История Русской Православной Церкви 1917 – 1990 гг.
Шрифт:
Епископы, не одобрившие этого шага и стремившиеся к сохранению единства с Русской Православной Церковью, — Елевферий (Богоявленский), Пантелеймон (Рожновский), Алексий (Громадский) подверглись преследованиям.
При Пилсудском Польское правительство, стремившееся к полонизации украинцев и белорусов, подвергло Православную Церковь — национальную святыню народов, исторически восходящих к древней Руси, — жестоким гонениям. В Польше было уничтожено более 200 православных храмов, разрушен кафедральный собор в Варшаве. В течение одного только месяца в 1937 году было взорвано 114 церквей. Часть православных церквей власти передали униатам, но попытки Польского правительства возродить унию в Западной Белоруссии и на Волыни не увенчались успехом. Очагом Православия в Польше в 20–30–е годы были Почаевская Лавра и Жировицкий Успенский монастырь.
Нормализация
Русская Церковь своим снисхождением покрыла канонические нарушения, которые учинены были финской иерархией.
В 1923 году под нажимом Эстонского правительства в юрисдикцию Константинопольского Патриарха перешла автономная Эстонская Церковь, которую возглавлял архиепископ Александр (Паулус), возведенный Константинопольским Патриархом в сан митрополита.
Правительство Латвии также оказывало давление на православных, ставя своей целью отторжение их от Матери–Церкви. Латвийские власти не разрешили въезд в Латвию ни митрополиту Серафиму (Чичагову), ни архиепископу Геннадию (Туберозову), которых святитель Тихон предполагал назначить на Рижскую кафедру. Лишь после провозглашения самостоятельности Латвийской Православной Церкви власти разрешили приехать в Ригу архиепископу Иоанну (Поммеру), латышу по национальности. Патриарх Тихон предоставил ему широкие полномочия в рамках церковной автономии. Архиепископ Иоанн хранил верность Московской Патриархии, хотя, во избежание конфликтов с властями, и не афишировал этой верности. В ночь с 11 по 12 октября 1934 года он был убит. После его мученической кончины Латвийская епархия вошла в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. Правящим архиереем ее стал митрополит Августин.
Митрополит Литовский Елевферий (Богоявленский), вынужденный перебраться из своего кафедрального города Вильнюса, где он подвергся преследованиям со стороны Польских властей, в столицу независимой Литвы Каунас, до конца своих дней хранил молитвенно–каноническое единение с Московской Патриархией; с 1930 года, помимо управления Литовской епархией, он возглавил приходы в Западной Европе, оставшиеся в юрисдикции Патриархии.
В 1940 году Эстония, Латвия и Литва вошли в состав Советского Союза. Епархии, расположенные на этой территории, в 1941 году были возвращены в юрисдикцию Московской Патриархии. Местоблюститель Патриаршего Престола назначил своим Экзархом в Прибалтике митрополита Сергия (Воскресенского), который после кончины митрополита Елевферия (в 1940 году) занял Виленскую кафедру.
Мировая и Отечественная война, война русского народа и союзных ему народов с поработителями вызвала размежевание в эмиграции. Решительное большинство ее исполнилось патриотических настроений. Русские в Америке, союзной СССР (большинство из них входило в митрополичий округ, который после смерти митрополита Платона (Рождественского; +l934) возглавлялся митрополитом Феофилом (Пашковским)) сочувствовали победам Красной Армии. Экзарх Московской Патриархии в Америке митрополит Вениамин (Федченков) выступал на многочисленных митингах, добивался скорейшего открытия второго фронта, организовывал сбор пожертвований в пользу Красной Армии.
О победе
Часть эмигрантов, однако, с нападением гитлеровской Германии на Советский Союз связывала надежду на крушение большевизма. Эти надежды выразились в некоторых официальных заявлениях и проповедях карловацких иерархов и клириков. Митрополит Анастасий, находясь в стране, где развернулась ожесточенная борьба с оккупантами, воздерживался от заявлений в поддержку Германии. Но в пасхальном послании 1942 года он, касаясь положения русского народа на занятых немцами территориях, писал: "Настал день, ожидаемый им (русским народом), и он ныне подлинно как бы воскресает из мертвых там, где мужественный германский меч успел рассечь его оковы. И древний Киев, и многострадальный Смоленск, и Псков светло торжествуют свое избавление как бы из самого ада преисподнего. Освобожденная часть русского народа повсюду давно уже запела: "Христос воскресе".
26 мая 1942 года, с согласия Германского правительства, был открыт Среднеевропейский митрополичий округ, в который вошли церкви Германии, Бельгии, Чехословакии, Венгрии, а также часть оккупированных западных областей СССР — Орловская, Смоленская и Белостокско–Гродненская епархии. Митрополитом этого округа был назначен православный немец Серафим (Лядэ), убитый после войны при невыясненных обстоятельствах; архиепископ Брюссельский Александр (Немоловский), состоявший в юрисдикции митрополита Евлогия, был арестован и выслан во Францию.
После избрания и интронизации Патриарха Сергия восемь карловацких епископов, собравшихся на совещание в Вене, вынесли постановление о недействительности этого избрания. Не признала Русская Зарубежная Церковь и избрание Патриарха Алексия.
Иначе воспринял весть об избрании Патриарха митрополит Евлогий и окружавшее его духовенство. Биограф митрополита Евлогия так описывает его настроение и последние месяцы Великой Отечественной войны: "Огромная непобедимая Россия…, гроза пограничных сильных держав, покровительница малых, сестра родная всех славян…, всемирный центр Православия…, казалось, теперь может развернуться со всей убедительностью исторической реальности… И было также убедительно, что Россия вознесена на вершину славы и справилась с врагом благодаря чьей-то железной воле, жестокость которой многим бы хотелось оправдать пользой…" В те дни побед впервые в Зарубежье стали раздаваться такие речи среди русских патриотов… Что-то незаметно сдвинулось, изменилось в старых привычных оценках, начала меркнуть самая о них память… Постепенно стало забываться незабываемое, о чем говорили так часто с амвона, в печати — о Соловках, о епископах–мучениках, об осквернении святынь… История перевернула страницу, и содержание следующей поглотило внимание, так оно казалось ново. Это новое — прекращение в России гонений на Церковь. Больше этого — согласие во взаимоотношениях государства и Церкви… Известие о прекращении гонений, а потом и о Соборе и избрании Патриарха Владыка воспринял как великую радость духовной победы, связанную с победой на полях сражений, как знак "прощенности" русского народа".
После победоносного окончания Великой Отечественной войны в августе 1945 года в Париж был направлен митрополит Крутицкий Николай. Целью его миссии было, воссоединение с Матерью–Церковью отделившихся от нее эмигрантов. Митрополит Николай вел переговоры с митрополитом Евлогием и митрополитом Серафимом (Лукьяновым), который возглавлял приходы во Франции, находившиеся в юрисдикции карловацкого Синода. Переговоры завершились полным успехом. Оба митрополита воссоединились с Московской Патриархией, и митрополит Евлогий был назначен Патриаршим Экзархом Русской Православной Церкви в Западной Европе. Патриарх Константинопольский не возражал против этого.