История огнестрельного оружия. С древнейших времен до XX века
Шрифт:
В 1683 году на рассмотрение Артиллерийско-технического управления были представлены подробные описания конкретных обязанностей различных военных чинов. Главный пиротехмейстер был обязан обучать находящихся в его подчинении людей, которым платили по два пенса в неделю, готовить (помимо прочих работ) неснаряженные бумажные ракеты. Предназначались ли эти ракеты для боевого применения, остается под вопросом, поскольку известная нам формулировка приказа о назначении сэра Мартина Бекмана «ревизором всей пиротехники как для войны, так и для триумфов предназначенной» заставляет предположить, что в те времена пиротехнические средства применялись в основном для празднования военных побед и прочих торжественных оказий.
В Архиве государственных документов хранится счет от 1713 года, упоминающий «Rocketts», окрашенные в красный и синий цвет, а также
В Индии боевые ракеты применялись с великим энтузиазмом. В 1780 году правитель Майсура Хайдар Али в бою при Гунтуре, который закончился серьезным поражением британцев, использовал сотни этих огненных снарядов. Изданная в Азии история Типу Султана рассказывает о посольстве, отправленном им в 1783–1784 годах к турецкому султану, при дворе которого «из всех принесенных даров ничем другим так не восхищались, как ракетами, коих в той стране не имелось».
116
«Music for the Royal Fireworks» – «Музыка для королевских фейерверков», 1749 г. (Примеч. пер.)
Типу Сахиб, сын Хайд ара Али, отлично понимал боевую ценность ракет и увеличил количество приставленной к этому оружию прислуги с 1200 до 5000 человек. Его ракеты были сделаны не из бумаги, а из железных труб, весивших от шести до двенадцати фунтов. В воздухе они стабилизировались бамбуковыми шестами длиной 10 футов, а дальность их полета могла достигать «одной мили с половиною». При всем том летали они совершенно беспорядочно и могли быть сколько-нибудь эффективны только при «залповом» запуске или для создания заградительного «огненного вала». Несколько таких ракет сохранилось в Вулвиче. По одной из версий, железные трубы имели длину 2 фута при диаметре 3 дюйма, а длина бамбуковых шестов достигала 20 футов. Пробив тело человека, такие ракеты якобы тотчас же вновь набирали прежнюю скорость.
Поскольку жителям Майсура в их борьбе с британцами активно помогали французские офицеры, последние, по всей вероятности, имели определенные представления о ракетах. Офицер военно-морского флота Жюльен де Бельэр, видевший результаты их действия, в 1791 году вернулся во Францию и в сотрудничестве с Клодом Руджьери создал ракеты, которыми в 1798 году в Бордо вооружали суда корсаров.
Вскоре после Серингапатама [117] британские власти пришли к мысли о возможной полезности ракет, и Артиллерийско-техническое управление обратилось в лабораторию вулвичского арсенала с предложением выделить людей, способных создать хорошую боевую ракету. Лаборатория таковых не имела и рекомендовала управлению запросить Ост-Индскую компанию, как «местных», которые должны в этом вопросе разбираться. Компания, однако, ответила, что не располагает подобными специалистами и что лаборатория должна при решении данного вопроса обойтись своими силами.
117
Серингапатам – столица княжества Майсор. Взята британцами в 1799 г. (Примеч. пер.)
Решение было найдено Уильямом Конгривом, жившим с 1772 по 1828 год. Он был сыном сэра Уильяма Конгрива – первого в роду баронета и инспектора Королевской лаборатории в Вулвиче. Когда в 1814 году в чине генерал-лейтенанта сэр Уильям скончался, Конгрив стал вторым баронетом и, вслед за отцом, инспектором лаборатории. В 1811 году он получил свое первое воинское звание, став подполковником Ганноверского артиллерийского полка. Об изобретенной им ракетной системе он опубликовал весьма подробную книгу, в которой рассказал, как в 1805 году дорабатывал свое изобретение и демонстрировал его перед мистером Питтом [118] и другими членами правительства.
118
Имеется
Конгрив получил разрешение испытать свои ракеты в боевой обстановке и 18 ноября 1805 года вышел в море с маленькой флотилией из десяти катеров, намеревавшейся напасть на Булонь. К несчастью, поднявшийся шторм вывел из строя пять из десяти суденышек и вынудил отказаться от проведения операции. Сначала Конгрив использовал обычные, стандартные ракеты, но, выяснив в 1806 году, что их бумажные оболочки ему не подходят, стал употреблять для их изготовления листовое железо, одновременно укоротив шесты-стабилизаторы для получения большей устойчивости. Первоначально его 6-фунтовые ракеты снабжались шестами длиной 9 футов, а 12-фунтовые – шестами в 9 футов. В том же году он начал выпускать большие ракеты, весом по 32 фунта каждая, с 10-дюймовой головной частью, которая обеспечивала дальность полета 3000 ярдов. Он настаивал на применении ракет не только в армии, но и в других родах вооруженных сил.
При повторном применении во время боевых действий ракеты Конгрива блестяще себя зарекомендовали. В проведенном 8 октября 1806 года нападении на Булонь восемнадцать судов использовалось для запуска примерно 200 3-фунтовых ракет, что было выполнено всего за полчаса с расстояния 2300 метров, или 2400 ярдов! В отчете того времени говорится: «Примерно за полчаса было выпущено около 200 ракет. Противника охватили полнейшее замешательство и изумление – по нас не было сделано ни единого ответного выстрела, – а спустя десять минут после первого пуска выяснилось, что город охвачен огнем». Точный масштаб причиненного вреда не был зафиксирован, поскольку французские власти установили строгую цензуру любой поступавшей из города информации. Когда через несколько дней туда прибыл лорд Лодердейл и его свита, им не позволили выходить на улицы и вынудили ехать в закрытых каретах. Без сомнения, чтобы оправдать столь строгие меры, урон должен был быть достаточно велик.
Рис. 34. А – ракета Конгрива. Б – ракета Хейла. В – ракетная пусковая установка, конец XIX в.
В 1807 году была проведена бомбардировка Копенгагена, во время которой 40 000 ракет и 6000 бомб опустошили город и, после того как он был полностью разрушен, принудили его к сдаче. В 1808 году ракеты отправили в Португалию, но они действовали там крайне неточно, с высоким рассеянием, в особенности – при запусках с полевых установок. При отправке экспедиции для высадки на голландский остров Валхерен в ее ходе предполагалось полномасштабное применение ракет. Но экспедиция закончилась провалом, несмотря на ракеты, стрельба которыми велась под личным наблюдением полковника Конгрива с пяти установленных на берегу батарей пусковых установок, и Флиссинген был вновь захвачен французами после боя, произошедшего 13–15 августа 1809 года.
Годом позже ракеты снова применили на Пиренейском полуострове, на сей раз против Кадиса и других испанских городов, а у Сантандера они действовали столь ненадежно, что герцог Веллингтон решил отдать предпочтение более привычным полевым пушкам. Один из офицеров штаба отметил в своем дневнике, что после запуска ракет, предназначенных для поджога французских складов, «сильный ветер отбросил две из них назад на наших зевак, причинив тем весьма немалый вред». Хорошо послужили ракеты в 1813 году при форсировании реки Адур.
Интересно отметить, что в 1813 году в Битве народов под Лейпцигом у британцев была только одна ракетная бригада. Результаты ее действий были тогда столь поразительны, что союзные монархи лично благодарили уцелевшего офицера ракетчиков, а российский император, сняв со своей груди крест Святой Анны, приколол его на сюртук артиллериста. Говорили, что устрашающее оружие Конгрива парализовало пехотные каре французов и создало у противника впечатление, что происходит нечто сверхъестественное – до такой степени, что при Понсдорфе целая бригада французов сдалась британской ракетной бригаде. В том же году в блокированном с моря Данциге были сожжены ракетами запасы продовольствия, в результате чего город сдался.