История о каждом из нас
Шрифт:
– - Но, я не могу!
– - Не бойся, с тебя никакой ответственности. Такие больные редко выживают, ты же видела результаты его исследований. Мы только облегчим его участь, посмотри, на что он похож – кучка беспомощного тела, мешок с костями. Извини, но мы оба знаем, что эта правда. Перестань, тебе же уже приходилось это делать или может, этот парень приглянулся тебе? Для него ты надеваешь такую короткую юбку?
– - Нет, о чем ты!
– - Тогда, сделай то, о чем я тебя попросил. Койки нынче дорого стоят…
«Судьба обсмеяла меня, преподнеся подарок.» -- вновь прозвучало в моей голове.
Времени остается мало и смерть уже потирает костлявые руки, дожидаясь моего визита…
Глава 2
Итак, мои минуты сочтены. Рано утром в эту палату войдет обворожительная медсестра, которая станет моим Ангелом Смерти или Святой девой-освободительницей. Не важно, как я ее назову. Суть от этого не меняется: она покончит с моей жизнью. Эх, а я ведь, наверное, о чем-то мечтал! Вот, только не помню, о чем… Что же, если я спустя 5 лет проснулся и не остался овощем, просто так подыхать я не собираюсь. Разве для этого я терпел все эти инквизиторские пытки в диагностических кабинетах!
Эта вдохновляющая речь стала отличным мотиватором. Я собрал все свои силы и подорвался с постели, что было мочи. Приподнявшись я понял, что бравады у меня больше, чем сил. Хотя, ее более, чем достаточно. От наркоты, которую мне вкалывал Ангел с полуобнаженными ягодицами, двоилось в глазах. Мир продолжал быть водянистой субстанцией. Одни предметы плавно перетекали в другие, образовывая гармоничность наслаждения. Но вскоре это пройдет, вместе с кайфом и начнется боль. Впрочем, если больно, значит я все еще жив. Это, черт возьми, не может не радовать…
Как хорошо, что на протяжении всего этого времени мне не было чем заняться в этом чистилище. Я проявил наблюдательность и теперь знаю, что мне делать. Как говорится, судьба обсмеяла меня, преподнеся подарок. Теперь эта фраза звучит куда оптимистичнее.
К счастью, в отличие от календаря, часы не потерялись во времени. Если доверять им, дежурный врач скоро пойдет смотреть телевизор, который стоит на другом посту. Хотя, кому я здесь могу доверять! Я даже своего имени не знаю!
Так, я незаметно проползу в соседнюю палату. Там меня уже дожидается транспорт для побега – блестящее инвалидное кресло. Да, Джонни, теперь я буду себя так называть, засело в голове это имя. Красть не хорошо. Кажется, я уже кому-то это говорил… Я угоню кресло у той старушки. К ней по крайней мере кто-то приходит и оплачивает койку. Ее не хотят кокнуть, а меня скоро пришпилят. Поэтому, бабуля, прости, Джонни не стал бы это делать, если бы дамочка с голым задом не собиралась усыпить его. Эх… Что же делает с нами судьба… Кем же я был и кем теперь стал…
Рухнуть с кровати получилось более и менее негромко.
«Хочу сбежать, хочу все вспомнить, хочу заговорить…» -- повторял я себе, как мантру. Дистанция до дверей показалась неумолимо длинной. Я рухнул на спину и распластался.
«Джонни, детка, у нас ничего не выйдет. Ты слабак, тебя пришпилит голозадая девка», -- смириться с этим почти получилось. Все не так плохо. Она, такая хорошенькая, придёт и уколет меня. Может, даже поцелует. Я закачу глаза и откинусь в мир прекрасных фей и вечного наслаждения, с ее поцелуем на губах, если моему мычанию удастся ее уговорить. Что же, мне это даже нравится. А что я буду делать на улице? Я там тоже сдохну, только это не будет так приятно. Потом меня сожрут крысы. Боже, я что, плачу?! Джонни стало себя жалко? Маленького Джонни обидели злые крысы. Но ведь им тоже хочется жить, так же, как и тебе, Джонни, малыш. Ну, ладно тебе хлюпать. Давай в постельку, под одеялко и поспи перед вечным сном. «Хм… Как она далеко и шатается…» - заметил я, глядя на кровать – «Меня сейчас вывернет… Мне срочно нужен свежий воздух!»
Я перевалился на живот и пополз вперед. Вдруг, я с ужасом заметил, что меня кто-то держит за ногу. Конец подкрался незаметно… Я дернул ногу, что есть мочи, но она не слушалась. Тогда я продолжал ползти рывками, чтобы освободить ногу. Я чувствовал, как рука сжимается на моей лодыжке. В комнате кто-то есть! Он смотрел за мной, он не отпустит меня! Или она?
К горлу подступило отчаянье. Горькое и жалкое. Я гневно прорычал:
– - Отпусти меня, тварь в белом халате! – но с губ сорвалось только жалкое:
– - Ммммм...
Я снова заплакал от бессилия.
Опасаясь посмотреть страху в глаза, я все же обернулся, осторожно и медленно. Иначе у меня теперь не получается. Ожидая увидеть разъярённую медсестру со шприцом и доктора за её спиной, я оцепенел в ужасе.
В комнате никого не оказалось. По ней прогуливался ветер, слегка колыхая занавески. Штанина моих больничных брюк зацепилась за край двери.
– - Ыыыы!
– - обрадовано зазвучало из моей глотки. В смысле, я засмеялся.
Все, нет времени медлить. Надо бежать! В смысле ползти, и постараться делать это быстрее, чем дождевой червь.
До следующей двери я дополз быстро и без приключений. Конечно, ведь до нее было всего 2 метра!
Вот оно, поблескивает. Я даже облизнулся. Моё креслице. Я дополз к нему и начал карабкаться. Сделать это бесшумно не получилось. Бабка проснулась от моих громыханий. Горе-угонщик. Ни в кому впасть толком не может, ни умереть, ни даже инвалидное кресло у старухи украсть!
Старуха застукала меня во всей красе: с порванной штаниной, сидя в ее кресле и тупо улыбаясь. Согласен, к дамам принято ходить немного в другом виде. Я помахал ей рукой и прижал палец к своим губам, умоляя смолчать.
«Бабуля, Джонни покатается и вернет», -- думал я.
– - Спасите, грабитель! – завопила она голосом придавленной вороны.
«Старая ведьма!» -- подумал я, закатив глаза.
На ее крик откликнулась суматоха в коридоре.
«Парни, не влазьте, это между нами», -- думал я, крутя непослушные колеса, что есть силы.
– - Вон он! В кресле пациентки с 8-й палаты! – закричал кто-то за моей спиной.
Передо мной, прямо по курсу была только одна приоткрытая дверь.
«Господи, если ты е…»
– - Аааааа! – продолжил я мысль громким голосом.
Крутой пандус стал неожиданным сюрпризом. С разгона я выехал прямо во двор.
«Неужели меня не заметили?! Судьба обсмеяла меня, преподнеся подарок…»
Суматоха в больнице стихла. Сорвавшегося за мной санитара остановила мужская рука:
– - Пусть едет. Маша, инъекция больше не нужна.