История русской Церкви. Том 4
Шрифт:
При совершении таинства священства и вообще при поставлении на церковные степени у нас случались важные неисправности и даже злоупотребления, как видно особенно из акта Собора Владимирского, который, перечислив те и другие и ссылаясь на древние правила Церкви, определил:
1. отнюдь не ставить на мзде ни священников, ни игуменов и не брать с них никаких уроков. Если же кто поставит, то виновный да извергнется из сана вместе с поставленным, а бывшие ходатаями при этом да будут прокляты (прав. 29 св. апост., 2 Халкидон и 22 VI Всел.).
2. Во всех епископиях да будет то же, что уставил митрополит в своей митрополии: пусть только клирошане берут по семи гривен от каждаго поставления в диакона и во священника вместе 401. Более же не требовать ни от диакона, ни от священника, ни от игумена, ни от низших клириков, не делать им насилия, как делалось прежде, не посылать их на жатву, на сенокос и на другие работы.
3. Епископы, когда хотят поставить священника или диакона, да испытают его жизнь, какова она была до поставления, и да призовут соседей, которые знают его издетства (прав. 7 Феофил. Александрийск.). В частности, пусть испытывают поставляемых: чисто ли их житие; соблюли
4. Поставление не должно оставаться в тайне, но да будет ведомо всем епископам, чтобы какой-либо пришлец из иной страны, утаив свои грехи, не восхитил священства. Неизвестных людей никого не посвящать (6 прав. VI Всел. Соб.).
5. Раба не производить в сан священства прежде, нежели господин отпустит его на свободу при многих свидетелях, с грамотою; а когда раб будет произведен, господин уже не должен присвоять его себе (снес. прав. апост. 82 и VI Всел. Соб. прав. 83).
6. Возводить на церковные степени должно постепенно: сначала постричь в причетника с установленными молитвами, облачив его в короткую фелонь. Потом пусть он исправляет должность канонарха и чтеца в соборной церкви под руководством старейшего церковника, пока научится всему, что нужно. Впоследствии уже он может быть рукоположен в диакона, когда достигнет 25 лет, и во священника, когда будет 30 лет (снес. VI Всел. Соб. пр. 14). Митрополит Киприан также давал наставления: кому ставиться в поповство или дьяконство, тому надобно быть чисту, как бы рожденному от чрева матернего; даже пономарю не достоит быть двоеженцу и троеженцу, а или девственнику или первобрачному 402.
Таинство брака у нас иногда совершали сами епископы и даже митрополиты по примеру иерархов греческих 403, но инокам это не дозволялось. "Не достоит, - говорил Киприан, - игумену и чернецу-попу венчать - то дело мирских попов, а не чернеческое". От приступающих к таинству брака Владимирский Собор требовал, чтобы они предварительно приобщались Святых Христовых Тайн, иначе не разрешалось венчать. Фотий давал наставления священникам, чтобы они не венчали девочек раньше двенадцати лет, чтобы самое венчание совершали вдруг после обедни, а не в полдень и не в полночь и чтобы допускали третий брак только тогда, когда кто будет еще молод и не будет иметь детей от двух первых браков, налагая притом на него епитимию пятилетнего отлучения от общественного богослужения и от Святых Тайн, которую мог облегчить местный епископ 404.
О таинстве елеосвящения митрополит Фотий в своем поучении к священникам заповедовал следующее: "Во время посещений Божиих - болезней, когда вы намереваетесь мазать болящих святым елеем, то собирайтесь семь священников и диаконов и, освятив елей при чтении Евангелий и Апостолов, помазуйте болящего. Это для болящего именуется вторым крещением, как видно из слов св. апостола: Болит ли кто в вас, да призовет пресвитеры церковныя и да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем во имя Господне. И молитва веры спасет болящаго, и воздвигнет его Господь; и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему (Иак. 5. 14, 15)" 405.
Пострижение в монашество и в схиму считалось одним из священнодействий Церкви. Но кому и над кем позволялось совершать это пострижение? Цареградский Собор дал Феогносту такие ответы: а) если человек в великой болезни захочет в чернецы, а не случится игумена, то хотящего может постричь не только епископ, но и священник, и диакон; а если не будет ни священника, ни диакона, то при смерти пусть пострижет даже причетник; б) если епископ пожелает постричься в схиму, а не будет игумена, тогда по нужде пострижет другой епископ, Митрополит Киприан учил: мирянину-попу не годится постригать в чернечество - чего сам не имеет, как может дать другому? Не годится постригать человека при смерти, когда у него язык уже отнялся. Равным образом не схимнику не годится постригать в схиму; разве только случится нужда и болезнь, а схимника-попа не будет, тогда ради нужды может постричь и не схимник. Если чернец не успеет пред смертию постричься в схиму, то класть схиму на мертвого не годится. Как наречь нового чернеца при пострижении, именем ли того святого, в день которого он постригается, или его мирским именем, это зависит от воли игумена, а узаконенного правила на это нет. Самый же чин пострижения для чернецов и черниц один и тот же 406.
О погребении и отпевании умерших в ответах Цареградского Собора находим только следующее: если святитель умрет в святительстве, да положат его в ризах; если же умрет, постригшись в схиму, да положат и погребут его в чернеческой схиме, но давать в руки умершему святителю Тело Господне не должно. А в посланиях митрополита Киприана читаем: отпевание должно совершать не только над взрослыми скончавшимися, но и над младенцами; мирянина-попа погребать в полном священническом облачении; панихиды петь многим священникам без диакона нельзя, но следует одному священнику, а при диаконе можно и многим; в воскресенье за упокой не править и в субботу вечером панихид не петь. Если кому придется умереть в Великом посту среди недели, то, певши над умершим, погребсти его; но ни заупокойной службы, ни панихиды не совершать, разве только в пятницы вечером, и поминание в субботы, кроме суббот пятой и шестой. После же Пасхи, от Фоминой недели можно править за упокой всякий день. Митрополит Фотий повелевал: умерших напрасною смертию, а не от своих рук, отпевать и погребать по закону, а вольных самоубийц не отпевать, не поминать и не погребать на общем кладбище, но закапывать в особом месте 407.
Встречаются правила и наставления и касательно других служб церковных
О самом совершении богослужения или известных частей богослужения теми или другими священными лицами были такие вопросы Феогноста и ответы Цареградского Собора: "Если святителю случится служить литургию, а не будет диакона, только много священников, можно ли ему служить? Если будет нужда, да служит и без диакона с священниками: один из священников пусть говорит ектению внутри алтаря. Если будут многие священники вместе, но не будет диакона, должно ли им служить или нет? Должно, только один из них пусть произносит ектению, стоя в алтаре, а не выходя из него. В какие дни в году должно святителю читать Евангелие? Четыре раза в лето: в Великий Четверток Страстной недели, в день Пасхи на литургии и на вечерни и в первый день сентября… Если не случится епископа в городе, можно ли игумену воздвигать крест? Этого не возбраняют правила Феодора Студийского. Следует ли игуменам служить с рипидами и Трисвятое петь в алтаре? Этого святые каноны не возбранили: пусть с Дарами носят (рипиды), но осенения да не творят; в том волен епископ, если кому благословит творить и осенение и во время Трисвяого благословение руками. Должны ли игумены, стоя на своих (игуменских) местах, оканчивать пение? Если будут в мантии, да оканчивают на своих местах, а будут в ризах, да оканчивают, как и на службе. Если священник убьет на войне человека, можно ли ему потом служить? Это возбранено святыми канонами". Собор Владимирский запретил лицам неосвященным и самим диаконам освящать приносимые в церковь плоды и крупы или кутью за умерших, как делалось то прежде в пределах новгородских; запретил также непосвященным читать и петь на амвоне и повелел самим причетникам читать и петь на амвоне не иначе, как с благословения священника и в стихаре. Митрополит Киприан в послании к духовенству писал: "Вы спрашиваете меня: когда не случится диакона, а нужно многим попам петь вместе, можно ли какому-либо младшему из них диаконовать? Не прилично тому быть, ибо нет в поповстве ни младости, ни старости. А если бы было то, чтобы попу диаконовать, ино потом будет ни поп, ни диакон. И потому нельзя тому так быть: поп есть поп, а диакон - диакон. Если не случится диакона, пусть служит один поп… А на Воздвижение Честного Креста во всякой церкви, по всей земле, где живут христиане, воздвизают крест, хотя бы поп один был, на славу Честного и Животворящего Креста" 409.
Упомянем, наконец, об одной местной церковной службе, которая установлена была в Новгороде по особенному случаю. В 1410 г. в новгородском Софийском соборе сотворилось знамение от иконы святых мучеников Гурия, Самона и Авива "о судех" или, как по другим спискам летописи, "о сосудех церковных" 410. Знамение, вероятно, состояло в том, что похитители сосудов церковных были каким-то чудесным образом обличены от иконы или пред иконою святых мучеников и сознались в хищении. Это и послужило поводом архиепископу Иоанну не только пристроить к Софийскому собору каменный придел во имя означенных мучеников, но и дать "благословение" и вместе "указ" христианам святой Софии, чтобы они в случаях разных покраж и пропаж обращались для обличения виновных не ко кресту или присяге, а к чудотворной иконе святых мучеников Гурия, Самона и Авива и чтобы приготовляли особую просфору, из которой за литургиею следовало вынимать четыре частицы, предназначавшиеся для указания невинных и виновных. В "благословении", или послании, святитель говорит: "Слышу я - да будет вам ведомо, - что у вас по случаю великой и малой пропажи ходят ко кресту, это делаете вы не по Божию закону. Здесь дал нам Бог знамение святых исповедников Гурия, Самона и Авива диакона, так что Божиею милостию многие правые оказываются правыми, а виноватые подпадают казни. И мы послали к вам икону тех святых исповедников в церковь Божию; то, что вы ходили ко кресту, мы вам возбраняем, но ходите к знамению Божиих святых исповедников. Священник, служа святую литургию, напишет имя Божие на хлебце (просфоре) и раздаст это всем, приходящим к имени Божию; кто съест хлебец с именем Божиим, тот окажется прав, а кто не съест хлебца, тот по Божию суду виноват будет; кто же не пойдет к хлебцу, тот без суда Божия и мирского виноват будет… А вы, священники, кроме хлеба Божия, к присяге не допускайте и нашего слова не ослушайтесь. Я же вас, священников и всех христиан, благословляю". В "Указе о проскомисании святым исповедникам" сказано: "Если у кого будет что-либо украдено или на кого-либо будет подозрение, вы, священники, велите испечь крестообразную просфору и изобразить на ней четыре креста. Потом, входя в церковь (для совершения литургии), читайте молитву святым исповедникам, а другую, вошедши в церковь, пред иконою святых, а третью на проскомидии. И именно, вынимая просфору, произносите следующее: "Святые Божии исповедники Гурие, Самоне и Авиве диаконе! Как некогда милосердием Божиим вы возвратили девицу в град свой Едес, так и ныне сотворите чудо для притекающих к вам с верою: потерпевшим ущерб помогите, виновных обличите, уста злодеев заградите… Потом, вынимая первый крест из просфоры, говори: "Се имя Божие пишется на хлебце молитвами св. Божиих исповедник, в честь и славу св. Гурью". Вынимая второй крест, говори: "В честь и славу св. Самону". Вынимая третий, говори: "В честь и славу св. Авиву диакону". А вынимая четвертый крест, поминай имена тех, которым предложатся (вынутые части) в пищу на обличение виновных". Неизвестно, откуда заимствовал или на чем основал Новгородский святитель такое необычайное постановление о суде Божием над виновными и такое священнодействие, но во всяком случае это было только постановление частное и из летописей не видно, чтобы оно долго сохраняло силу даже в Новгороде 411.