История России
Шрифт:
были нарушены ранее сложившиеся пути сообщения: волжский, донской и южно-днепровский пути попали под контроль Орды; западно-двинский путь оказался на территории враждебного Руси Ливонского ордена.
Между тем уже с конца XIII в. страна начала постепенно залечивать раны: восстанавливались города, возобновился процесс развития феодального землевладения. Демографические потери в течение нескольких поколений были восполнены. Так что основное историческое влияние ордынского нашествия состояло не столько в материально-демографических утратах, сколько в политических изменениях.
Европа, как и Русь, в течение XI–XV вв. переживала стадию политической раздробленности. Однако к XVI в. в результате роста производительности труда, формирования единого рынка, усложнения социальной структуры, усиления центростремительных тенденций в среде горожан и бедного, служилого дворянства Англия, Франция и Испания стали объединяться. Они вернулись к прежним границам и превратились в единые государства. Судьба средневековой Руси оказалась иной: восстановиться в своих прежних границах она не смогла.
Только Северо-Западная Русь, до которой не дошли монгольские отряды, оставалась независимой. Преимущество ее состояло и в том, что она имела выгодное географическое положение:
от Золотой Орды она была отделена землями Северо-Восточной Руси, поэтому Новгород, хоть и выплачивал поработителям дань наряду с остальными русскими землями, разрушительных нападений золотоордынских отрядов не знал;
с середины XIII в. уменьшился наступательный потенциал Ливонского ордена и шведов, что также благотворно сказывалось на сохранении материальной культуры и росте численности населения;
Европа продолжала нуждаться в русском воске, приобретала в большом количестве и меха; в результате Новгород богател.
Однако политическая система Новгорода исключала его превращение в центр объединения русских земель: для них была неприемлемой олигархическая боярская система правления. Новгородские бояре не имели необходимых экономических возможностей для захвата северо-восточных княжеств и изменения в них политической системы. Поэтому Новгород стремился к максимальному обособлению от остальных княжеств и на протяжении XIV–XV вв. проводил выраженную сепаратистскую политику.
Самый развитый регион – Юго-Западная Русь – в XIII–XIV вв., хоть и вошел в состав нового государственного образования монголов, с самого начала занял позицию, враждебную Орде. В результате южные и западные территории Руси вскоре оказались в составе государств, которые активно сопротивлялись ордынскому владычеству: Литвы, Польши и Венгрии.
В ином положении оказалась Северо-Восточная Русь. Она наиболее тесно соприкасалась с Золотой Ордой и страдала от этой зависимости более других древнерусских регионов. Поэтому северо-восток и стал центром противоречий, накапливавшихся между покоренными древнерусскими землями и завоевателями.
Таким образом, историческое влияние ордынского нашествия прежде всего состояло в перемещении государственного центра средневековой Руси с благоприятного для развития экономики юго-запада на северо-восток. Если бы не монгольское завоевание Руси в 1237–1240 гг., юго-западные русские княжества вряд ли поспешили бы уйти под юрисдикцию соседней Литвы. Процесс политической раздробленности со временем завершился бы объединением всех русских княжеств. Тогда история не только России, но и всей Восточной Европы могла бы оказаться иной.
Не менее важным результатом татаро-монгольского нашествия стало искусственное изменение расстановки сил в социально-политической системе Северо-Восточной Руси.
С одной стороны, гибель в ходе ордынского нашествия основной массы дружинников явилась существенной причиной установления в северо-восточных русских землях деспотической системы властвования. Тем самым была создана самая благоприятная социальная почва для закрепления министериальных отношений, зародившихся на северо-востоке еще при Андрее Боголюбском. К тому же на Русь были перенесены формы властвования, характерные для Монгольской империи.
В 1243 г. Ярослав Всеволодович (1191–1246) стал первым русским князем, получившим от Батыя ярлык на великое княжение. По своему влиянию на дальнейшую историю Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси это событие имело едва ли не большее значение, чем само монгольское нашествие. Впервые князю было пожаловано право представлять интересы Орды в русских землях. Тем самым русский князь был включен в ордынскую систему жесткого вертикального подчинения, а министериальные тенденции в развитии русской государственности (и до этого хорошо укоренившиеся в северо-восточных землях) получили прекрасную питательную среду. В дальнейшем выдача ярлыка на великое княжение стала важным орудием манипулирования русскими князьями. При этом сами они оказывались разменной монетой в политических играх и интригах монгольских ханов.
Наличие «своих» правителей (напомним: полностью лично зависящих от монгольского хана, даровавшего им право управлять их же собственной территорией и народом, на ней обитающим), систематически подтверждающих свою зависимость в виде ордынских выходов (дани) и поставки войск для совместных военных действий, вряд ли может служить сколько-нибудь веским основанием для признания автономии русских земель в рамках если не Монгольской империи, то уж во всяком случае Золотой Орды (Улуса Джучи).
С другой стороны, после нашествия изменилась роль экономических и политических центров в самой Северо-Восточной Руси. С точки зрения географических условий до нашествия в наиболее благоприятном положении для развития торговли находился Нижний Новгород. Однако именно через него проходили ордынские войска, двинувшиеся на Русь. Это привело к разорению территории Нижегородского княжества. Чуть менее благоприятные условия для торговли имелись у Рязани, поскольку Нижний Новгород находится в месте впадения Оки в Волгу, а Рязань – выше по течению Оки. Однако Рязань не только была разгромлена в ходе нашествия, но и оказалась впоследствии зажатой между Золотой Ордой, враждебным Московским княжеством и подступившим вплотную расширявшимся Великим княжеством Литовским. Благодаря этому Москва, которая в 1237 г. даже не являлась столицей удельного княжества, через 150 лет после нашествия Батыя оказалась крупнейшим политическим центром Северо-Восточной Руси.
Ордынский погром привел в движение громадные массы населения, которое уходило в сравнительно безопасные районы. Из восточной части Волго-Окского междуречья (где находились города Ярославль, Владимир, Суздаль, Ростов, Муром, Юрьев, Переяславль-Залесский), куда чаще всего совершали набеги ордынские отряды, произошел значительный отток населения на запад, к верховьям Волги, бассейну Москвы-реки и верховьям Оки. В связи с этим количество населения в Твери и Москве с их округами значительно возросло, что привело к росту экономического и военного могущества тверских и московских князей.