов. [24]
— А теперь давай посмотрим, что было на самом деле, — сказал он. — Действительно, система образования взяла Хонг Вонга за руку и заставила изучить языки, каллиграфию, поэзию, живопись, танцы, музыку, шахматы, этикет, ритуалы двора, философию, религию, историю и классическую литературу, после чего он уже был готов изучать что-нибудь настоящее — например математику, сельское хозяйство, экономику, медицину, искусство управления и искусство воевать. Он действительно выучил все это, с честью сдал все экзамены и получил свое первое официальное поручение. Ты знаешь, что было потом?
24
Куй Синь— мифологический бог экзаменов, помощник бога литературы Вэнь Чана, отождествляется с одной из звёзд Большой Медведицы.
Он действительно ждал ответа, так что я пожал плечами и сказал, — Более высший начальник, который унаследовал место от своего дяди, вставил ему кол в задницу.
— Хороший мальчик, — одобрительно сказал Мастер Ли. — Хонг Вонг вступил в мир Нео-Конфицианцев, в котором любое нововведение — анафема. Его блестящий план по созданию канализации был отвергнул только потому, что в древности не было ничего похожего. Его астрономические наблюдения были использованы как свидетельство на суде по обвинению в ереси, потому что старые тексты их не подтверждали. В своей живописи он не подражал древним, его поэзия не была плагиатом, а в своих эссе он затрагивал вопросы, которые не входили в список трехсот тридцати трех разрешенных тем. Так что все его произведения просто сожгли. Хонг Вонгу крупно повезло, что его только лишили всех рангов и владений, и выкинули на улицу умирать с голода. Если бы он на самом деле был гением, то не отделался бы так легко. Лин Цзи Шу сослали в такой отдаленный уголок Туркестана, что, как говорили, даже солнце не достигало его. Су Тун-по отправили в Хайнань, откуда к нам экспортируют главным образом малярию, проказу и лесную лихорадку. Чу Суй-лана последний раз видели в болотах Вьетнама, а когда Хан Ю вышел из лодки, привезшей его в тюрьму на одном из островов недалеко от Шаньтоу, его едва не сожрали крокодилы.
Следующую порцию слюны получил Вэнь Чан, Бог Литературы.
— Бык, в древности гении выпивали кружку вина и прокладывали для Китая пути, которые вели империю вперед, — сказал Мастер Ли. — Так что не удивительно, что в наше время великие люди шатаются и икают, а не идут уверенным шагом, прокладывая свой путь в историю.
— Господин, это самая лучшая автобиография, которую я когда-нибудь слышал! — с энтузиазмом сказал я.
Репутация Мастера Ли была все еще высока, хотя и слегка подпорчена пятнами сомнительного аромата, и в Академии Предсказаний и Алхимических Исследований пообещали проанализировать нашу землю и образцы растений так быстро, как только возможно. Потом Мастер Ли снова отправился в путь, на этот раз мы поднялись в Императорский Город,
25
В 650 г. императором был Тан Гао-цзун…
Княгиня Проституток — самая могущественная женщина Китая, за исключением самой Императрицы, да и то только тогда, когда Ее Императорское Величество сидит на троне. Организация, которой она правит твердой рукой — сердце и душа шпионажа, и ее задача — узнать все о загадочных намерениях варваров. Курьеры с зашифрованными сообщениями постоянно скачут из ее дворца в Дом Замечательных Развлечений в Гуаньчжоу, в Солнечную Резиденцию в Лояне, или в Павильон Неизбывного Совершенства в Пекине. Многие могущественные чиновники разделяют кровать и секреты с юными прекрасными девушками, а просыпаясь обнаруживают, что девушка исчезла, а на ее месте лежит мешочек с императорской печатью, внутри которого находится желтый шарф.
Я думал, что нам придется долго ждать, но Мастер Ли показал свой знак, и уже через несколько минут нас проводили к Княгине. Она оказалось женщиной средних лет, высокой и очень красивой, с тонким мелодичным голосом.
— Самый чувственный и достойный из всех мудрецов, — сказала она, кланяясь до пола.
— Самая великолепная из сошедших на землю богинь, — промурлыкал Мастер Ли, повторяя ее поклон.
Обмен любезностями продлился несколько минут, потом нам подали чай, и все это время я сидел как сахарный болванчик в шоколадной лавке, а они начали перекидывать волан с одной стороны на другую. Я никогда не мог понять, почему тонко чувствующие люди тратят время, упражняясь в остроумии, вместо того, чтобы сразу перейти к сути дела. Княгиня Проституток начала игру, бросив несколько цветочных лепестков на золотую поверхность чая.
— Дорогой друг, эти цветы умрут от одиночества, потому что я, кажется, лишилась общества бабочек, — печально сказала она.
Мастер Ли поймал волан на лету.
— Увы! Ни один цветок не может достичь совершенства, если рядом с ним нет бабочки. Это все равно, что горы без ручьев и камни без мха.
— Что такое поток без кувшинок? Высокое дерево без лиан? И что такое мужчина, если у него нет ума Ли Као? — сказала она певучим голосом.
Мастер Ли поклонился, отвечая на комплимент. — Женщина, — сказал он, нежно гладя ее запястье кончиком пальца, — не может быть совершенна, если у нее нет выразительности цветка, голоса птицы, снежной кожи, очарования осеннего озера, поэтического сердца и души, такой, как у моей чудесной хозяйки.
— Непобедимое обаяние, — вздохнула Княгиня. Ее глаза опустились на старый морщинистый палец, гладивший ее изящное запястье. — Страсть, дорогой друг, — мягко пожурила она его, — обнажает вселенную, до самого дна.
— Тогда поэт обязан дать ей новую одежду, — крикнул Мастер Ли. — Должен ли я петь о горах, одетых в облака, соснах, одетых в ветер, или ивах, украшенных дождем или террасах, нарядившихся в лучи луны.
Княгиня сама принесла еще чая и цветочных лепестков. — Нужно быть очень осторожным с чьим-нибудь нарядом, — сказала она. — Иногда его очень просто снять, а иногда он прилипает к телу, как кожа. Зеленые холмы отражаются в воде, которая занимает у холмов их цвет. Хорошее вино рождает стихи, которые занимают у вина ее красоту.
— И на замечательную женщину, — проворковал Мастер Ли, — как и на поэму, лучше всего глядеть слегка пьяным. Обыкновенный мужчина пьянеет, когда чувствует мысли любимой женщины, бледные облака расцветают всеми красками, когда отражают солнце, безмятежный поток с грохотом летит вниз, переливаясь через вершину утеса. Даже вещи влияют друг на друга, вот почему дружба так много значит, вот почему надо тщательно выбирать себе друга.
Княгиня погладила морщинистую руку. — Тогда я выбираю себе в друзья древний камень, твердый как железо.