История моего безделья
Шрифт:
– Я подумала: какой серьезный мальчик, - рассказывала потом она.
Бедная, и не она одна. Первые дни все былимной довольны. Даже заместитель заведующего (сам был в отпуске), видимо, немного успокоился на мой счет. Я часами примерно читал книгу о новых методах поисков полезных ископаемых. Волк нацепил овечью шкуру и мирно щипал травку среди овечек и одуванчиков. Уже не только Люба, но и другие женщины в лаборатории говорили мне:
– Ты что такой бледный? Пойди погуляй. Мы в хорошую погоду всегда гуляем между корпусами.
Но я не соглашался “погулять”. Решимость повторить путь Т.С. Элиота была еще крепка. Я твердо
Кроме того, озабоченные моими гуманитарно-тунеядческими настроениями родители устроили мне встречу с одним поэтом-кандидатом наук, работавшим у них в институте, и он очень убедительно расписалмне прелести фундамента (имелась в виду служба) и земли под ногами (кажется, диссертация или кандидатский оклад), и некоторое время я был впечатлен его примером - у кандидата в активе, кроме диссертации и автомобиля “жигули”, была пусть маленькая, но своя подборка стихов в “Дне поэзии” и две (две!) самостоятельных публикации в журнале “Сибирские огни”…
Впрочем, решимости моей хватило ненадолго, где-то на месяц. Я даже не помню, где я сломался, в какой именно момент. Видно подвело все тоже- слишком чувствительная душа.
По-моему, все началось с приезда начальника… О, это опять былокак в песне: издалека возникает голос, потом он приближается, и его подхватывает хор…
Уже накануне в лаборатории царило нервное оживление.
– А что, собственно, такое?
– невинно и наивно спрашивал я у бывалых сотрудников.
– А вот увидишь, - усмехаясь, отвечали мне.
– Увидишь…
Люди посолиднее и постарше шушукались: торт, надо бы торт… Собирались даже скинуться - но тут лабораторный диссидент, а точнее оппортунист и мой сосед по столу аспирант Николай заявил, что он денег не даст!
– Но почему?!
– А пусть он ставит. Вы что, обычая не знаете? Кто приходит из отпуска, тот и ставит.
– Но ты же понимаешь, что тут случай особый… - загудели все.
– Чем?
– нагло удивился мой сосед.
– Хорошо, мы сдадим за тебя, - с упреком сказала седовласая интеллигентная тетенька, похожая на болонку (имя - Победа, Виктория…).
– Если ты сейчас стеснен в средствах, так и скажи…
Но не сдали. То ли оппортунист всех сбил с панталыку, то ли, наоборот, выразил общеетайное мнение, а может быть нашего начальника в коллективе просто не очень любили (впрочем, где вы видели начальника, которого бы любили?), но с чаепитием как-то не вышло…
Впрочем, хорошо было и без чаепития.
Ровно в 8.20 утра (слышите?! в 8.20!..) весь коллектив лаборатории шпалерами выстроился в коридоре. Вы слышите барабанную дробь? В 8.27 - замрите - сопровождаемое замом и любимым аспирантом (не Николай, другой) в конце коридора появилось руководство. Остановилось в дверях:
– Как поживаем?
По рядам прокатилось у-р-р-а-а!..
– Хорошо!..
– кто криво, а кто радостно улыбаясь, на разные голоса отвечали невыспавшиеся сотрудники.
– Очень хорошо…
Причем, что удивительно, вчерашний диссидент и ниспровергатель, выставив вперед ухоженную бороду и энергично поздоровавшись с завлабом за руку, тепло поинтересовался:
– Как отдохнули, Геннадий Николаевич?..
6. Продолжение: нас много
Геннадий Николаевич напоминал среднеазиатского партийного начальника не очень высокого ранга - он был тучен, энергичен, сед, а в не то прищуренных, не то раскосых (Средняя Азия же…) глазах его светились хитрость и практический ум. Вних не было одного - настоящей силы и настоящей жестокости. Поэтому Геннадий Николаевич в свои 55 оставался простым завлабом, хоть и в Москве, в отличие от своих однокашников по ВПШ * из Ашхабада, пробившихся в руководство и ставших настоящими баями, ибо, увы, чтобы добиться чего-то в жизни - иногда ко мне приходит эта мысль и я гоню ее, но чтобы чего-то добиться, увы, нужно быть жестоким и когда надо и, главное, не надо, бить без пощады. И даже своих…
– А своих-то зачем?
– Чтобы чужие боялись.
Лисички с чудесным рыжим мехом беспощадно едят не менее чудесных белочек и даже беззащитных цыпляток, лисичек ест миша и волчок, мишу и волчка убивают на шапку охотники, охотников ест водка и инфаркт, большие рыбы пожирают маленьких, щука - карася… Хотя это нехорошо и скрыться от этого можно лишь в монастыре на вершине горы, что виден с шоссе в ясную погоду…
Но и там может попасться козел-сосед по келье (простименя, Господи!) или баран-настоятель (еще раз прости!) и не даст забыть так называемое положение вещей (латинский алфавит) или кузькину мать (кириллица), так что и там, выходит дело, даже там - спрятаться невозможно.
Впрочем, может быть, мне повезло, а может быть, подобное приходит к подобному - на всякий случай стучу по дереву - я отчасти смог.
Спрятаться.
Все же - как мудро все устраивает Господь. Я оказался, как поет бывший рок-музыкант Макаревич, не один. Это серьезное убежище.
Оказалось, что в лабораторииесть еще один тайный бездельник, слушатель любительского органного класса при МГУ, “композитор”, любитель музыки семьи Бах, владелец настоящего электрического клавесина производства ГДР (стоил 700 рублей!
– в 1982 году!..) и старший инженер-технолог в миру. Звали Валера.
Нет, без вмешательства высших сил тут все же не обошлось. Ну почему скажите, почему слушатель органного класса МГУ оказался именно в моей, а не, например, в соседней лаборатории?..
Как я уже сказал, “композитора” звали Валера. Если полностью: Кузьмичев Валерий Михайлович. Ну а мы для солидности и пущей художественности, на европейский манер, далее будем называть его - В.
В. был старше меня лет на пять. Тогда это было ощутимо, пять лет трудового стажа, в армии бы сказали - “дед”… Я часто его вспоминаю и, как персонажи из телевизионного “Поля чудес”, дорвавшись до аудитории, напряженно глядя в камеру, не премину передать ему привет и благодарность.
За что? За то, я уже сказал: он показал мне, что я не один.
Не один. Не один такой… чудак на букву “м”… Гарри Галлер, Адриан Леверкюн.
Какой?
Ктоне работает, как положено, а положено-то (куда, на какие весы?) - немного, всего-то ничего, ну хоть вид сделать…
Да вообще не такой,как все! Неужели надо расшифровывать!..
Не может прийти на работу вовремя, а ведь это такой пустяк. Ну что дают эти 15 - 20 минут, ну полчаса, мы же взрослые люди!.. Не идет в аспирантуру, когда есть все возможности и голова, и хороший диплом, другие-то хотели бы, но уних нет ни головы, ни диплома, ни возможностей, а у этого есть, но он не идет… Что, так и будешь сидеть на 140, ну пусть 180 старшеинженерских рублях всю жизнь?.. Не идет.