История одного дня
Шрифт:
Мама, я прошу, не ругай меня, если я ложусь спать в начале дня.
Я открыла дверь - он в неё вошёл, жизнь моя теперь - это рок-н-ролл.
Это шок в пятнадцать лет. Это первый рок концерт.
Это слэм (11) и губы в кровь, раз за разом вновь и вновь.
Оторвавшись от чистки овощей, во все глаза уставилась на Кошкина, который буквально растворился в музыке и зажигательной песне. Замерев с ножом в одной руке и луковицей - в другой, в который раз за день поймала себя на крамольной мысли, что смотрю на Нила далеко не как мимолётная знакомая. В фронтмене
Это хэтфурд и Мастейн, это Deftones и Mudvayne.
Это шаг в опасный путь и назад не повернуть.
Прошу прости меня... Назад не повернуть!
Теперь вся жизнь моя - это рок-н-ролл!
Неожиданно мне захотелось буквально раствориться в парне, в его энергии, стать частью него, лишь бы остаться в этом кайфе, в этой завораживающей силе. Увязнуть во всей этой музыкальной "кухне", словно муха - в янтарной смоле, застыть и донести до потомков, что когда-то мне было так нереально легко и хорошо.
Это Летов и Кобейн, это лето и портвейн.
Это первое баррэ на гитаре во дворе.
Это Beatles и Вудсток (12), это Pistols и панк-рок,
Это то, что нас тогда, изменило навсегда!
Прости меня!..
Слушая, как Даниил снова напевает припев, влепила себе мысленную пощёчину и обозвала себя дурой безмозглой. У этого звёздного мальчика имеется такое количество девочек на любой вкус и цвет, что уважающий себя бабник от зависти повесится на собственных портянках, а я - девушка ранимая, с неукротимыми собственническими замашками, да и не отличаюсь идеальной фигурой, поэтому нечего даже строить воздушные замки относительно свидания с Кошкиным. Я должна быть безмерно благодарной уже за то, что лично для меня устроили вот такой домашний концерт и подарили мимолётно-издевательский поцелуй в кафетерии "Маленький Париж".
– Ну, как, понравилось?
– закончив играть, Нил отложил гитару и довольно потянулся, словно сытый кот. От его движения футболка задралась немного вверх, оголяя идеальный пресс и... Очередную татуировку - какую-то замысловатую фразу с кучей завитушек, наколотую на животе парня.
– Спрашиваешь ещё!
– смешно фыркнув, с трудом отвела взгляд в сторону. Подумав немного, вообще повернулась к молодому человеку спиной и с показным усердием принялась мешать овощи, высыпанные в сковородку.
– Чем планируешь заняться сегодня?
– Решив начать ничего незначащий разговор, высыпала порезанный соломкой картофель в закипевшую воду.
– Где стоят молотый перец и соль?
– В верхнем ящике, - последовал незамедлительный ответ, а затем раздались новые аккорды.
– Не знаю, может быть, отправлюсь в студию - нужно отрепетировать новую песню, - удивительно, но сноровистый Кошкин удовлетворил моё любопытство!
– А у тебя какие планы на вечер?
Только я хотела как бы невзначай заметить, что совершенно свободна, как из кармана спортивных
– Ну, наконец-то!
– радостно пророкотала трубка.
– Я уже боялся, что этот Кошкин тебя в порыве злости прибил!
– А зачем ему это делать?- Недоумённо вылупившись на вокалиста, который самозабвенно делал вид, что ему мой разговор до известной лампочки, приготовилась выслушать ещё одну историю со вчерашнего корпоратива.
– Знаешь, Юлька, если бы ты на весь ресторан орала, что я "ни на что негодный мужик и реагирую, словно послушная собачка Павлова, только на длинноногих блондинистых вешалок", то, директорским креслом клянусь, удавил бы тебя собственными руками, а не обещал присмотреть, когда пьяный ди-джей проспится.
– Оглушительный хохот мордоворота заставил меня нервно вздрогнуть и мучительно покраснеть: будь я на месте Нила, то вообще бы грубиянку с балкона ресторана выкинула.
– Так, но я не по этому вопросу звоню...
– Чего надо?
– моментально насупилась, посолив воду для макарон.
– Лицезрения несравненной тебя в диджейском кресле сегодня вечером, - не стал ходить вокруг да около Робинзон.
– Константинович, мы же, кажется, договорились, что ты либо урезаешь эфирное время "Пижамы", либо ищешь мне замену, - нахмурившись, быстро припомнила свой график работы и растерялась окончательно.
– Подожди, у меня же сегодня нет ничего...
– Юленька, родная моя, понимаешь, Ангелина заболела, а заменить её некому.
– Робинзон, ты смерти моей хочешь?
– от неожиданности выронила ложку из рук, и злобной гарпией накинулась на начальника.
– Ангелина ведёт передачи романтического характера, поэтому такой грубиянке, нахалке и язве, как я, до нежной, утончённой и приветливой Лины, как раком до Китая!
– Двойная оплата, - поспешно привёл железобетонный аргумент Константинович, прекрасно понимая, что в субботу вечером больше никто не согласится вести двухчасовую программу с притарно-сладким названием "LOVE Story".
– Да хоть тройная, - решив не уступать напору мужчины, упёрлась, что называется, рогом.
– Нет и точка!
– Ну, Юлькааа...
– заныл директор радиостанции.
– Имей совесть!
– И это говорит мне человек, который с лёгкостью эксплуатирует труд несчастного студента, - не удержалась от язвительности.
– Олежек, неужели больше некому на уши присесть и все мозги прополоскать?
– Нет, - опечалено поделился оппонент.
– Бусова, ну, выручи меня... А в качестве вечерней премии получишь набор "Калифорния" из "Суши-бара"!
– Повысил ставку буквально до небес это проходимец, прекрасно зная, что отказать роллам и суши я не смогу.
– Когда, говоришь, начало эфира?
– моментально сменила гнев на милость.
– В шесть часов, - просиял начальник.
– "Калифорния" уже будет тебя ждать, так что приходи пораньше!