История Русской Православной Церкви 1917 – 1990 гг.

Цыпин прот.Владислав

Одно из важнейших постановлений третьей сессии Собора — „Определение о монастырях и монашествующих“, разработанное в соответствующем отделе под председательством архиепископа Тверского Серафима. В нем устанавливается возрастной ценз постригаемого — не меньше 25 лет; для пострига послушника в более юном возрасте требовалось благословение епархиального архиерея. Определение восстанавливало древний обычай избрания настоятелей и наместников братией с тем, чтобы епархиальный архиерей, в случае одобрения избранного, представлял его на утверждение в Святейший Синод. Поместный Собор подчеркнул преимущество общежительства перед особожительством и рекомендовал всем монастырям по возможности вводить у себя общежительный устав.

Важнейшей заботой монастырского начальства и братии должно быть строго уставное богослужение „без пропусков и без замены чтением того, что положено петь, и сопровождаемое словом назидания“. Собор высказался о желательности иметь в каждой обители для духовного окормления насельников старца или старицы. Всем монастырским насельникам предписывалось нести трудовое послушание. Духовно–просветительское служение монастырей миру должно выражаться в уставном богослужении, духовничестве, старчестве и проповедничестве.

На третьей сессии Собор вынес два „Определения“, призванных оградить достоинство священного сана. Опираясь на апостольские наставления о высоте священного служения и на каноны, Собор подтвердил недопустимость второбрачия для вдовых и разведённых священнослужителей. Второе постановление подтверждало невозможность восстановления в сане лиц, лишенных его приговорами духовных судов, правильными по существу и по форме. Неукоснительное соблюдение этих „Определений“ православным духовенством, строго хранящим канонические основания церковного строя, в 20 — 30–е годы уберегло его от дискредитации, которой подверглись группировки обновленцев, поправших и православный закон, и святые каноны.

13 (26) августа 1918 года Поместный Собор Русской Православной Церкви восстановил празднование памяти всех святых, в земле Российской просиявших, приуроченное ко второй неделе по Пятидесятнице.

На заключительном заседании 7 (20) сентября 1918 года Собор постановил созвать очередной Поместный Собор весной 1921 года.

Не все отделы Собора творили соборное деяние с одинаковым успехом. Заседая более года, Собор не исчерпал своей программы: некоторые отделы не успели выработать и вынести на пленарные заседания согласованные доклады. Ряд „Определений“ Собора не удалось осуществить из-за общественно–политической обстановки, которая сложилась в стране.

В решении вопросов церковного строительства, устроении всей жизни Русской Церкви в небывалых исторических условиях на основе строгой верности догматическому и нравственному учению Спасителя Собор стоял на почве канонической правды.

Политические структуры Российской Империи рухнули, эфемерным образованием оказалось Временное правительство, а Церковь Христова, руководимая благодатью Святого Духа, сохранила в эту переломную историческую эпоху свой Богозданный строй. На Соборе, ставшем актом ее самоопределения в новых исторических условиях, Церковь сумела очиститься от всего наносного, исправить деформации, которые она претерпела в синодальную эпоху, и тем обнаружила свою неотмирную природу.

Поместный Собор явился событием эпохального значения. Упразднив канонически ущербную и окончательно изжившую себя синодальную систему церковного управления и восстановив Патриаршество, он провел рубеж между двумя периодами русской церковной истории. „Определения“ Собора послужили Русской Церкви на ее многотрудном пути твердой опорой и безошибочным духовным ориентиром в решении крайне сложных проблем, которые в изобилии ставила перед нею жизнь.

II. Русская Православная Церковь в годы гражданской войны 1918–1922

Революционные преобразования в России затронули все стороны национальной жизни; они повлекли за собой коренной переворот в отношениях между государством и Церковью. Уже Временное правительство отменило обязательное преподавание Закона

Божия и передало церковноприходские школы в ведение Министерства народного просвещения, сделав тем самым первый шаг к вневероисповедному государству. Возражения со стороны Поместного Собора и иерархии против этих мер не были приняты правительством. Делегация Собора во главе с архиепископом Кириллом безуспешно пыталась убедить премьер–министра Временного правительства А. Ф. Керенского отменить принятые законы. Глава правительства заявил, что Временное правительство исполнено решимости уничтожить те нити, которые мешают новому строю стать внеконфессиональным. Давая отчет Собору о поездке в Петроград, Н. Д. Кузнецов сказал, что беседа оставила у него тяжелое впечатление: "Нить, связующая государство с Церковью в их заботах о христианском просвещении народа, теперь уже порвалась".

После Октябрьского переворота сразу же началась подготовка законодательства об отделении Церкви от государства. Решительная ломка векового тесного союза Православной Церкви и государства страшила духовенство. Тревога усиливалась еще и оттого, что революционный процесс сопровождался эксцессами, жертвами которых становились православные храмы, монастыри, духовные лица. В Петербурге закрываются дворцовые церкви и конфискуется синодальная типография.

Тревожная атмосфера вокруг готовящегося декрета об отделении Церкви от государства нагнетается лекциями, которые в январе 1918 года читал И. А. Шпицберг, привлекавшийся обер–прокурором В. Н. Львовым для работы в синодальной комиссии по пересмотру законов о разводе. В своих выступлениях Шпицберг утверждал, что причащение будет запрещено как "колдовской акт", священные сосуды изъяты из храмов, а все духовенство объявлено контрреволюционным: "Попы — это вши на народном теле, это пособники мародеров и помещиков". Самым ударным местом в речах лектора был подстрекательский намек: "Патриарх еще жив".

10 января митрополит Петроградский священномученик Вениамин, обеспокоенный развитием событий и волнением своей паствы, обратился с письмом в Совнарком: "Я… уверен, что всякая власть в России печется только о благе русского народа и не желает ничего делать такого, что бы вело к горю и бедам громадную часть его. Считаю своим нравственным долгом сказать людям, стоящим в настоящее время у власти, предупредить их, чтобы они не приводили в исполнение предполагаемого проекта об отобрании церковного достояния".

Святой Патриарх Тихон в первом обращении к всероссийской пастве характеризовал переживаемую страной эпоху как "годину гнева Божия": "В дни многоскорбныя и многотрудныя вступили мы на древлее место Патриаршее. Испытания изнурительной войны и гибельная смута терзают Родину нашу, скорби и от нашествия иноплеменных, и междоусобные брани. Но всего губительнее снедающая сердца смута духовная. Затмились в совести народной христианские начала строительства государственного и общественного; ослабла и сама вера, неистовствует безбожный дух мира сего".

Еще более резок обличительный тон послания Патриарха от 19 января (1 февраля) 1918 года: "Тяжкое время переживает наша святая Православная Церковь Христова в Русской земле: гонения воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины.. Святые храмы подвергаются или разрушению… или ограблению и кощунственному оскорблению…, чтимые верующим народом обители святые захватываются безбожными властелинами тьмы века сего… Где же пределы этим издевательствам над Церковью Христовой? Как и чем можно остановить это наступление на нее врагов неистовых? Зовем всех вас, верующих и верных чад Церкви: станьте на защиту оскорбляемой и угнетаемой ныне святой матери нашей… противостаньте им силою вашей, вашего властного всенародного вопля… А если нужно будет и пострадать за дело Христово, зовем вас, возлюбленные чада Церкви, зовем вас на эти страдания вместе с собою".