История русской армии. Том третий
Шрифт:
Новая распря Мехмед-Али с султаном давала случай для осуществления этой идеи. Боясь, что возможное поражение турецких войск может принудить султана искать помощи у императора Николая, державами было предложено России принять участие на совещании в Вене по восточному вопросу, на что наш кабинет ответил решительным отказом.
Между тем переговоры султана с Мехмед-Али к желательным результатам не приводили, и новый султан Абдул-Меджид обратился за содействием к представителям держав.
Соглашаясь теперь на свое участие в коллективной гарантии турецко-египетского соглашения, Россия ставила условием отказ морских
В этом духе и была закончена конвенция 3 (15) июля 1840 г. между Россией, Австрией, Пруссией, Англией и Турцией. Успехи турок при содействии Англии и Австрии принудили Мехмед-Али принять предложенные ему условия, а симпатизировавшая ему Франция присоединилась к группе европейских государств. 1 июля 1841 г. между Россией, Англией, Австрией, Пруссией, Турцией и Францией была подписана новая конвенция, отличавшаяся от прежней тем, что закрытие проливов являлось обязательным для Турции, «пока Порта находится в мире». Эта оговорка сыграла роковую роль в 1854–1855 гг., когда англо-французский флот стал свободно бомбардировать русско-черноморское побережье.
Балканская наша политика сводилась в это время к руководству управлениями княжеств и к поддержке существующего порядка. Но «агенты русского правительства, — по словам современника, — своими гордыми приемами оскорбляли личность и достоинство князей, унижали чувства народности, делались гонителями всякого свободолюбивого человека, объявили неловкую войну Западу, преследовали того, кто их не раб, превращали дома свои в вертепы интриг и доводили всех благомыслящих людей княжеств до отчаяния; так что народы, любившие Россию, как мать, исполнились неприязнью к их благотворительности». Таковы, в общем, несколько односторонние, выводы современника. Неудивительно, что наше влияние на Турецком Востоке в 1830–1840-х гг. он признает влиянием мнимым. Оно таковым и было на самом деле.
Взамен же русского влияние Англии продолжало возрастать и укрепляться.
Места, связанные с воспоминаниями о важнейших событиях земной жизни Иисуса Христа, с древнейших времен особо почитались христианами.
Победы Миниха и Кючук-Кайнарджийский договор обратили взоры православных восточных христиан к могущественной России. Начатая борьба с франками за обладание Святыми местами с переменным успехом велась до половины XIX столетия, когда она и достигла высшего напряжения. Щекотливое положение Турции в этом споре держав и необходимость удовлетворить совершенно противоположные требования России и Франции принудило ее избрать среднее решение, предложив некоторые уступки католикам взамен за другие уступки в пользу греков.
Однако полумеры турецкого правительства не удовлетворили императора Николая, а все усилившееся влияние при дворе султана посла Франции Лавалета побудило государя принять энергичные меры для удовлетворения своих справедливых требований. После ряда новых настойчивых переговоров была признана необходимой посылка к султану чрезвычайного посольства с генерал-адъютантом князем Меншиковым во главе. Предназначенный в случае войны с Турцией в главнокомандующие, посол помимо чисто дипломатических поручений должен был ознакомиться и с современным состоянием Турции в военном отношении, выбрать удобные для высадки пункты и т. п.
Но всесильный в то время в Константинополе посол Англии лорд Редклиф, посвятивший всю свою продолжительную дипломатическую деятельность борьбе против усиления нашего влияния на Босфоре, объединил вокруг себя дипломатический корпус и заставил турок считаться с его взглядами. По его совету турки разделили наши требования на две категории. Первая касалась вопроса собственно о Святых местах и о правах Православной церкви, а ко второй категории были отнесены наши предложения, могущие, по мнению турок и их английского друга, создать в пользу России такое влияние на христианские народности подданных Порты, которое могло бы вызвать опасность или серьезные неудобства для осуществления верховных прав султана.
Идя навстречу первым нашим требованиям, касавшимся главным образом прав хранения ключей от Вифлеемского храма и права исправления купола на храме Гроба Господня, турки восставали против вторых, особенно возражая против установления между Турцией и Россией конвенции, гарантирующей точно status quo преимуществ православного вероисповедания и Святых мест, находящихся в его исключительном или совместном с другими исповеданиями владении, и представлявшей между прочим русским дипломатическим агентам в Константинополе право делать представления правительству Турции о нуждах греко-российской церкви и ее духовенства.
Затягивая переговоры, турки тем временем успели обеспечить себе заступничество со стороны держав запада. И в то время, когда, приводя в исполнение свою угрозу, князь Меншиков покинул Константинополь, англо-французская соединенная эскадра подошла к Дарданеллам, и турки почувствовали себя в полной безопасности.
Состояние русских войск перед началом войны
К началу Восточной войны военно-сухопутные силы империи состояли из регулярных и иррегулярных войск. Регулярная армия делилась на войска действующие (или линейные), резервные и запасные, местные и вспомогательные.
Действующая пехота разделялась на линейную и легкую (карабинерные и егерские полки и стрелковые батальоны), части, ничем, впрочем, существенно между собой не различавшиеся.
К 1853 г. пехота состояла из 110 полков (от трех до пяти батальонов, шестиротного состава каждый), 9 стрелковых и 84 линейных батальонов. Пехотные полки и часть линейных батальонов сводились в 30 дивизий (по 4 полка) и 6 отдельных бригад; стрелковые же батальоны были приданы непосредственно корпусам.
Кавалерия делилась на тяжелую (кирасирские, драгунские полки) и легкую (уланские и гусарские полки). Всех кавалерийских полков шести- и десятиэскадронных было 59, из которых 23 тяжелых и 36 легких. Полки эти сводились в 15 дивизий.
Полевая артиллерия состояла всего из 135 батарей (106 пеших и 29 конных, все двенадцатиорудийного состава), сведенных в большинстве в 28 пеших и 7 конных бригад. Почти все бригады сверх того сводились в 10 артиллерийских дивизий.
Для снабжения войск огнестрельными припасами имелись 4 летучих и 12 подвижных парков.
Инженерные войска состояли из десяти саперных батальонов четырехротного состава, сводившихся в 3 бригады, и двух конно-пионерных дивизионов, по два эскадрона, возивших с собой понтонные парки.