История нашей жизни том-7
Шрифт:
Возможно, что друзья отчаялись найти выход и поэтому не говорили о еде и отдыхе, так как боялись, что всё это будет в последний раз? Нам всем очень хотелось жить.
Ведь мы были так молоды, просто совсем дети-подростки. Самому младшему из нас было всего одиннадцать лет, а старшему едва исполнилось шестнадцать лет. Возраст Гавроша и Ромео. Как не хочется никому в таком возрасте умирать. Мы только начинаем жить и познавать мир природы, окружающий нас постоянно с разными событиями и приключениями.
Этот переход также оказался бесполезным. Мы это
У меня не было сил сказать об этом своим друзьям, но и остановиться боялся, это означало привал, а мне хотелось быстрее выйти наружу. Продолжил путь в полумраке, спотыкаясь об острые камни и натыкаясь на стены.
Время движения потеряло для нас всякий смысл. Мы ползли чуть живые. Кто-то отобрал из моих рук уже почти погасший фонарик и вложил в руку новый горящий фонарик. Вцепился в фонарик, как в свой источник жизни и сделал новые усилия, чтобы повести наш отряд к выходу из пещеры.
– Всё! "С меня достаточно ползать", – сказал Сулим. – Даже ёжику было ясно, что он колючий. Больше вычислять нам ничего не требуется. Мы давно бродим по этому переходу.
Нам всем надо отдохнуть и покушать, а когда выспимся хорошо, то уже с новыми силами пойдём на выход в последний переход. Витька, развязывай свой рюкзак-день и ты, Череп, тоже. Хватит нам голодать. Всем уже понятно, что после сна мы всё-таки выйдем из этой проклятой пещеры и пойдём домой. Там наверху есть много ягод и фруктов. Мы можем хорошо подкрепиться к походу до дома.
– Рюкзак-день Журавля мы съедим сейчас, как договорились, – возразил Сулиму, – а мой рюкзак-день останется, как НЗ, то есть, неприкосновенный запас. Последний запас продуктов мы съедим наверху, как договаривались, или разделим последние продукты на восемь частей, если окажется, что мы вновь заблудились. Так мы договорились в самом начале. Так будет до самого конца. Кто со мной не согласен, тот получит от меня по морде. Мой рюкзак-день вы всё равно получите только тогда, когда придёт его время.
Сейчас ешьте рюкзак-день Журавля. Вы должны соблюдать закон путешественников.
Строго посмотрел на лица друзей, освещённых ярким лучом моего фонарика. Каждый прикрывал своё лицо рукой или опускал взгляд с опаской получить от меня по морде. Пауза была продолжительной. Никто не решился поддержать Сулима, высказаться против меня. Знали, что сам могу их побить. Физически сам был здоровей большинства своих друзей. Мог в драке постоять за себя.
– Хватит стоять, – сохраняя своё влияние, приказал всем. – Давайте кушать и спать в последний раз. Нам надо хорошо отдыхать перед дальней дорогой к дому. Нас там, наверно, давно ищут?
Отряд вяло сполз на дно пещеры. Мы начали раскладывать
Витька, в очевидной раз забыл, что Пузан парализован и он не может кушать сухие продукты. Посмотрел на Пузана, глаза у него были открыты, а ноги и руки валялись, как плети. Всё-таки Пузана действительно парализовало. Даже прямым ходом в направлении горы
Пушкина, нам Пузана пару дней придётся тащить домой. Там его отправят лечиться в нашу городскую больницу.
После того, как продукты были разделены, Витька каждому отдал принадлежащий паек. Мы начали есть. Опять посмотрел на Пузана, у него по щекам текли слезы.
Он хотел кушать, а все забыли про него. Взял паек Пузана и подвинулся к нему. Абдулл и Махмуд удобно посадили его, а Сулим придерживал Сашку сзади. Мы начали его кормить.
Сейчас он ел также, как и мы, но руки и ноги его не слушались. Аппетит у Сашки не испортился. Он съел все, что мы ему давали кушать, лишь очень сухие продукты у него не было сил разжевать. Сухие продукты из его пайка мы разделили между собой, а ему дали более мягкие продукты, которые Пузан съел быстрее.
– Теперь, когда вы все сыты, – обратился к отряду, – прошу, оружие сдать мне. Хочу выжить. Так как вся надежда на жизнь, моя и ваша, находится в моём рюкзаке-дне. У вас были колебания уничтожить мой рюкзак-день, поэтому, вправе не доверять никому из вас. Сдайте все, что колется, режется и стреляет. Когда мы проснёмся, то каждому из вас верну личное оружие. Мы все целые и невредимые вернёмся к себе домой. Надо только всем набраться терпения и выжить.
Никто ни стал противоречить моим словам. К моим ногам тут же посыпались ножи, кинжалы, поджоги, арбалеты, пики, стрелы и даже рогатки.
Оружия было столько много, что они засыпали камни у моих ног. У моих ног был целый арсенал оружия, с которым мы могли постоять от врагов.
– "Ну, все прямо, как индейцы" – подумал сам. – "Осталось только выйти на тропу войны с врагами"
Когда оружие все сдали, то положил свои ноги на кучу оружия. Сам облокотился на свой рюкзак-день. На рюкзак-день положил включённый фонарик, который освещал оружие под моими ногами и круговое расстояние вблизи меня. Так, что при желании взять оружие, любой мог быть обнаружен и тут же наказан мной.
Отряд заснул быстро, даже мои телохранители-шерпы спали, прислонившись ко мне с боков. Один боялся заснуть. Мне было страшно оттого, что лучший друг Сулим позарился на мой рюкзак-день, а что говорить тогда о других парнях.
Перережут горло, а продукты стянут. Нет уж, лучше потерплю, когда все проснуться, а там, быть может, до верха осталось совсем мало. На природе много есть пищи. Свой рюкзак-день отдам им, как хищникам на растерзание.
Вот только сейчас надо не спать, чтобы выжить. Пока у меня имеется надежда на жизнь. Мне говорила бабушка, что надежда человека умирает последней. Буду иметь надежду.