История одного дня

Плагина Юлия

Итак, вернёмся к Ёжику. Эх, помню всё в точности, хотя прошло уже долгих шесть лет! А кажется, будто только вчера всё это было...

В нашем образовательном учреждении существовало строгое правило, вступающее в силу, когда ученики плавно переползали в девятый класс: школьников назначали дежурными по школе, и, естественно, приписывали определённые посты, на которых мы должны были чахнуть каждую перемену в течение целой недели, и приходить на учёбу за полчаса до занятий. Как пояснило руководство школы, представленное добродушным лицом директора, таким оригинальным образом хотят взрастить чувство подростковой ответственности, солидарности и научить

слажено работать в командах. Пока Дмитрий Анатольевич (не пугайтесь, не Медведев) толкал проникновенную пятнадцатиминутную речь, некто метко, но очень едко, откомментировал особо интересный момент:

– Ага, и попутно сэкономить на техничках, охранниках и посудомойках! А как же, ведь в преподавательскую срочно требуется телевизор, диван и кофемашинка, а денег на эту роскошь администрация не выделяет, мол, самим на жизнь не хватает, поэтому и незаконно используют преподы детский труд...
– и бла-бла-бла в том же воинственно-правовом духе.

Но был один пост, ради которого ученики готовы были буквально глотки друг другу рвать, ведь если ты записан на это дежурство, тогда освобождали от занятий! Что лучше: откарячиться шесть уроков или же брать-подавать куртки и пакеты со сменной обувью у других школьников? Правильно, проще всего поизображать из себя гардеробщиков, и тихо-мирно посидеть на стулке, играя во что-нибудь на сотовом, а не париться с домашкой. Гардеробной как таковой в нашей школе не было, но зато в длинном и широком коридоре, соединяющем два крыла огромного здания, отделённые высокими стойками, стояли специальные вешалки, которые честно были поделены между всеми классами. С первого по четвёртый классы обслуживались у старушки-гардеробщицы, и были отгорожены стеклянной дверью от "старшечков" - с пятого по шестые классы. Ранней осенью и поздней весной, когда куртки сдавать не нужно было, дежурные просто сидели на лавочке в коридоре и банально балду гоняли, тем самым убивая время.

Итак, представьте себе, пожалуйста, следующую картинку: за окном примерно середина сентября, ваша покорная слуга раскапустилась на лавочке, искренне недоумевая, какой чёрт дёрнул меня надеть чёрную строгую юбку с белой блузой и пыточные колодки, именуемые босоножками на шпильках. Упорно смотря в пол, никак не решалась снять обувь, хотя ног уже давно не чувствовала - сказалось длительное пешее путешествие за канцтоварами для преподавателей. Рядом с лавочкой был расположен передвижной стенд, на котором магнитами крепилось временное расписание, какой-то нудный приказ и большая фотография учителя математики (за коим она там висела, так и осталось неразрешимой загадкой). Итак, сижу, значит, я, ворон считаю, а рядом со стендом неожиданно притормозил какой-то парень и стоит, стоит, стоит... Медленно, но верно зарабатывая косоглазие в мою сторону, а я же... Правильно, смотрю на босоножки, будь они неладны, и ничего вокруг упорно не замечаю!

ПРИМЕЧАНИЕ НОМЕР ОДИН: дальнейший текст приводится со слов прославленной и замечательно-ехидной подруги Риммочки!

Отчаявшись привлечь твоё монаршее внимание, молодой человек нервно взъерошил чёрные коротко стриженные волосы, воровато посмотрел по сторонам и сделал шаг к лавочке... Аккурат тебе на больную ногу. Взвыв не своим голосом, ты, Юленька, пнула второй конечностью незадачливого паренька, желающего всего лишь познакомиться, и, выпрямившись во весь рост, смерила обидчика ну, очень ласковым взглядом - как будто гвозди в крышку его гроба забивала. Зрительный контакт продолжался секунд тридцать, но потом плавно перерос в банальный осмотр

будущей жертвы... Кстати, слюни-то можно было и подобрать, а то всё как на ладони видно было!..

ПРИМЕЧАНИЕ НОМЕР ДВА: спешно возвращаемся к повествованию от первого лица, иначе я банально сгорю со стыда!

Мысленно обматерив неосторожного наглеца, пнула обидчика в голень каблуком и, дождавшись, когда этот недотёпа слезит-таки с моей многострадальной ноги, резво подскочила, намереваясь ему ещё и шею свернуть. Просканировав злобным взглядом ключицы парня, поймала сея на мысли, мол, высокий попался, зараза, а потом подняла глаза выше, чтобы практически моментально растворится в чёрных омутах... Не хихикайте, пусть и звучит банально, заезженно и наигранно, но так оно всё и было!

Засмотревшись на свою ожившую мечту (правда, на тот момент я этого ещё не понимала, а в голове билась всего одна идиотская мысль: "Вот это красавчик!.."), неожиданно покраснела и, быстро отвернувшись, снова плюхнулась на лавочку, профессионально делая вид, будто ничего экстраординарного не произошло. Опешивший одиннадцатиклассник (попрошу внести в протокол, что эти сведения и имя объекта воздыханий я почерпнула намного позднее) так и не ушёл, продолжая мозолить мне глаза и старательно действовать на расшатанные нервы притягательной аурой современного Казановы.

Представляете, под каким моральным прессом я в тот момент находилась? Да и гордость, нежно взлелеемая любовными романами, громко вопила о том, что представитель сильной половины человечества должен первый знакомиться, а не девушка, стоя на коленях слёзно вымаливать его телефонный номер. Но я так никогда бы не поступила, поэтому-то и не смогла преодолеть гипертрофированную и уже не единожды проклятую стеснительность, из-за чего не подошла к нему, когда он вместе с подошедшими товарищами переместился на соседнюю лавочку. Лишь изредка бросала украдкие взгляды и никак не могла понять, что это было сейчас...

В течение всего дня, когда проходило моё и Риммино дежурство в гардеробной, Женька постоянно крутился в коридоре, старательно держась в поле моего зрения, что, с одной стороны ужасно раздражало, а с другой... Нет, мечтать мне было категорически противопоказано, поэтому я старательно вытирала сопли и слюни носовым платочком, но держала-таки разбушевавшуюся фантазию на привязи. Но и этот волшебный день, когда бестолковая Юлька Бусова встретил свою первую и пока единственную любовь, закончился, как и всё в этой жизни.

Придя на следующий день в школу, неожиданно чуть не затоптала черноволосого парня, который внаглую стоял прямо в дверях, и ни в какую не хотел подвигаться, хотя, думается, мои восемьдесят кило живого веса основательно расплющили его лыжню сорок пятого размера. Подняв злой взгляд на смертника (а как ещё можно назвать человека, который целенаправленно и, скорее всего, преднамеренно создал в коридоре людскую пробку?..), моментально подавилась гневной отповедью, уже готовой было сорваться с губ: передо мной стоял Ёжик собственной персоной!

– А... Э... И...
– попытавшись выдавить из себя хоть что-нибудь внятное, так и не добилась желаемого результата.

– Привееетики!
– обворожительно улыбнулся одиннадцатиклассник, радостно помахав рукой, а у меня непроизвольно ёкнуло сердце.

– Ага, - согласно мотнула головой, получив по лицу длинными русыми волосами.
– Ой, больно...
– схватившись рукой за горящую щёку, испуганно ойкнула, сообразив, какое первое впечатление произвела на предмет будущих воздыханий.