История кинематографа

Неизвестен 2 Автор

Европейские режиссеры приспособились к звуку быстрее, чем их коллеги из Голливуда. Американские продюсеры полагали, что зритель способен воспринимать звук в кино лишь в том случае, если видит его источник на экране. Европейские же мастера, например Эйзенштейн и Клер, стремились раскрыть художественный потенциал звука, так как они экспериментировали с образами в эпоху немого кино. Клер умело использовал закадровые диалоги, пение и звуковое сопровождение, чтобы сделать более динамичным действие в таких искрометных комедиях, как фильм "Под крышами Парижа" (1929). Вскоре и другие талантливые режиссеры обратились к огромным возможностям звука, в том числе Алфред Хичкок в фильме "Шантаж" (1929), Джозеф фон Штернберг в картине "Голубой ангел" (1930) и Фриц Ланг в фильме "М" (1931).

Поначалу Голливуду удавалось поддерживать свое лидерство, переснимая наиболее значительные ленты с помощью зарубежных актеров. Вскоре, однако, выяснилось, что гораздо дешевле просто перевести, или дублировать, диалоги на соответствующий язык либо дать их на экране в виде субтитров. И все же, несмотря на конкуренцию со стороны Голливуда, многие национальные кинема-тографы начали быстро вырабатывать свой индивидуальный стиль.

Французское кино: поэзия и реализм

Более всего в этом преуспел французский кинематограф. Поскольку во Франции режиссеры не были связаны по рукам и ногам политикой киностудий или властей, они имели возможность продолжать свои смелые эксперименты, что и отличало французскую школу киноискусства в конце 1920-х годов. Среди лучших картин Жана Виго следует назвать фильм-аллегорию о школьном бунте "Ноль за поведение" (1933) и "Аталанту" (1934) - романтическую историю, происходящую на речной барже, где причудливо сочетались поэтика и реальность.

Творчество Виго оказало решающее воздействие на формирование стиля, доминировавшего во французском кино в течение всего десятилетия. Этот стиль можно назвать поэтическим реализмом, поскольку режиссеры стремились показать, что в повседневной жизни простых людей поэзии и драматизма ничуть не меньше, чем в ослепительных голливудских сказках. К тому же в это время во Франции пришло к власти новое правительство, обещавшее провести реформы и улучшить положение дел в стране. Этот оптимизм и вера в будущее, характерные для начала 1930-х годов, нашли свое отражение в таких картинах, как "Карнавал во Фландрии" Жака Фейдера и трилогия по пьесе Марселя Паньоля "Мариус" (реж. А. Корда).

Однако с приближением второй мировой войны настроение французов становилось все более пессимистичным, о чем можно судить по их фильмам. Примером этого фаталистического направления может служить картина Жюльена Дювивье "Пепе ле Моко" (1937) с Жаном Габеном в главной роли. Этому популярному актеру суждено было стать символом французского пессимизма второй половины 1930-х годов. Он также снялся в фильмах Марселя Карне "Набережная туманов" (1938) и "День начинается" (1939). Эти ленты повествуют о последних часах жизни ни в чем не повинных людей, бессильных противостоять судьбе. Впоследствии в адрес этих картин не раз раздавались упреки за то, что они внушили французам чувство обреченности задолго до начала второй мировой войны и тем самым способствовали поражению Франции.

Лучшие французские картины этого периода были сняты режиссером Жаном Ренуаром, сыном художника-импрессиониста Огюста Ренуара. Его карьера началась в самом конце эры немого кино, а такие ленты, как "Будю, спасенный из воды" (1932), "Тони" (1934) и "Человек-зверь" (1938), создали ему репутацию одного из лучших кинематографистов Франции.

Вершиной его творчества стали картины "Великая иллюзия" и "Правила игры" (1938), в которых он попытался показать, что европейская цивилизация оказалась на краю пропасти. При создании этих фильмов Ренуар довел до совершенства метод мизансцен. Он помещал зрителя в самую гущу действия, снимая эпизоды длинными планами с использованием глубокофокусной оптики, что позволяло достигать предельной четкости изображения. Этот метод оказал огромное воздействие на развитие мирового киноискусства.

Короткий взлет английского кино

В середине 1930-х годов был краткий период, когда наиболее серьезным конкурентом Голливуда стал крупнейший потребитель его продукции - Великобритания. Правда, большинство английских картин снималось дешево и быстро, только для того, чтобы соблюсти требования закона о квоте, согласно которому 20% экранного времени в Великобритании должно было быть заполнено английской кинопродукцией.

Майкл Бэлкон, возглавлявший фирму "Гейнсборо пикчерс", быстро сообразил, что эти "квотные" ленты отлично подходят для освещения чисто английских тем. В результате он выпустил популярный цикл картин с такими эстрадными артистами, как Грейси Филдз и Джесси Мэттьюз, и музыкальными комиками Джорджем Формби и Уиллом Хеем. Прибыль от этих картин он использовал для финансирования более серьезных работ режиссеров Кэрола Рида и Майкла Поуэлла, остававшихся ключевыми фигурами английской кинематографии на протяжении последующих 30 лет. И все же режиссером номер один для Бэлкона был, несомненно, Алфред Хичкок.

Свою карьеру в кино Хичкок начал с создания немых триллеров типа картины "Жилец" (1926). Он приобрел известность благодаря снятой им в 1929 году первой английской звуковой ленте "Шантаж". Этот фильм был посвящен его излюбленной теме - страху в повседневной жизни. Здесь же Хичкок заложил свою фирменную традицию - снимать кульминационные сцены своих картин в разного рода знаменитых местах.

Хичкок был превосходным стилистом, испытавшим сильное влияние немецкого экспрессионизма. Каждую сцену он планировал до мельчайших деталей, чтобы все в ней - декорации, реквизит, актеры, ракурсы съемки, музыка и звуковое сопровождение - способствовало нагнетанию напряженности на экране. Он настолько изящно сочетал страшное, смешное и романтичное в таких своих картинах, как "39 шагов" (1935) и "Леди исчезает" (1938), что ко времени, когда он перебрался в Голливуд, его по праву называли мастером напряжения. Его первым американским фильмом стала мелодрамма "Ребекка", удостоенная в 1940 году "Оскара" как лучшая картина года.

Александр Корда, режиссер и продюсер венгерского происхождения, работавший в Великобритании, также мечтал прославить английский кинематограф. Он был убежден, что при умелом использовании английской истории и литературы, привлекая талантливых актеров, здесь можно снимать картины, ни в чем не уступающие голливудским. Ободренный международным признанием своего фильма "Частная жизнь Генриха VIII" (1933), он приступил к расширению сети своих киностудий и пригласил на работу таких режиссеров, как Рене Клер и Джозеф фон Штернберг. Однако его экранизация научно-фантастических романов Г. Д. Уэллса, в том числе картина "Облик грядущего" (1936), а также пышные приключенческие ленты типа "Четырех перьев" (1939) кассового успеха не имели. В итоге к 1938 году Корда практически обанкротился, и английский кинематограф пришел в глубокий упадок. Продолжала процветать лишь кинодокументалистика.