История с попугаем
Шрифт:
Ага, вот так вот лгать правоохранительным органам!
– Вряд ли мне разрешат присутствовать при вашей беседе со следователем, – честно предупредила я. – И Аркадия придется оставить здесь.
Ольга Дмитриевна прижала ладошки к щекам и воскликнула:
– Я не могу оставить его одного! Вдруг в мое отсутствие Аркашу похитят?! Я никогда себе не прощу!
– Это вряд ли, – я покачала головой. – Ваши враги, кто бы они ни были, не всемогущи, уж извините. Гостиницу я выбрала наугад, а по дороге сюда следила, нет ли за нами наблюдения. «Жучков» на моей машине нет – за этим я слежу тщательно. Так что сегодня можете быть спокойны.
Я заглянула к хозяину гостиницы и предупредила, что мы с пожилой дамой вынуждены ненадолго уехать по важному делу, а попугая оставляем в номере. Птица в клетке, так что беспокоиться не о чем. Главное – следить, чтобы никто не проник в номер в наше отсутствие. Потому что попугай очень дорогой, стоит несколько тысяч долларов. На этом месте хозяин проникся важностью поставленной задачи и пообещал, что в его заведение и мышь не проберется незаметно.
Следователь Миронова ждала нас в своем кабинете. С проходной я позвонила ей и объяснила, что намерена сопровождать пожилую женщину. Так что на меня выписали пропуск, и, поддерживая Ольгу Дмитриевну под локоток, я поднялась на второй этаж, где в темноватом кабинете ждала нас Галина Миронова.
Входя в кабинет, моя подопечная выглядела такой хрупкой и слабой, ее кудряшки так трогательно подрагивали, а голубые глаза смотрели на следователя с такой тоской и надеждой, что я поразилась актерским способностям госпожи Филаткиной.
Когда мы наконец расселись на стульях, стоящих напротив письменного стола следователя, я сама была готова поверить, что моя клиентка – беспомощная старушка, плохо видящая, слышащая и соображающая по причине преклонного возраста. Чего уж говорить о следователе. Поэтому Миронова, первоначально обращавшаяся к Филаткиной, постепенно перешла к разговору со мной, а Ольга Дмитриевна только поддакивала моим ответам.
Оказалось, старушке нечего было бояться – ее ни в чем не подозревали, и рассказ ее сомнений не вызвал. Личность погибшего была установлена. Такая оперативность объяснялась просто – покойный оказался рецидивистом-«медвежатником», специалистом по взлому сейфов. Десять дней назад Михаил Шмаков, 1960 года рождения, освободился из мест лишения свободы, где отбывал долгий срок. Мужик успел только вернуться в родной Тарасов, где проживал до посадки. Родных у него не осталось, друзей тем более. Нелепая смерть от удара током оборвала его жизнь. Совершенно непонятно было, что этому типу, судя по всему, серьезному преступнику, понадобилось в квартире пенсионерки. Но на этот вопрос никто не мог дать ответа.
– Конечно, дело не закрыто, – вздохнула Миронова. – Следствие будет идти какое-то время. Но в вашей квартире следственные действия закончены. Печати сегодня утром сняли. Так что можете возвращаться домой и жить спокойно. Подпишите вот здесь… и еще здесь.
Филаткина поставила дрожащую закорючку в протоколе и жалобно произнесла:
– Как я теперь смогу уснуть в моей квартире, зная, что там случилось такое! И вообще, я боюсь привидений. Призрак человека, погибшего насильственной смертью, всегда бродит поблизости от места, где он погиб!
Галина Михайловна уже потеряла интерес к пожилой даме и ее проблемам. Да, понимаю, у бедняги наверняка дел десять в производстве. А тут чокнутая старушка с попугаем. Все ведь ясно и понятно: откинулся рецидивист, приехал в родимый городок, вломился в чужой дом по старой памяти и глупо погиб. Все, точка. Сейчас вот потянем еще немного для порядка, а потом закроем дело – и в архив.
– Скажите, я могу уехать из города? – озабоченно проговорила Филаткина. – Ведь я не давала никакую подписку… как это? о невыезде?
Миронова едва заметно усмехнулась. Теперь все старушки смотрят сериалы и прекрасно разбираются в процедуре ведения следствия.
– Разумеется, Ольга Дмитриевна, вы свободны. Можете ехать, куда пожелаете.
– Тогда я отправлюсь к подруге! – повеселела Филаткина и тут же обеспокоенно спросила: – Но вы ведь сообщите мне, если что-то выяснится? Ну, там, узнаете, зачем этот ужасный человек залез в мою квартиру?
– Конечно, не беспокойтесь! – улыбнулась Миронова, подписала пропуска и даже проводила нас до двери кабинета.
Нет, все-таки до чего хорошо быть маленькой старушкой! Все настроены доброжелательно, разве что слегка посмеиваются, никто не принимает тебя всерьез и ни в чем, конечно, не подозревает.
Итак, мы вернулись в гостиницу. Там нас ожидал очередной сюрприз – Аркаша, предоставленный самому себе, ухитрился открыть клетку. Так что к нашему возвращению номер Ольги Дмитриевны представлял собой печальное зрелище. Пожилая дама едва не плакала, глядя на испачканные обои и изорванные занавески. Филаткина что-то бормотала о пенсии, которую должна получить как раз в конце будущей недели. Вздохнув, я пообещала все уладить. Старушка тут же повеселела и принялась нежно журить Аркадия, посаженного в клетку:
– Такой плохой мальчик! Разве можно так расстраивать мамочку?
– Аркаша негодяй! – с пафосом сообщил попугай. – Мер-р-рзавец!
Перед тем как покинуть гостиницу, мне пришлось раскошелиться еще раз – и весьма основательно. Пожалуй, неделя отдыха на Ямайке обошлась бы мне дешевле.
– Так что, вы не передумали насчет поездки в этот ваш Балахов? – спросила я старушку, бережно подсаживая ее в свой «Фольксваген».
– О нет! – тряхнула кудряшками Филаткина. – Мне кажется, это отличная мысль. Решение всех моих проблем.
– Тогда стоит заехать к вам домой за вещами? – предложила я.
– Ни за что! – отрезала старушка. – Документы и деньги у меня с собой. А больше нам с Аркашей ничего не нужно. Все недостающее купим на месте.
Подивившись стойкости пожилой дамы, я была вынуждена согласиться с ее решением. В конце концов, наша цель – доставить попугая и его хозяйку в безопасное место. Так чего медлить? Поехали!
И мы поехали. До Балахова не так уж далеко – немногим больше сотни километров. По пустым дорогам я бы доехала туда за час. Но у нас в Тарасове пустых дорог не бывает. Даже ночью по трассе тянутся унылые фуры и чумазые грузовики.