История одного пета. Часть 2
Шрифт:
Глава 15
– Зачем же допрашивать девушку? Ты лучше меня спроси, великий отшельник Кан, мудрец и наставник молодого поколения, а по совместительству униженный, оскорбленный и даже убитый – Железер Молния!!! – Павел эффектно появился за спинами присутствующих.
В оборванной безрукавке, в рваных джинсах и истрепанных кедах, но с горящим мечом в бугрящихся мускулами руках, он представлял собой монументальное зрелище.
Любит все-таки Павел эффектные появления, ох как любит. Сразу же вспоминается эпизод из жизни, когда была стычка между пацанами в масштабах район на район. В самый разгар сражения Павел появился в тылу противников со здоровенной
Вот и сейчас его появление вызвало эффект разорвавшейся бомбы. Земля ощутимо дрогнула от удара упавших челюстей. Павел еще несколько секунд покрасовался, затем неспешной походкой двинулся в направлении Кана с Гарионом. Те не особенно удивились его появлению, а спокойно ждали приближения моего друга.
Если честно, то я обеспокоился таким их поведением, ведь Павел мог спокойно разобрать их на запчасти, а они и глазом не моргнули. Хотя Татина в их руках это все же значимый аргумент, и Павел вряд ли кинется на водяников очертя голову.
– О, какой молодец, и насчет Железера смог догадаться, – заулыбался ни мало не смутившийся Кан.
Павел остановился в нескольких шагах от сладкой парочки.
– Паштетом меня только папа называл, а Гарион этого не слышал. Да и твоя возможность принимать другие обличия сразу же меня насторожила. Вот я и устроил мысленную проверку на вшивость. Ну, а после того, что услышал, и вовсе всё встало на свои места, – ответил Павел, открыто глядя в водянистые глаза нашего бывшего спутника.
Так всё наше путешествие действительно было от начала и до конца спланировано и это не просто слова, предназначенные для моих ушей? А Нариэль, Стохм и другие были лишь вспомогательными факторами на пути к знанию об амулете? Я и так чувствовал себя неважнецки, а теперь и вовсе был словно оплеван с головы до ног. А этот хмырь с сушеной рыбой нам еще в уши дул про подвиги, честь и достоинство. Надо было его сразу схватить за лапку и до появления икры бить головой о камни.
– Павел, ты оказался более умным, чем мы думали, – медленно и спокойно произнес Гарион. – Однако твой ум сейчас не сможет помочь. Расскажи мне об амулете и тогда я перенесу обратно в лоно семьи, в объятия любящих родителей. Ну, какое тебе дело до этого мира? Тут свои законы, свои уклады и традиции, не стоит их менять посторонним вмешательством. Прости, что так получилось, и ты попал в наш мир против своей воли, позволь исправить эту оплошность и отправить тебя домой... Хм… После того, как расскажешь об амулете, конечно.
Пока Гарион распинался, уговаривая Павла быть пай-мальчиком, люди в черных латах окружили моего друга полукольцом. Как верный друг и соратник, я их тут же вложил Павлу, получив ответ, что все под контролем и все в порядке. Вдалеке уже еле слышно раздавались ржание Бегунка и вскрики Плута, наш подкованный товарищ отрывался как мог на своем бывшем мучителе.
– Гарион, твой план реально хорош, и я до последнего тупил. Но как говорят у нас: «Лучшее – враг хорошего». Кан напрасно показал, как живут местные жители. И напрасно он свел меня с Кристаном – в натуре не все такие, как Торд и его товарищи. Остались в людях гордость, совесть и порядочность, и если ты думаешь, что я отдам этих людей под власть твоих остолопов, то ошибаешься. Как впрочем, заблуждались и люди,
– Извините, что вмешиваюсь в вашу беседу, но как-то неудобно стоять с кинжалом у шеи, да и ноги затекли. Павел, давай быстрее раздражайся и накостыляй этим старцам, а то нос ужасно чешется, – подала голос Татина. Этими словами она лишь вызвала ухмылку на лице Гариона.
– Павел, ты и о лучах догадался? Да уж, зря я тебя недооценивал. Тогда к тебе ответное предложение – присоединяйся! Мы втроем станем полновластными властелинами этой земли. Только представь – любое желание исполняется лишь по движению брови, любая прихоть – закон! Всё и только для тебя! – Гарион начал понемногу отходить назад, увлекая с собой Татину.
Этим маневром он концентрировал внимание Павла на себя, позволяя людям в черных латах подобраться на полметра ближе. Я опять предупредил Павла о творящемся за его спиной, вновь получил ответ о полном контроле и тут, краем глаза, уловил движение слева по берегу. Там понемногу двигались кусты, вот их-то шорох меня и беспокоил ранее. Причем они не просто качались на ветру, а целеустремленно подползали к месту общего сбора.
Даже ущипнул себя, но разум сказал, чтобы я прекратил делать себе больно, поскольку сном тут и не пахнет. Тогда я протер глаза лапами, но несознательные кусты не обратили никакого внимания на мои страдания по поводу легкого помешательства и не подумали остановиться.
Лошадь Татины, привлеченная шорохом, подошла к этим кустам и попыталась отщипнуть от них несколько листьев. Здоровенная зеленая лапища вылезла из-под корней и легонько шлепнула ее по морде, заставив присесть и попятиться. Обиженная таким обращением, лошадь повернулась крупом к кустам и, радея о благе и процветании природы, основательно удобрила корни кустов. Потом, гордо повиливая хвостом, удалилась к более податливым растениям. Из-под кустов послышалось злобное шипение, и они начали медленно двигаться, огибая кучу лошадиной мести.
– Нет, Гарион, мир под твоим началом придет к полному вырождению и вымиранию, поэтому нам и не по пути. Отзови назад своих бойцов и все обойдется без крови… – Павел хотел еще что-то добавить, но не успел.
Гарион кивнул ему за спину, и Павел моментально оказался в кольце сверкающих алебард. Он спокойно стоял, в руке горел жарким пламенем меч, на губах играла легкая улыбка. В глазах снова загорелся знакомый огонек проказы, он совершенно не боялся окружения. Кан беспокойно заерзал за спинами бойцов. Даже Гарион крепче прижал к себе Татину. Та захихикала – шевелящаяся борода щекотала шею, вот она и не могла удержаться от смеха.
– Павел, похоже, что путешествие отразилось на твоих нервах, и ты от невзгод помутился в уме. А с дураками я не разговариваю. Отберите у него амулет! – приказал Гарион резким голосом.
Черное кольцо резко сжалось. У меня непроизвольно закрылись глаза, хотя вроде бы начал привыкать к ходящей рядом с нами смерти. Послышался звон металла и гулкие шлепки падающих на землю предметов, никакого противного шмяканья проникающего в плоть железа не было. Я открыл глаза – Павел все также спокойно стоял с опущенным мечом в руках и загадочной улыбкой на губах. Вокруг него веером разлеглись перерубленные наконечники алебард.