ИСТОРИЯ ТАНКОВОГО КОРПУСА «Гроссдойчланд» – «ВЕЛИКАЯ ГЕРМАНИЯ»
Шрифт:
К началу 1916 года стала совершенно очевидной необходимость обеспечения пехотным частям, находившимся как в наступлении, так и в обороне, артиллерийской поддержки, способной уничтожать неприятельское тяжелое оружие прямой наводкой. Какое-то время с этой задачей, с грехом пополам, справлялась легкая артиллерия. Действуя на линии огня, в тесном контакте с пехотой, не имея ни защиты, ни прикрытия от неприятельского контрогня, применяя орудия, слишком большие и недостаточно мобильные для выполнения предназначенной им роли, легкая артиллерия, тем не менее, в ряде случаев добивалась значительных успехов, хотя ее расчеты несли тяжелые потери (ввиду вышеуказанных причин).
В результате творческого усвоения этого печального опыта, в 1936 году на вооружение Артиллерийского учебного полка (Артиллери-Леррегимент) [110] , дислоцированного в городе Ютербоге (а не Ютеборге, как часто неправильно пишут и думают!) было принято «штурмовое орудие», разработанное на базе шасси наиболее распространенного в описываемый период германского танка «Т-III» («Panzer III») [111] . Первоначально новая боевая машина была вооружена короткоствольной 75-миллиметровой пушкой. Эта пушка, изначально разработанная для вооружения немецкого танка «Т-IV» («Panzer IV») [112] , была установлена на шасси «Т-III» в стабильной, бронированной боевой рубке. Оптико-панорамный телескоп, использовавшийся для наводки штурмового орудия, и стереотруба, предназначавшаяся для обозрения поля боя командиром штурмового орудия, были стандартного артиллерийского образца. В соответствии со стандартной практикой германских танковых войск, между штурмовыми орудиями поддерживалась беспроводная радиосвязь. В результате обобщения опыта, накопленного в ходе бесчисленных учебных боев и маневров, проводившихся Артиллерийским учебным полком, первоначально в мирный период, а затем и в ходе Польской кампании 1939 года, в Ютербоге была сформирована первая артиллерийская часть военного времени - батарея «штурмовых орудий» трехвзводного состава. Каждый из трех взводов, входивших в батарею, состоял из двух «штурмовых орудий». В описываемый период боевой машиной командира взвода служил, вместо «штурмового орудия», однотонный бронеавтомобиль.
110
Artillerie-Lehrregiment.
111
Panzer III (PzIII).
112
Германский средний танк «Т-IV» (Panzеr IV), прошедший всю Европейскую Гражданскую войну и воевавший на всех театрах боевых действий в Европе и Африке, стал самым массовым германским танком (с 1937 по 1945 год военными заводами фирмы „Крупп“ было выпущено аж… 8 500 танков этой модели (модификаций „А“, „Б“ и „С“). Так, перед началом польско-германской войны на вооружении германского вермахта имелось 211, а к началу Французской кампании 1940 года – уже целых 278 танков „T-IV“. Эти цифра особенно забавно смотрятся при сравнении с десятками тысяч танков разных моделей, состояваших на вооружении „Рабоче-Крестьянской Красной армии“ Советского Союза (имевшей по состоянию на июнь кровавого 1941 года одних только плавающих танков – „Т-37А“, „Т-38“ и „Т-40“– больше, чем гитлеровская Германия со всеми своими странами-союзницами – не считая, правда, „милитаристской“ Японии!
– имела на вооружении танков всех типов вместе взятых!). Тем не менее, немецким танкистам долгое время (фактически всю войну) удавалось довольно успешно (учитывая вопиющее, во многих случаях, неравенство сил!) воевать „по-суворовски“, „малой кровью“ („бить врага не числом, а умением“).
Перед самым началом Французской кампании 1940 года в состав пехотного полка «Великая Германия» была включена именно эта, 640-я батарея «штурмовых орудий», преобразованная, уже после победы над Францией, в 16-ю роту полка «Великая Германия». Очень скоро «штурмовые орудия» зарекомендовали себя самым наилучшим образом, внеся в успехи, достигнутые полком «Великая Германия» в ходе Французской кампании, вклад, который было, поистине, невозможно переоценить. Кроме того, технический и тактический опыт, почерпнутый из успешного применения батареи «штурмовых орудий» на линии огня, оказал непосредственное влияние на развитие и улучшение вооружения частей «штурмовых орудий» в масштабах всего германского вермахта и «частей СС особого назначения» (а впоследствии – и Ваффен СС).
В ходе кампании 1941-1942 гг. на Восточном фронте первая в истории германского вермахта батарея «штурмовых орудий» была, в качестве 1-й батареи, включена в состав нового отряда (дивизиона) штурмовых орудий «Великая Германия» (Штурмгешюцабтейлунг «Гроссдойчланд») [113]
Не имея собственных исторических традиций, коренящихся в прошлом Германии и армий германских государств, этот новый вид оружия развивался исключительно на основе собственного боевого и организационного опыта и на основе «корпоративного духа» добровольцев, переходивших в его ряды из «обычных» или «традиционных» артиллерийских частей германского вермахта, образцово выполняя поставленные ему боевые задачи на любом театре военных действий.
113
Sturmgeschuеtzabteilung „GROSSDEUTSCHLAND“.
Военные противники Третьего рейха, убедившись на собственном опыте в эффективности германских «штурмовых орудий», в ходе Европейской Гражданской войны, в свою очередь, перешли к разработке аналогичных видов оружия и формированию из них самоходно-артиллерийских частей, аналогичных германским, обеспечивавших артиллерийскую поддержку своим пехотным частям как в наступлении, так и в обороне.
Гусары
Если хочешь быть красивым,
Поступи в гусары.
Козьма Прутков.
Первоначально «гусарами» [114] именовались отряды легко вооруженных, быстрых и маневренных кавалеристов, основными задачами которых являлись наблюдение за неприятелем, разведка и доставка донесений. Успешность действий гусар зависела, в первую очередь, от силы, выносливости и быстроты их лошадей. В начальный период своей истории гусары были вооружены саблями, палашами и пиками. В отличие от палаша, более характерного для тяжелой кавалерии, сабля [115] имела изогнутый клинок и предназначалась, прежде всего, для нанесения рубящих ударов. В описываемую эпоху конные войска подразделялись, в зависимости от породы лошадей, роста и вооружения конников, на легкую и тяжелую кавалерию. В армиях германских государств (а с 1871 года – Германской империи) в состав тяжелой кавалерии входили кирасиры [116] , конногвардейцы [117] и карабинеры [118] , а в состав легкой кавалерии – гусарыи шеволежеры [119] . Уланы, драгуны [121] и конные егеря [122] , согласно германской военной традиции, находились где-то «посредине», составляя как бы «среднюю кавалерию» (хотя этот термин официально никогда и не употреблялся).
114
Husaren.
115
Венгерск.: Szablya.
116
Кирасиры, как особый вид тяжелой кавалерии, появились в конце XVI века в нидерландской армии принца Морица Оранского (Нассауского), в которой существовал наряду с рейтарами. От рейтар кирасиры («латники») отличались отсутствием конских доспехов, благодаря чему обладали большей подвижностью, чем рейтары. В XVII веке кирасиры постепенно вытеснили рейтар в армиях германских государств, Англии и Швеции, превратившись в новый, облегченный вид тяжелой кавалерии. Обычно кирасиры атаковали в сомкнутом линейном боевом порядке. Они (последним из видов кавалерии) сохранили элементы рыцарских доспехов – кирасу (панцирь, защищавший груль и спину) и глубокую каску с назатыльником. Главным оружием кирасира был палаш – тяжелый (до 4 килограммов весом), длинный, прямой клинок, напоминавший средневековый меч, но не обоюдоострый, а заточенный лишь с одной стороны. Палашом можно было не только рубить, но и колоть. Отдельные эскадроны кирасир вооружались также пиками. В прусской армии короля Фридриха II Великого кирасиры действовали в одной колонне с драгунами и гусарами. Обычно кирасиры находились на флангах боевого порядка в первой линии поэскадронно на интервалах 4-5 метров или в сомкнутом строю. В Семилетнюю войну – как в армии Пруссии, так и в армиях противостоявшей ей пусско-франко-австрийской коалиции – кирасиры сыграли важную роль в сражениях при Россбахе (1757), Ляйтене (1757) и Цорндорфе (1758). В конце XVIII века, в связи с переходом к тактике колонн и рассыпного строя в армиях всех европейских стран количество кирасирских полков возросло. В период Наполеоновских войн кирасиры успешно применялись в битвах под Аустерлицем (1805), Бородином (1812) и Ватерлоо (1815). Сохранившие свое защитное вооружение (кирасы и каски) до самой «франко-прусской» войны (1870-1871) и даже до конца XIX века, кирасиры обычно имели на вооружении палаш, карабин и пистолеты. Однако с развитием индивидуального и коллективного огнестрельного оружия значение кирасир неуклонно снижалось. К концу XIX века кирасирские полки по организации, вооружению и боевому применению уже не отличались от других кавалерийских полков, именуясь «кирасирскими» лишь по традиции. Перед самой Великой (Первой мировой) войной германские кирасирские полки (как и все полки германской кавалерии) получили (с подачи генерала фон Мосснера) на вооружение стальную трубчатую пику с флюгером.
117
По своему вооружению конногвардейцы не отличались от кирасир.
118
Карабинерами именовались отборные стрелки (как кавалеристы, так и пехотинцы), вооруженные самым лучшим ручным огнестрельным оружием. Карабином именовалось укороченное кремневое ружье (от арабского слова «караб»=«оружие»), которым, наряд с палашом и пистолетами, были вооружены карабинеры. Первые карабинеры (карабены) появились в XV веке в Испании. Во Французском королевстве в 1679 году в каждой роте кавалерии самым лучшим стрелкам было присовено звание карабинеров. Затем во всех кавалерийских полках были сформированы карабинерные роты, сведенные королем Людовиком XIV в Корпус королевских карабинеров (5 бригад по 10 эскадронов в каждой). При Императоре французов Нaполеоне I Бонапарте конные полки карабинеров, носившие медные каски и кирасы, отличались от кирасир несколько более легким вооружением и снаряжением. В Австрии в 1768 году карабинерные роты и команды были выделены из состава кирасирских полков (в которые входили начиная с 1711 года), образовав 2 отборных карабинерских полка (через 30 лет переименованные в кирасирские). Австрийские карабинеры всегда сражались верхом, ведя бой преимущественно огнестрельным оружием. В XVIII веке в Пруссии также пояились свои карабинерные части. В прусской армии назначение в карабинеры сделалось знаком отличия. В 1738 году прусский король Фридрих Вильгельм I (1688-1740) переименовал 1-й драгунский полк в 1-й Лейб-Карабинерный. В 1743 году в Пруссии стали присваивать конникам во всех кавалерийских эскадронах намименование карабинеров (припавнивая это звание к ефрейторскому в пехоте).
119
Шеволежеры (франц.: Chevaux legers, букв.: "легкая конница“), имевшиеся в армиях некоторых германских государств, выполняли бревые задачи, сходные с боевыми задачами гусар, отличаясь от последних некоторыми элементами обмудирования (например, касками).
121
Первоначально (с середины XV века) драгунами именовалась ездящая пехота (пехота, посаженная на коней), то есть, солдаты, обученные действиям как в конном, так и в пешем строю. При встрече с неприятелем драгуны спешивались и действовали исключительно в пешем строю. Название «драгун» (франц.: dragon) происходит от изображений драконов на знаменах (изготовленных наподобие древнеримских боевых значков) первых драгунских отрядов, сформированных французским маршалом де Бриссаком в период оккупации Пьемонта (в Северной Италии) из отборных пехотинцев, посаженных на коней.. Шведский король Густав-Адольф, причислив драгун к кавалерии, предназначил их для действий преимущественно в конном строю. Организованные кавалерийские драгунские полки появились во Франции при «короле-солнце» Людовике XIV. Вооружение драгун состяло из палаша, ружья-„фузиля“ (фузеи), а у половины личного состава – к тому же еще из пары пистолетов. Каждый драгунский полк, будучи спешенным, приравнивался к пехотному батальону. В 1779 году драгуны были причислены во Франции к тяжелой коннице. В конце XIX-начале XX века в армиях Германии, Австрии, Франции и Англии одна треть кавалерии состояла из драгун. Во второй половине XIX века на вооружение германских другунских полков поступили пики с флажками-флюгерами, о чем свидетельствует известная песня о синих драгунах («Die blauen Dragoner, sie reiten…“)
„Die Faehnlein an den Lanzen
Flattern im Morgenwind…“
(«Флюгера на пиках
развеваются на утреннем ветру»).
122
Подразделения конных егерей (нем.: «Егер цу Пферде», Jaeger zu Pferde) в европейских армиях XVIII-XIX вв. предназначались для разведки и проведения рейдов по тылам противника. Как правило, их поэскадронно придавали другим кавалерийским частям. Вооружение конных егерей походило на гусарское (сабля, пистолеты, карабин).
В описываемое время из гусар формировались полки легкой кавалерии. История гусарских полков уходит своими корнями в историю венгерской (мадьярской) конницы эпохи позднего Средневековья и кровопролитных войн венгров с турками-османами. Превосходство турок в легкой маневренной коннице поставило венгерского короля Матвея Корвина, или Матьяша Гуньяди (1443-1490), перед необходимостью формирования в кратчайшие сроки отрядов опытных, легких на подъем и подвижных конников для выполнения разведывательных задач и преследования отступающего противника. Сам термин «гусар» [123] венгерского происхождения (от венгерских слов «гус» [124] = «двадцать» и «ар» [125] – «подать», «цена», или «стоимость»). Это составное слово весьма точно характеризует принцип формирования венгерской легкой кавалерии, начиная с 1435 года: каждые двадцать свободных собственников, то есть, землевладельцев (преимущественно – венгерских дворян) были обязаны нести расходы по обмундированию и вооружению одного легкого конника («гусара») [126] . Со временем гусары, кроме холодного оружия, получили на вооружение также мушкетоны (применявшиеся ими во время несения службы на аванпостах и в пешем бою) и пистолеты. Разрядив в неприятеля пистолеты, гусар брался за саблю. По мере падения значения тяжелой рыцарской и жандармской конницы с ее стальными доспехами и длинными копьями и одновременного роста значения мобильной, легкой кавалерии слово «гусар» и подобные гусарам части легкой кавалерии (первоначально формировавшиеся из венгров и географически близких венграм народов – валахов, молдаван, хорватов, сербов) нашли широкое распространение и в армиях других европейских государств. Единственным исключением были тяжеловооруженные «панцирные», или «крылатые» гусары польско-литовского государства «Речь Посполитая» XVI-XVIII вв. Тяжелые польские гусары были вооружены длинными копьями с вымпелами-флюгерами и закованы в латы с прикрепленными к плечам громадными крыльями, шум которых приводил в смятение неприятельскую конницу.
123
Huszar.
124
Husz.
125
Ar.
126
По другой версии, в состав особого ополчения для защиты венгерских границ от турецких набегов король Матвей Корвин назначил каждого двадцатого венгерского дворянина в полном вооружении и снаряжении.
Первые прусские гусарские части были сформированы в 1721 году. К моменту вступления на престол Фридриха Великого (в 1740 году) в прусской армии имелось 2 гусарских полка. Чины 1-го и 2-го прусских гусарских Лейб-гвардейских полков именовались «гусарами с мертвой головой» («тотенекопфгусарен») [127] ; их полковой эмблемой служила «мертвая (Адамова) голова» (изображение человеческого черепа, наложенного на скрещенные берцовые кости) [128] . Чины еще одного, 9-го прусского гусарского полка именовались «гусарами смерти» («тодесгусарен») [129] ; их полковой эмблемой служило изображение самой Смерти в виде человеческого скелета с косой и песочными часами. Тема военной символики мертвой головы как олицетворения «смерти-бессмертия» представляется нам настолько важной, что мы остановимся на ней несколько подробнее.
127
Totenkopfhusaren.
128
Это изображение прусской гусарской «мертвой головы» (тотенкопф, Totenkopf) позднее использовалось в качестве эмблемы или кокарды многими частями и родами войск кайзеровской Германии (онеметчиками, танкистами), а также белыми «добровольческими корпусами» («фрейкорами», Freikorps) периода Ноябрьской революции и „Веймарской республики“, сражавшимися против немецких большевиков-„спартаковцев“, красных, латышских и эстонских войск в Прибалтике (1918-1919) и польских инсургентов, а позднее – чинами „охранных отрядов“ („Шуцштаффель“, СС) гитлеровской Национал-Социалистической Германской Рабочей партии (НСДАП).
129
Tideshusaren.
«Мертвая голова»
И, непримиримо ощерясь,
Петлею расплаты поверх
Встал месяц – эсэсовский череп,
Взыскующий будущий Рейх.
Iерей Анатолий Кузнецов.
…Как пишет английский военный историк Роберт Лумсден, немцы воспринимали «мертвую голову», прежде всего, «как историческую эмблему некоторых элитных частей» [130] армии кайзеровской Германии. Cовременный немецкий исследователь Гидо (Гвидо) Кнопп, повествуя о становлении «Шуцштаффеля» (СС, то есть, «охранных отрядов» гитлеровской партии НСДАП), подобно Роберту Лумсдену, констатирует, что эмблему «мертвой головы» эсэсовцы «также позаимствовали у германских войсковых элитных частей, так как эта эмблема в течение столетий служила знаком особой преданности военачальнику» [131] .
130
Lumsden R. The Allgemeine SS.
– London, 1994, - p. 46.
131
Кнопп. Г. СС: черная инквизиция. М., - 2005, - с. 347.
Кроме того, не следует забывать, что, как совершенно правильно подчеркивает современный российский исследователь Дмитрий Жуков, [132] «мертвая (Адамова) голова» вообще относится к числу древнейших символов человечества. Судя по иллюстрации к изданной сравнительно недавно на русском языке книге французского автора Ива Коа «Викинги, короли морей», «мертвую голову» иногда использовали в качестве эмблемы на знамени средневековые викинги. Американский автор Ник Уорвол, на которого ссылается Дмитрий Жуков, совершенно правильно указывает, что во многих древних культурах «череп и кости, как наиболее стойкая к разложению и наименее разрушаемая органическая ткань, символизировали способность к телесному возрождению, жизненную энергию и силу духа» [133] …
132
Жуков Д. Символика и ритуалы СС.// Европеецъ №1 (9)б М., 2006, с. 64.
133
Жуков Д. Указ. соч.., c. 65.