История России с древнейших времен до конца XVII века
Шрифт:
По сравнению со временем Витовта произошли кардинальные перемены в отношениях с Великим княжеством Литовским. Там княжеские усобицы завершились раньше, чем в Северо-Восточной Руси. Но внутренние противоречия и 13-летняя война с Орденом (она велась главным образом силами Польского королевства), завершившаяся окончательно лишь осенью 1466 г ., надолго ограничили активность восточной политики Казимира IV (с 1445 г . он стал и польским королем). Собственно, к исходу 50-х годов большинство достижений Витовта здесь было утрачено. А это означало, что и Вильнюс перестал быть потенциальным центром государственно-политического объединения Северо-Западной и Северо-Восточной Руси по тому образцу, который реализовался в самом Великом княжестве Литовском. Впрочем, в отношении Пскова и Новгорода у литовской элиты сохранялись еще планы присоединения. Но главные события здесь были еще впереди.
Прекращение
К 60-м годам многие герои уже сыгранной драмы ушли со сцены. Но кое-кто покинул ее немного позже. Борис Александрович умер в феврале 1461 г . В марте того же года скончался митрополит Иона, имевший бесспорный авторитет и всегда оказывавший поддержку московскому государю. Через год пришел и его черед. Умирал он тяжело, страдая от «сухотной» болезни (великому князю жгли «трут на многих местах» по его повелению). А незадолго до последних дней Василия Темного Москва содрогнулась от жестокой казни, произведенной по его приказу. В столице были пойманы дети боярские воровского князя Василия Ярославича, собравшиеся вызволить своего сюзерена из заточения в Угличе. Заговор стал известен, его участников арестовали, трех поименно названных заговорщиков и «иных многих» били, мучили, «коньми волочили по всему граду и по всем торгам». Затем им отсекли головы. Поразила не только жестокость, но время казней: они пришлись на Великий пост. Один из летописцев горестно замечал, что никогда ничего подобного не случалось «в русских князех». Но у эпохи усобиц и смуты свои нравственно-политические ориентиры. В эти годы, как мы видели, немало аморальных и безжалостных событий происходило впервые. Символично, что завещание Василия Темного писал дьяк Василий Беда — тот, кто доставил ему известие о смерти Шемяки. Напастей и бед на долю непримиримых соперников выпало свыше любой меры.
РАЗДЕЛ III. Становление Российского централизованного государства
Глава 14. Государь «всея Руси»
Так с определенного момента именовал себя великий князь Иван Васильевич, подчеркивая рождение единой территории полностью самостоятельного государства. В воскресенье же 28 марта 1462 г ., когда столица Московского великого княжения встречала нового единоличного правителя, до этого дня было еще далеко. Но, быть может, уже тогда, в первые часы бремени власти и личной ответственности, он сформулировал эти отдаленные и столь желанные цели? Навряд ли. И дело тут не в отсутствии необходимого опыта или широкого политического кругозора. К моменту смерти Василия Темного за плечами его старшего сына Ивана Васильевича был шестилетний стаж соправительства и рождение наследника-первенца. Так что все было при нем. На московский стол садился вполне зрелый правитель, много чего испытавший и повидавший в свои двадцать два года.
Дело в другом. У политиков-практиков — а Иван Васильевич был именно таковым — осознание стратегических целей происходит в конкретных, реальных задачах, обнаруживаемых в наличной ситуации, в просчете соотношения сил. То, с чем он имел дело в начале 60-х годов, мало подвигало к постановке удаленных, «идеальных» намерений. Иван III всегда двумя ногами стоял на почве политической ежедневности. Но из нее неочевидным и неприметным поначалу образом произрастали
Даже беглый взгляд подмечает разительные отличия в ритме, стиле, образах «государственной биографии» Ивана III и его отца (а иной жизни у них, собственно, не было). Василий Темный почти всю жизнь провел в борьбе за достижение, сохранение или возврат власти великого князя. Много лет подряд он наносил удары ближним и дальним родичам, мстил, ослеплял, казнил, был лишен зрения сам, подвергался заточению и гонениям, не один раз бывал обманут и обманывал сам. Накал соперничества, его театральная непредсказуемость, временная протяженность междоусобия — все это сближает события жизни Василия II с многоактными шекспировскими трагедиями-хрониками о войне Алой и Белой роз. Ничего подобного не углядеть в течении дел и забот Ивана III. Его жизни, его правам на московский трон никто всерьез не угрожает ни в стране, ни извне. Если продолжать литературные параллели, то перед нами монументальный, многосюжетный роман, в котором со смертью главного героя соединяются отнюдь не все концы и начала. И что важно — это объемное повествование. Сага не о Форсайтах, а о московском великом князе и его семье. Политику-практику нужна долгая жизнь, чтобы предчувствовать, а затем осознать и реализовать серьезные цели. Иван Васильевич, по меркам средневековья, прожил удивительно долго: без двух с небольшим месяцев 66 лет.
Пребывание Ивана III у власти удобно делится на три периода. Первый из них завершается событиями 80-х годов. Это время оказалось едва ли не самым опасным и трудным.
§ 1. Ханский «улусник» на пути к единому Российскому государству
Улусниками в кочевых империях обозначали автономных владетелей, пожалованных ханом землями и людьми. «Жалованье» оформлялось в виде специального ярлыка. Нужды нет, что хан невольно или добровольно учитывал наследственные права в рамках определенных княжеских династий. Легитимность власти князя (великого или удельного) придавало прежде всего ханское пожалование, ханский ярлык. Эволюция от улусника хана до «вольного», суверенного властителя — одна из главных событийных линий первого периода.
Опытный читатель удивится: как быть с теми расхожими в литературе взглядами, что Иван III занял великокняжеский стол «по благословенью» и распоряжению отца без всякой на то санкции из Орды. Доказывается это просто — летописи молчат о каких-либо акциях любого государства-наследника Золотой Орды в связи с вокняжением Ивана III в 1462 г . Но ведь те же летописи ничего не говорят о ханском пожаловании Василию II в 1425—1426 гг. великого княжения. Но мы-то точно знаем из тех же самых летописей, что выдача ханом ярлыка на стол во Владимире в указанное время имела место быть. Значит, редакторы летописных сводов могли сознательно опускать соответствующую информацию, и мы вправе подозревать осознанное умолчание применительно к событиям 1462 г .
Это доказательство от обратного. Поищем позитивные аргументы. Они существуют. В договорах 1473 г . Ивана III с родными братьями, Борисом Волоцким и Андреем Угличским, прямо говорится об уплате ими выхода в Орду (точнее — Орды) согласно распоряжению в духовной Василия Темного. Из докончаний 1473 г . не вполне ясны временные характеристики уплаты дани в Орду (давался ли выход «на все годы» или только за ряд лет), но не в том суть. Любой подобный платеж подразумевает наличие ханского ярлыка на княжение как юридического основания для взимания дани.
Текст Ермолинской летописи (на него мало обращали внимания) подтверждает правильность нашей догадки: Иван III получил ханский ярлык на великое княжение именно в 1462 г . В летописной статье этого года сначала кратко пересказывается распорядительная часть завещания Василия Темного в отношении всех его сыновей и жены. Затем следует особая фраза о том, что Иван Васильевич «седе на столе отца своего на великом княжении в Володимери, и на великом княжении в Новгороде Великом, и Нижнем, и на всей Русской земли». Удивительный текст. Абсолютно ясно, что в его основание не была положена соответствующая часть духовной Василия Темного — там упоминаний о Великом Новгороде вообще нет, а Нижний фигурирует среди владений, завещаемых Ивану III, но не обозначается в качестве великого княжества. С перечисленных единиц государственно-политического устройства в Орду шел особый выход в каждом случае (равно как с Твери, Ярославля, Рязани). Где должно было учитываться это обстоятельство прежде всего? В ханских ярлыках, а также в дефтерях, где подробно расписывались суммы с определенных городов и местностей. С большой долей уверенности мы можем предполагать, что процитированная фраза основана на ханских ярлыках, полученных