История одной истерии
Шрифт:
– А вы, оказывается, хороший детектив, Катерина Кроль, – еще больше усугубила моё смятение Зинаида.
– Нет-нет. Это не совсем я. Это Тигра вот придумала, а я просто на вас всё спроецировала, – зачем-то принялась оправдываться я, потом взяла себя в руки, – То есть Алла разговаривала с вами перед исчезновением?
– Да. Но только один раз. Второй раз девочка действительно звонила какому-то мужчине. Вахтерша уверят, что слышала, как во время второго звонка Алла кричала кому-то: «Ты совсем с ума сошел!» А во время первого звонка Алла разговаривала спокойно. Я – кричала. То есть вахтерше показалось, будто я кричала, и еще ей показалось, что я мужчина. На самом деле, как вы уже могли заметить, я всегда так разговариваю, – Шумилов с Георгием, несмотря на расстояние между нашими столиками, внимательно следили за ходом признания режиссерши, – Я не сказала вам о своем разговоре
– И вы?! Да сколько это будет продолжаться! – на этот раз и мою речь тоже имел возможность услышать весь городской парк, – Складывается впечатление, что вы все мечтаете, чтобы девочки не нашлись! Вы не имеете права скрывать от меня факты! Каждый из них может стоить пропавшим жизни!
Моё мастерство по части накручивания самой себя, в последнее время перерастало в умение закатывать грандиознейшие истерики.
– Та-а-к, – вздохнул Масик, протягивая мне стакан с соком, – Похоже, вы тоже личность творческая.
– Перестаньте, пожалуйста, – с опаской покосилась на меня режиссерша.
Я решила пойти навстречу. Выпила сок и замолчала. За одно это, все обитатели парка должны были согласиться поверять мне свои сокровенные тайны.
– Не объяснитесь – она снова закричит, – демонстрируя изрядную жестокость, сообщила режиссерше Тигра.
– Ой, да что же тут объяснять… Я все рассказала милиции, попросив их не афишировать этот момент. Так что моя совесть чиста. Правда, милиция вообще не стремилась что-либо афишировать… Они вообще ничего не собирались делать… И сейчас не собираются! Сволочи! Недееспособные гады!
Похоже, «недееспособные и сволочные» работники органов составляли мне выгодный фон. Выругавшись на них, режиссерша посмотрела на меня с еще большей симпатией и смягчилась.
– Впрочем, я действительно не права, – призналась она, резко склонив голову, – Доверять, так полностью. Каюсь и обещаю исправиться. Я расскажу вам, г-жа Кроль, зачем звонила мне Алла.
Театральная режиссерша сделала торжественную театральную паузу.
– Ну? – хором не выдержали мы с Тигрой, Жорик со Шумиловым и еще человек десять слоняющихся в окрестностях прохожих.
– Я расскажу вам это наедине.
Я не могла сдержать усмешки, глядя на перекошенную физиономию Георгия. Самое ужасное, что может представить себе детектив Собаневский – это тайна, которую доверили не ему. Зинаида томно подмигнула мужу и попросила его временно удалиться. Бурча себе под нос обиженное: «Мы так не договаривались…» Тигра пересела на сиденье к огромному Масику, которому пришлось потесниться. Изгнанники удрученно погребли к соседнему столику.
– Скажу вам сразу, Алла – девочка с очень непростой судьбой и сложным характером. Я была у неё единственным близким человеком, – начала свой рассказ режиссерша, переходя на пониженную громкость.
Я поразилась тому, как легко Зинаида Максимовна регулирует силу собственного голоса. Ведь и не шепчет вроде. Нормально говорит. А получается тихо.
– Алла почти не жила с родителями. Пятая дочь в многодетной семье, мечтающей о рождении сына, девочка была нежеланным ребенком. Когда она родилась, отец семейства целый месяц не разговаривал ни с ней, ни с другими детьми. Обиделся.
– И, слава богу, что молчал, – зачем-то вмешалась я, – Таким дуракам лучше вообще не разговаривать. Тогда у окружающих проблем меньше.
Со временем Алла тоже стала так считать, – продолжила Зинаида Максимовна, вдруг начав певуче растягивать гласные, – Но в детстве отцовская благосклонность казалась ей самой желанной вещью в мире. Старшие сестры – Анна, Анжела, Анастасия и Ангелина (все на «А») – невзлюбили сестренку, считая её причиной плохого отцовского отношения ко всей семье. Крепкий комплекс вины терзал душу трехлетней Аллы, и когда мать отдала её на воспитание своей бездетной сестре. У тетки Алла тоже не прижилась – муж тети Ляси, человек мягкий, но пьющий, наотрез отказался кормить чужого ребенка. Тогда Аллочку – сиротку при живых родителях – забрала к себе сестра этого мужа, Мария, Дети Марии давно уже выросли и разъехались по всей стране, поэтому женщине было одиноко. Она с радостью приняла к себе Аллочку – сиротку при живых родителях. Всю свою житейскую мудрость, всю неуемную энергию, взрастившую трех дочерей и сына (Зиночку, Клавочку, Катюшу и Коленьку) пустила Мария на Аллочку – смышленую девчушку с испуганными глазами и воробьиной взъерошенностью – сиротку при живых родителях.
То, что режиссерша превратила свой рассказ в пародию на былинное сказание, никак не давало мне возможности
– Когда Алле было девять, – не ведая о моих проблемах, продолжила Зинаида Максимовна, – родителей начала мучить совесть, и они попытались забрать девочку обратно. Мария не отдала. Отец Аллочки обиделся и целый месяц не разговаривал с женой и остальными дочерьми. Такого горя семья перенести не могла. Мать Аллочки отсудила дочь. Последующие восемь лет Алла провела в бегах. То она сбегала от родителей и возвращалась к Марии, то возвращалась обратно в отчий дом, ведомая за руку, а то и за ухо, бессердечными представителями власти. То, накопив мелочь, которую каждую субботу очередные молодожены кидали на счастье в местный пруд, Алла покупала билеты и отправлялась в путешествие к какой-нибудь из дочерей Марии. Но и там милиция находила девочку, неизменно возвращая её родителям. Зимой, когда Мария умерла от старости, Алла убежала в лес, намереваясь замерзнуть насмерть. Девочку отыскали и в лесу (тогда милиция почему-то работала качественно) и, промерзшую, но живую, доставили в ненавистный дом. Мать и четыре сестры – Анна, Анжела, Анастасия и Ангелина – уже сами были не рады и искренне сочувствовали мукам Аллы. Но изменить ничего не могли: отец неизменно требовал возвращения младшей дочери домой. Постепенно между Аллой и женской половиной отчего дома даже установились теплые отношения. Сестры помогали Алле сбегать, мать умоляла успокоиться, подождать совершеннолетия и ехать, куда глаза глядят. Глаза у Аллы глядели в город. Старшая дочь Марии проживает в нашем городе. В день своего совершеннолетия Алла нагрянула к ней с просьбой помочь устроиться на учебу. Три года подряд Алла проваливала экзамены в институт. Поступив, девочка переехала в общежитие. Захотела пожить совсем самостоятельно. У Аллы сложились очень теплые отношения с дочерью Марии. Девочка делилась с ней самыми сокровенными вещами. Однажды познакомила её со своим возлюбленным – Артуром – очаровательным блондином, единственным недостатком которого было обручальное кольцо. Не желая слушать ничьих советов, готовая отдать все за возможность быть рядом с этим человеком, Алла понемногу сходила с ума. В случайных собеседницах блондина девочке виделись соперницы. В деловых встречах чудилось нежелание уделять ей, Алле, время и внимание. В мягких намеках Артура на бесперспективность их отношений – изысканные издевки. Однажды Алла позвонила старшей дочери Марии и, не в силах сама сносить этот груз, принялась жаловаться на Артура. Она тихо плакала и причитала, а собеседница пыталась успокоить девочку: «Негодяй и подлец? Это даже здорово, что он такой. Не так обидно с ним расставаться будет. Обманывает и тебя, и жену? Замечательно. В компании веселее. Изменяет с твоей подругой? Ну, это ты загнула, у тебя нет подруг». Потом подобные разговоры стали повторяться довольно часто… Они не являлись ничем важным или решающим. Ничего не меняли в жизни Аллы. Стали чем-то вроде традиции…
Режиссерша умолкла с таким видом, будто уже все рассказала.
– Так вы…? – догадалась я.
– Да. Я старшая дочь своей матери. Матери Марии, умершей от старости и взрастившей предварительно трех дочерей, сына, и приемную дочку – меня, Клавочку, Катюшу, Коленьку и Аллочку. Вечером, накануне исчезновения, Алла звонила мне в очередной раз пожаловаться на Артура. Ни одного нового слова я от неё не услышала. Впрочем, как и она от меня. Милиция всё проверила и утверждает, что Артур к исчезновению Аллы никакого отношения не имеет. Тем более, что еще за две недели до описанного звонка, Артур с Аллой навсегда прекратили отношения.
– Тогда почему же она вам на него жаловалась? – не поняла я.
– Традиция, – спокойно ответила режиссерша, – Сейчас это кажется глупым. Но Алла так привыкла винить во всех своих нервозных состояниях негодяя-Артура, что, даже прекратив общение с ним, все еще продолжала страдать из-за его подлостей.
– Не понимаю…
– Вас обманывали когда-нибудь мужчины? – несколько раздражаясь моей глупости, поинтересовалась режиссерша.
– Нет. Только женщины, – растерянно ответила я, потом поспешила исправиться, – Нет-нет. Не в том смысле. Обманывали в делах, а не в любви. Впрочем, – чтобы избежать развития конфликта, я решила принять объяснение режиссерши, – Я понимаю. Звонила жаловаться по привычке. А вы сами с Артуром не разговаривали?