История Российская. Часть четвертая
Шрифт:
Той же зимой января в 11 день приехал к великому князю Иоанну Васильевичу всея Руси и к матери его великой княгине Елене из их вотчины Великого Новгорода богомолец их архиепископ Макарий поздравить государя на великом государстве. В тот же месяц пришли к великому князю послы из Стокгольма от шведского короля Гастауня Гутман Лавров да Матьяс Лавров бить челом о том, чтоб государь велел своей вотчине Великому Новгороду и Пскову учинить перемирье по тому ж, как было при отце его. И князь великий короля пожаловал, велел им перемирье учинить. Того ж месяца в 21 день пришел к великому князю из Крыма Василий Сергиев, а посылал его князь великий Василий Ислама на государстве поздравить.
Той же зимой февраля в 11 день в четверток 1-й недели поста князь великий Иоанн Васильевич и его мать великая княгиня с отцом своим Даниилом, митрополитом всея Руси, и с епископами, пев молебны, молили чудотворца Алексея с великими слезами, чтобы ему угодно было переложить его в новую раку. Отец же их Даниил митрополит с епископами, архимандритами и игуменами честно переложил из старой раки в новую серебряную раку; а сам князь великий и его мать великая княгиня с боярами тут стояли, молебные пения совершали и со слезами молили святого.
Той же зимой в феврале пришел к великому князю из Крыма от Ислама хана Темеш князь Китай да Тетчервей бакшей. Тогда же посылал князь великий в Крым к хану Исламу посла своего князя Василия Семенова Мезецкого. Той же зимой марта в 8 день князь великий послал в Крым к хану с грамотами о дружбе и братстве сына боярского Даниила Дмитриева Загряжского. Марта ж в 8 день пришли к великому князю послы от магистра и короля ливонского Германа Иван Лодень, Федор Отянов да Ганос здравствовать великому князю на великом государстве.
В тот же месяц март князь великий Иоанн Васильевич с матерью своею велели переделать старые деньги на новый чекан из-за того, что в старых деньгах много обрезных денег и подмесу, и в том была христианству великая тягость, так как в старых
В тот же год прибежали из Литвы от изменников великого князя, от князя Семена Бельского да от Ивана Ляцкого, их люди, а сказывали великому князю, что король, собрав свои войска и многих людей наняв иных земель, посылает великого князя вотчины воевать в Смоленске. И князь великий с матерью своею, слышав то, советовался с боярами, и послали воевод своих со многими людьми против литовских людей: в большем полку боярина своего князя Василия Васильевича Шуйского да князя Даниила Дмитриевича Пронского; а в передовом полку боярина своего конюшего князя Ивана Федоровича Телепнева-Оболенского, да князя Федора Михайловича Курбского, да князя Василия сына Федора Охлябинина; а на правой руке князя Андрея Дмитриевича Ростовского да князя Никиту Борисовича Туренина; а на левой руке князя Василия Ивановича Репнина да князя Ивана Михайловича Троекурова; а в сторожевом полку боярина своего князя Ивана Даниловича Пенкова да Василия Петровича Борисова. А велел князь великий воеводам своим князю Василию Васильевичу Шуйскому с товарищами идти от Смоленска против литовских людей; а не будет против них литовских людей, и князю Василию с товарищами идти с нарядом, пушками и пищалями к Мстиславлю и Мстиславль приступом брать. А из Новгорода Великого князь великий и его мать великая княгиня идти велели наместникам своим Литовские земли воевать боярину своему Борису Ивановичу Горбатому да Михаилу Семеновичу Воронцову с новгородскими людьми и псковскими, а велели им стоять на Опочке; дворецкому своему новгородскому Ивану Никитичу Бутурлину велели идти с псковичами в Литовскую землю со многими людьми и с нарядом, пушками и пищалями, и велел князь великий и его мать великая княгиня Ивану Бутурлину на Литовской земле на озере город поставить. Король же Сигизмунд прослышал про то, что воеводы великого князя под Мстиславлем, а оные великого князя люди на его земле на Себеже город ставят, и послал король со своими воеводами, и велел им идти со всеми людьми и с нарядом, с пушками, с пищалями, к великого князя городу Стародубу. Воеводы же королевские пан Юрий Микулаев Родилочи (Родивилович), да Андрей Немиров, да ляцкий гетман Ян Торновский, да изменник великого князя князь Семен Бельский, идучи к Стародубу, Гомель взяли. А в Гомеле в ту пору был наместник князь Дмитрий сын Дмитрия Щепин; а прибылые люди в город не поспели, а были тутошние люди немногие гомельяне. Воеводы же королевские от Гомеля пошли к Стародубу, а пришли к Стародубу со всем королевским нарядом, с пушками, пищалями; а прибылых людей с ними много и иных земель король нанял, жолнеров, и пушкарей, и пищальников, а с ними и подкопщики. И начали литовские люди приступать к городу со всех сторон, и начали бить из пушек и из пищалей; а с города воевода князь Федор Овчина против велел стрелять из пушек и из пищалей и биться с ними с города крепко; а того лукавства, подкапыванья, не познали, потому что ранее того в наших странах не бывало подкапывания. Воеводы же литовские, обступив град, стали за турами близко града да и подкапывались, и город зажгли и взяли, и воеводу князя Федора Овчину с собою свели, и людей многих с собою взяли, а иных пересекли и прочь пошли. А воеводы великого князя князь Василий Васильевич Шуйский с товарищами пришли к Мстиславлю и с нарядом, да посад разогнали и на посаде многих людей взяли в полон, а иных секли, а посад сожгли; а город Мстиславль отстоялся. И оттуда пошли в Литовскую землю воевать, и многие места воевали, и людей в полон вели, и жгли, и секли, и в свою землю пришли поздорову. А новгородские воеводы и Иван Никитич Бутурлин Литовские места воевали, и город на королевской земле на озере Себеже поставил, и устроил его пушками, и пищалями, и всем нарядом, и запасом хлебным, как ему было можно; да устроив город, пришел на Опочку поздорову. Об измене казанской далее следует.
7044 (1536). Об измене казанской. Сентября в 25 день Ковгоршад царевна, и Булат князь, и вся земля Казанская великому князю Иоанну Васильевичу изменили, а Яналея царя убили, которого им князь великий Василий Иоаннович дал царем на Казань, а взяли себе на Казань царем из Крыма Сафа-Гирея царевича. Той же осенью в октябре повелением великого князя сделали град Почап земляной на старом же месте. Той же осенью декабря в 12 день пожаловал князь великий, Шигалея царя из-под стражи выпустил, а сидел на Белоозере, и опалу ему свою отдал, и пред очами своими ему дал предстать. В тот же месяц сделан град деревянный в Мещере на реке Москве. Той же зимой января в 6 день приходили татары казанские к Нижнему Новгороду и на Балахну, и посад пожгли, и беглых людей на Волге много посекли. И князь великий послал из Мурома князя Федора Михайловича Мстиславльского и иных воевод с людьми, и татары казанские прочь пошли. В тот же месяц велел князь великий поставить во Ржевском на Литовском рубеже град земляной, нарек его Заволочье, и дворы ржевские велел перевести. В тот же месяц повелением великого князя поставлен городок в Костромском уезде, Буй городок на Кореге. Той же зимой февраля в 20 день в неделю Мясопустную поставлен был Даниилом митрополитом владыка во град Смоленск Савва Слепушкин, старец Иосифова монастыря. Того же месяца февраля в 27 день приходили под город под Себеж литовские воеводы Андрей Немиров со многими людьми, и с великим с нарядом пушечным, и с пищалями, к граду крепко приступили; и Божиею милостию городу не учинили нисколько, но своими же пушками своих же людей поубивали. А в то время из града вышли на них великого князя люди, многих литовских людей побили и знамена и варганы у них взяли; они же с великим срамом от града отошли восвояси. Князь великий велел того ради поставить во граде том церковь живоначальной Троицы, в ней три предела: Успения пречистой, да Покров, да Сергия чудотворца. Той же весною переставлен град Темников на иное место, на реке Мокше. Той же весною сделан град Стародуб на старом же месте деревянный. И в то время послал князь великий воевод своих воевод Литовской земли воевать, князя Ивана Васильевича Горенского и иных своих, под город под Любеч. И воеводы великого князя, придя, Литовскую землю воевали и возвратились обратно здравы. Той же весною сделан град Устюг деревянный. В тот же год начали град делать на Балахне землей, сделан в 45 году в октябре. В тот же год приходили казанские татары многие на Костромские места, и великого князя воевода князь Петр князя Василия сын Засекин-Пестрый стоял в заставе и пришел на казанских людей, не дождавшись людей; и татары их разогнали, и самого князя Петра да Меншика Полева убили, и прослышав про великого князя старших воевод, прочь пошли. В тот же год августа в 1 день в четверток в час дня преставился князь Юрий Иоаннович, брат великого князя, в плену; и положен был во Архангельском соборе на Москве. И в тот же год поставлен град на Проне.
7045 (1537). Той же весною по диаволову действу и лихих людей возмущением учинили великому князю смятение, начали наговаривать великому князю и его матери великой княгине на князя Андрея, что князь Андрей на великого князя и на его матерь великую княгиню гнев держит, что ему вотчины не придали, и хочет бежать. И князю Андрею сказывают на великую княгиню, что хочет его взять. И ранее в тот год 7042 в январе после великого князя преставления, не съезжая с Москвы во свою вотчину, после сорочин, бил челом князь Андрей великому князю Иоанну Васильевичу всея Руси и его матери великой княгине Елене, а припрашивал к своей вотчине городов чрез отца своего благословение и чрез духовную грамоту. И князь великий и его мать великая княгиня Елена не придали ему городов к его вотчине, а почтили его, как прежде того после преставления великих князей братья давали, а ему дали и свыше: давали ему шубы, и кубки, и коней иноходцев в седлах. Князь же Андрей поехал к себе в Старицу, начал на великого князя и на его матерь на великую княгиню гнев держать о том, что ему к вотчине не придали. К тому пристали лихие люди и наговорили на князя Андрея великому князю. А князю Андрею сказали на великого князя, что хочет его князь великий взять. Князь великий и его мать великая княгиня послали к князю Андрею боярина своего князя Ивана Васильевича Шуйского да дьяка своего Меньшого Путятина в том его увещать, что слова неправые, а у великого князя Иоанна и у его матери великой княгини Елены лиха в мысли нет никоторого. Князь же Андрей по приказу великого князя и его матери великой княгини Елены к Москве приехал, и у великого князя и матери его великой княгини был, и в том бил челом великому князю и его матери великой княгине, отцом своим митрополитом: слух его достиг, что князь великий и его мать великая княгиня хотели на него опалу свою положить. И князь великий Иоанн и его мать великая княгиня Елена князю Андрею говорили: «Нам от тебя слух доходит, что ты на нас гнев держишь. И ты бы в своей правде стоял крепко, а лихих бы ты людей и речей не слушал, а у нас про тебя на сердце лиха нет никоторого. А объяви нам тех людей, которые меж нами ссорят, чтоб впредь меж нами лиха никоторого не было». И князь Андрей именно не сказал ни на кого, да сказал, что на него пришло мнение. И князь великий и его мать великая княгиня Елена князю Андрею свое крепкое слово сказали, что у великого князя и у его матери великой княгини на князя Андрея лиха в сердце нет никоторого, и отпустили его в вотчину его с великим поспешением.
Кн. Андрей взят. Брак кн. Андрея. Хованский казнен. Колычев кнутом. И князь Андрей к себе в вотчину приехал, мнения и страху не отложил, а в сердце гнев держал о том, что ему к вотчине не придали. И к тому пристали лихие люди и начали сказывать на князя Андрея великому князю, что князь Андрей хочет бежать. И князь великий и его мать великая княгиня Елена тем речам не верили, потому что ранее того меж ними многие неправды говорили. А великому князю в то время Казань не мирна была, и князь великий и его мать великая княгиня послали за князем Андрея казанского ради дела. И князь Андрей к великому князю не поехал, а сказался больным, а велел к себе и мастера для лечения прислать. И князь великий послал к нему мастера Феофила. И Феофил, приехав, сказал великому князю, что болен, и болезнь его легка, сказывает, на бедре болячка, а лежит на постели. Князь же великий и его мать великая княгиня были о том в великом сомнении, что к ним князь Андрей великого ради дела казанского не приехал. И князь великий и его мать великая княгиня послали посланников своих к князю Андрею о здоровье спрашивать и о иных делах, а про князя Андрея тайно изведывать, есть ли про него каков слух и почему к Москве не поехал. И те посланники, приехав, сказали великому князю, что люди у него прибылые есть, которые не все у него годы живут, а говорить не смеют; а которые им приятны, и те им сказывают тайно, что князь лежит потому, к Москве ехать не смеет. Князь же Андрей по лихих людей речам сам к Москве не смел ехать, а послал на Москву к великому князю и к его матери великой княгине Елене боярина своего князя Феодора Дмитриевича Пронского. А князь Федор Пронский от князя из Старицы к великому князю на Москву еще не приехал, и в то время сын боярский князя Андрея князь Василий князя Федора сын Голубов, ростовских князей, из Старицы прислал тайно ночью к великого князя боярину князь Ивану Федоровичу Овчине человека своего Еремку с тем, что князю Андрею непременно на утро бежать. И князь Иван то сказал великому князю. И князь великий и мать его великая княгиня послали за князем Андреем крутицкого владыку Досифея, да архимандрита симоновского Филофея, да отца его духовного протопопа спасского Симеона, а велели взять его к себе, великому князю и его матери великой княгине, и что у них лиха и в мысли нет никоторого. А если будет, что князь Андрей владыке, и архимандриту, и отцу своему духовному не поверит, а побежит, князь великий для того послал за князем Андреем Ивана Федоровича Овчину, да князя Никиту Васильевича Оболенских, и бояр своих со многими людьми. А за боярином князя Андрея за князем Федором Пронским послали встречу, а велели его взять да на Москву привести. И когда князя Федора взяли, в ту пору ушел князя Андрея сын боярский Судок сын Дмитрия Сатин, да прибежал к своему князю и сказал князю Андрею, что боярина его князя Федора Пронского взяли, а слух до него дошел, «что послал князь великий бояр своих князя Никиту да князя Ивана Овчину-Оболенских со многими людьми тебя брать». И в ту пору примчался в Старицу с Волока князя Андрея же сын боярский Яков Веригин, а сказал, что приехали на Волок великого князя бояре князь Никита да князь Иван Овчина-Оболенские со многими людьми, «а едут тебя брать». И князь Андрей тотчас побежал и с княгинею и с сыном мая в 2 день, да от Старицы отъехал верст с 60 до Новоторжского уезда до Берновых сел. И из Бернова побежал князь Василий князя Федора Голубого, да сказали великому князю, что князь Андрей еще того не постановил, на которое ему место бежать. И князь Андрей из Торжка за рубеж не поехал, а пошел к Новгороду Великому, восхотел Новгород засесть; да и грамоты писал к великого князя к детям боярским помещикам, да и по погостам посылал. А писал в грамотах: «Князь великий мал, а держат государство бояре. И вам сего ради мне служить советую, а я вас рад жаловать». И некоторые дети боярские к нему приезжали служить. И та весть пришла к великому князю и к его матери великой княгине, что князь Андрей идет к Новгороду, а грамоты посылает детям боярским и зовет их к себе служить, а иные дети боярские уже приехали к нему служить; и те грамоты привезли к великому князю за княжими печатями. И князь великий и мать его великая княгиня тотчас послали за боярами, да велели князю Никите князя объехать и спешить к Новгороду наперед князя Андрея; да велели город укреплять и наместникам о сих людях к крестному целованию привести. А приедет князь Андрей к Новгороду, и князю Никите, укрепясь с людьми да и наместниками, да против того Андрея стоять, сколько Бог поможет, и посада ему жечь не дать. А если будет, что князь Андрей людьми силен весьма, то князю Никите быть в городе, дела великого государя беречь со владыкою и наместниками заедино. А князю Ивану писали, велели с людьми собираться, за князем идти. А в ту пору дети боярские новгородских помещиков пошли на службу, велено им быть на Москву. А князь великий и его мать великая княгиня послали встречу по дорогам да на пятины к детям боярским, а велели им спешить за князем Иваном Овчиною. И князь Иван Овчина, собравшись со многими людьми, пошел за князем Андреем. А князь Андрей от Заецкого яма своротил влево к Русе; и князь Иван Овчина догнал князя Андрея в Тохоли, от Заецкого яма верст с 5. И князь Андрей с князем Иваном на бой стал, люди своих вооружил и пошел на князя Ивана; и князь Иван против князя людей уставил, и утвердил полки, и, взяв Бога на помощь, пошел против князя Андрея. И увидел князь Андрей великого князя полки, не захотел с великим князем бою поставить и начал с князем Иваном сообщениями обмениваться; а у князя Ивана начал правды просить, что его великому князю не взять и опалы на него великой не положить. А князю Ивану то от великого князя не наказано, что ему правду князю Андрею дать. И князь Иван, не обменявшись сообщениями с великим князем и его матерью великою княгинею, да князю Андрею дал правду и с князем Андреем вместе на Москву поехал. И князь великий и его мать великая княгиня на князя Ивана в том словесную опалу положили, что без их веленья князю Андрею правду дал. А князя Андрея велели взять, и в палату посадить, и тягость на него положить, а княгиню его да сына Владимира посадить в городе за приставами на Берсеневе дворе. И на бояр его, на князь Федора Дмитриевича Пронского, да на князя Ивана Андреевича Пенинского-Оболенского, да на дворецкого на князя Юрия Андреевича младшего Пенинского-Оболенского, да на конюшего на князя Бориса Ивановича Палецкого, да на князей прочих, и на детей боярских, на тех, которые у него в избе были и его думу ведали, на князя Юрия Андреевича старшего Пенинского-Оболенского, да на Ивана Умного сына Ивана Лобанова-Колычева, да и на шурина княжьего на князя Ивана Андреевича Хованского, опалу свою положили, велели их пытать и казнить торговою казнью, да, оковав, велели в Наугольную стрельницу посажать. И боярина его князя Федора в той нужде не стало. А которые дети боярские великого князя помещики новгородские, что приезжали в ту пору к князю Андрею да и к Новгороду было с князем пошли, и тех детей боярских, Андрея сына Ивана Попкова да Гаврилу сына Владимира Колычева с товарищами, 30 человек, велел князь великий бить кнутьями на Москве да казнить смертною казнью, вешать по Новгородской дороге не вместе, но до Новгорода порознь, чтоб всяк, сие видя, приводил себе во ум, как государям своим великим князям доброжелательствовать и верно без всякой хитрости служить подобает.
7046 (1538). Апреля в 3 день в среду пятой недели поста святого во 2 час дня преставилась благоверного великого князя Василия Ивановича благоверная великая княгиня Елена, дочь князя Василия Львовича Глинского; а положена была в церкви Вознесения Господа нашего Иисуса Христа возле великой княгини Софии великого князя Иоанна Васильевича.
7047 (1539). Была вражда между боярами князя Василия да князя Ивана Васильевичей Шуйских с князем Иваном Федоровичем Бельским. И в той их брани повелели Шуйские и иные бояре убить великого князя дьяка Федора Мишурика. В тот же месяц преставился князь Василий Васильевич Шуйский. Той же зимой в феврале сведен с митрополии Даниил митрополит боярином князем Иваном Васильевичем Шуйским с его советниками. Той же зимой избран был на митрополию Сергиева монастыря игумен Иоасаф Скрипицын, а поставлен и завершен февраля 6 в четверток Мясопустной недели.
7048 (1540). В январе принесены были от Ржева на Москву две иконы чудотворные: образ пречистой Одигитрии, а другая икона крест честный. И встретили чудотворные иконы с крестами преосвященный Иоасаф митрополит со всем священным собором, и князь великий Иоанн Васильевич всея Руси с братом своим с князем Юрием, и с боярами, и со всем народом близ Нового монастыря митрополитова. И повелел князь великий на том месте храм поставить во имя пречистой Богородицы.
7049 (1541). О приходе крымского царя Сафа-Гирея на Русскую землю к Оке реке на берег. В мае прислали к великому князю из Казани в головах Булат князь и вся земля Казанская пять татар, Чабыкея с товарищами, с тем, чтобы им государь князь великий вины отдал, а послал бы к ним воевод своих с людьми: «А мы тем великому князю послужим, царя убьем или возьмем да воеводам дадим; а от царя ныне казанским людям весьма тяжко, у многих князей ясаки поотнимал да крымцам поотдавал; а земским людям великая продажа, копит казну да в Крым посылает». И князь великий послал с тем к Булату и ко всей земле, что их пожаловал, вины отдал, а воевод своих с людьми к ним посылает. А казанского дела ради отпустил боярина и воеводу своего князя Ивана Васильевича Шуйского и иных воевод, многих людей дворовых и городовых 17-ти городов; а велел воеводам стоять во Владимире, а в Казань обсылаться. А Сафа-Гирей, царь крымский, в то время с великим князем мирен был: посол великого князя князь Александр Васильевич Кашин в Крыму, а царев посол Сафа-Гиреев Тагалдый князь у великого князя на Москве. А князь великий Иван Сафа-Гиреев обычай ведал, что Сафа-Гирей царь слова не держит, в своей правде крепко не стоит, хотя с великим князем в дружбе, и князь великий его берегся, как недруга, держал воевод на Коломне со многими людьми.