История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Коллектив авторов

В. Мусатов. Предвестники бури. Политические кризисы в Восточной Европе (1956–1981). М.: Научная книга, 1996.

В. Козлов, С. Мироненко. Крамола. Инакомыслие в СССР при Хрущёве и Брежневе, 1953–1982. М.: Материк, 2005.

Ч. Гати. Обманутые ожидания. Москва, Вашингтон, Будапешт и венгерское восстание 1956 года. М.: Московская Школа Политических Исследований, 2006.

Исторический архив, 1996. № 3. С. 90–99.

5.1.10. Завершение борьбы за власть в Кремле и утверждение единоличной власти Хрущёва

Кризисы 1956 г. дорого обошлись СССР. Кремлевское

руководство пыталось, помимо «кнута» интервенции, использовать «пряник» – Польша и Венгрия получили многомиллиардную экономическую помощь, продовольствие и кредиты. В Президиуме ЦК КПСС Молотов, Каганович, Ворошилов и Маленков считали, что Хрущёв своими непродуманными действиями и шараханьями поставил мировой коммунизм и Варшавский договор на грань развала. В январе 1957 г., во время визита китайских коммунистов в Москву, Хрущёв заявил, что Сталин должен быть примером для коммунистов и «дай Бог, чтобы каждый коммунист умел так бороться, как боролся Сталин». Это разительное отступление от доклада на XX съезде только усугубило разброд и сумятицу среди коммунистов и в общественном мнении и еще больше подорвало репутацию Первого секретаря.

Соперники Хрущёва решили этим воспользоваться. На заседании Президиума ЦК 18–21 июня 1957 г. подавляющее большинство членов Президиума, включая бывших сторонников Хрущёва – Булганина, Первухина, Шепилова, Сабурова – приняло решение ликвидировать должность Первого секретаря, т. е. отстранить Хрущёва от власти. Он, однако, не сдался. На стороне Хрущёва были Секретариат ЦК, армия и КГБ. Маршал Жуков пригрозил большинству Президиума, что армия за ними не пойдет и «ни один танк не тронется с места» без его команды.

Серов обеспечил созыв внеочередного Пленума ЦК 22–26 июня. На нем Хрущёв и его сторонники, используя секретные архивы, предали гласности причастность Молотова, Кагановича и Маленкова к расстрелам и пыткам членов ЦК в 1930-е гг. Чувствуя, что бой проигран, Булганин, Первухин и Сабуров публично раскаялись. В то же время Каганович, Маленков, Молотов и Шепилов не сдались. Каганович, взывая к партийному аппарату, состоящему в основном все еще из сталинских кадров, осуждал развенчание вождя: «Я воспринимаю с большой болью… Я любил Сталина». Молотов критиковал Хрущёва за нарушение принципов коллективного руководства и грубые манеры. «Ноги на стол тов. Хрущёв положил», – резюмировал он. Большинство членов ЦК, однако, сочло, что противники Хрущёва представляют больше опасности для них, чем сам Хрущёв. В итоге Молотов, Каганович, Маленков «и примкнувший к ним Шепилов» были объявлены заговорщиками и «антипартийной группой». Хрущёв не решился арестовать поверженных противников и даже не исключил их из партии. Первый секретарь сделал вид, что «простил» Булганина и Ворошилова, чтобы не признавать того, что против него было большинство членов Президиума. В течение нескольких лет, однако, он отправил их на пенсию. В Президиум пришли «верные» Хрущёву члены Секретариата, среди них Л. И. Брежнев, Ф. Р. Козлов, М. А. Суслов, Е. А. Фурцева и Г. К. Жуков.

В октябре 1957 г., опасаясь Жукова, которого уважали в армии и народе, Хрущёв внезапно сместил его с поста министра обороны. Микоян рассказал Хрущёву о том, что Жуков создал, без согласования с ЦК, школу спецназа. В частности, в одну из задач бригад спецназа ГРУ входила ликвидация ракетных баз стратегического назначения предполагаемого противника. Подобные подразделения создавались и в войсках НАТО. На срочно созванном Пленуме аппарат и коллеги Жукова, маршалы Соколовский, Конев, Рокоссовский, Малиновский с готовностью помогали Хрущёву обливать Жукова грязью, обвиняя его в «бонапартизме», хамстве и произволе. Родион Яковлевич Малиновский (1898–1967), ветеран двух мировых войн и Гражданской войны, стал новым министром обороны. В феврале 1958 г. Хрущёв, убрав Булганина, занял пост Председателя Совета Министров, сохранив при этом за собой высший

партийный пост. В стране опять утвердилась власть одного лица, не имевшая сдержек и противовесов. Президиум ЦК утратил характер коллективного органа, где обсуждались и критиковались политические решения. За редкими исключениями, члены Президиума соглашались со всем, что предлагал Хрущёв. Но ценой победы Хрущёва стала его зависимость от партийного аппарата, который поддерживал его до той поры, пока это соответствовало его собственным интересам.

Литература:

Георгий Жуков: Стенограмма октябрьского (1957) пленума ЦК КПСС и другие документы / Под ред. В. П. Наумова, М. Ю. Прозуменщикова и др. М.: Международный фонд «Демократия», 2001.

Молотов, Маленков, Каганович, 1957: Стенографический отчет об июньском пленуме ЦК КПСС и другие документы / Под ред. Н. А. Ковалевой, С. Короткова, С. Мельчина и др. М.: Международный фонд «Демократия», 1998.

У. Таубман. Хрущёв. М.: Молодая гвардия, 2005.

5.1.11. Приоткрытие «железного занавеса». Контакты с внешним миром. Фестиваль 1957 г.

После смерти Сталина «железный занавес» между Россией и окружающим миром начал приоткрываться. Особенно заметные перемены начались в 1955 г. Они были связаны с практикой «народной дипломатии», которая должна была, по мнению советского руководства, усилить новую внешнеполитическую стратегию, снизив страх перед коммунизмом в мире. Была дозволена переписка людей с родственниками за границей, прерванная в годы террора. Возобновился туризм, прекращенный в 1930-е гг. Была создана государственная компания «Интурист» с сетью отелей и гостиниц, отведенных исключительно для проживания иностранных туристов. В Москве, Ленинграде и других крупных городах России впервые с 1945 г. появились живые иностранцы. В качестве туристов впервые в Россию приехали русские эмигранты, уехавшие после революции и Гражданской войны.

В то же время советские граждане смогли поехать за границу в качестве туристов: в 1956 г. съездили полмиллиона, в 1957 г. уже 700 тысяч. Лишь 20 % из них выезжали в «капиталистические страны», большинство ехали в страны Восточной Европы. Выехать можно было, по-прежнему, только самым благонадежным, по рекомендации партийных и профсоюзных органов, и с разрешения КГБ. В первых рядах туристов была партийная номенклатура и члены их семей, а также привилегированные члены «творческой интеллигенции». Летом 1956 г. советский теплоход «Победа» (взятый по репарациям в Германии) совершил несколько круизов вокруг Европы. На нижних палубах ехали рабочие и служащие по профсоюзным путевкам. В каютах люкс ехала номенклатура, советские писатели и деятели искусств.

Правда, туристы отправлялись за рубеж под надзором «нянек» из КГБ, следивших за тем, чтобы не было недозволенных контактов. Перед отъездом с ними проводили инструктаж. Призывали игнорировать антисоветские провокации, избегать контактов с иностранцами, тем более пить с ними, заводить романы, ходить к ним домой без сопровождающего «товарища» и паче всего сторониться русских эмигрантов-«белогвардейцев». В советских посольствах в то время бытовала шутка – если хочешь быстро попасть на родину – пройдись перед посольством с русским эмигрантом.

Начался интенсивный «культурный обмен» с западными странами. В России начиная с 1955 г. гастролировали британские, американские, французские и итальянские театральные, оперные и танцевальные коллективы. Начались первые за десятилетия гастроли на Западе выдающихся русских исполнителей – Эмиля Гилельса, Мстислава Ростроповича, Галины Вишневской, Владимира Ашкенази, артистов Большого и Мариинского театров, танцевальных ансамблей. Когда Хрущёв ехал за границу, вместе с ним ехали балерины, певцы и музыканты, чтобы создать ему «культурный фон». Русская культура, уже не в первый раз, оказалась в услужении советской внешней политики.