История тюрков
Шрифт:
Свет всегда и начинался с Востока. Воистину, так и было всегда.
Но о самом Востоке Европа не знала почти ничего. Ее общения с тюркским миром были крайне редки. Европейцы оказались тяжелы на подъем, у них не было транспорта, чтобы видеть мир, а пешком далеко не уйдешь, многого не увидишь. Этим и воспользовались римляне, чтобы выставить кипчаков злодеями, ужасными и дикими варварами, отпугнуть от них людей и тем продлить свое владычество. Им, к сожалению, удалось многое.
Но был один-единственный европеец, который знал правду о тюркском народе и его культуре, – юный епископ Григорис. Он жил в Дербенте, вел службу во имя Бога Небесного и все видел своими глазами. Молодого человека
Это и не устраивало тайных врагов Бога Небесного, которые затаились в Риме. Римские правители боялись правды о кипчаках, боялись их прихода в Европу. И они прибегли к любимому своему оружию – к оговору. Его обвинили в греховном падении.
Трагический день… Григорис не нашел чем оправдаться. Все было против. И тюрки казнили его страшной казнью. Здесь же, в Дербенте, на площади. Юношу привязали к хвосту дикого коня, потом судьи зачитали приговор.
Но и перед смертью он не попросил пощады. Молчал, потому что не в чем было оправдываться. Лишь посмотрел на небо и тихо произнес: «Тенгри салгъан намусдан къачмас!» («Что предписано Тенгри, того не избежать!») Не сразу поняли ошеломленные судьи, что произошло. А когда поняли, конь уже мчался вдоль берега моря и был далеко…
Казнь признали жертвенной. И начали молить Тенгри, чтобы душа героя и невинной жертвы стала покровительницей кипчаков. Это было древнейшей традицией Алтая – искать покровительства у героя.
Святой Георгий. XV в. Церковь Святого Георгия. Местия. Грузия (Сванетия)
С той минуты епископ Григорис получил тюркское имя Джарган (отчаянный до безрассудства). Он стал тюрком по духу – родным человеком, отчаянным до безрассудства, как и сами кипчаки. Степняки приняли его в свою общину.
Могила святого Георгия.
Селение Джалган. Дагестан. Фото В. Бреля
И долго потом молились, чтобы душа Джаргана воплотилась в новорожденном мальчике и никогда больше не покидала тюркский мир.
(Надо заметить, смене имени как перевоплощению души тюрки придавали особое значение; смена имени обозначала окончание старой жизни и начало новой.)
Хоронили Джаргана как национального героя. На вершине самой высокой горы в окрестности Дербента. На могиле установили часовенку. На месте казни – храм.
А на девятый день после захоронения случилось чудо. Рядом с могилой открылся родник. Целебная вода забила из земли, на самой вершине горы, где никогда не было родников. К святой могиле потянулись паломники. Издалека шли они. Молва о чуде вихрем неслась по селениям и городам Кавказа.
Вскоре здесь выросло селение, там поселились стражники святого места. Из поколения в поколение хранили они тайну тех мест. Сохранился и родник с целебной водой, сюда по-прежнему приходят люди.
Тюрки и Византия
В памяти разных народов, как известно, историю сберегали по-разному. Чаще всего события облекали в легенды или сказания, в поэмы или былины, а потом передавали из уст в уста. Даже забыв что-то, народ помнил о себе главное, знал о своей прошлой жизни, потому что в памяти его жила информация… А прочитать скрытую в легенде информацию – дело для сегодняшней науки вполне посильное.
Выходит, культура – это еще и хранилище памяти народа. Без культуры нет народа, нет прошлого. Предания, сказы, поэмы сочиняли не от скуки или безделья, каждое произведение имело глубокий смысл. С каждой строчкой невидимым узелком связывалась тайна бытия.
Тюркские легенды именно такие: затейливо выписаны слова, до мельчайших штрихов выверены образы и обязательная тайна, вернее тайный смысл, уложенный между строк.
Каждого легендарного героя тюрки берегли, словно дорогие жемчуга. Имя, одежда, оружие… все имело смысл, все было далеко не случайным. За этим следила специальная каста сказителей. Сказитель помнил десятки преданий. И если рассказчик забывал имя героя или какую-то важную деталь повествования, он не имел права рассказывать легенду. Если что-то присочинял, то рисковал головой, за сочинительство убивали. Или отрезали язык, считая, что любая неправда о жизни предков оскорбляет их память, а значит, и их самих.
Ту историю, что случилась у стен Дербента, тюрки, конечно же, не забыли. Азербайджанцы, кумыки, татары и сегодня помнят о неком восточном городе, в который повадился огромный Змей. Он захватил источник и требовал молодых девушек. Но дочь правителя защитил воин. Победил он Змея не оружием, а молитвой. Все увидели: слово, сказанное им, сильнее меча, ибо было то слово «Бог». Так древняя легенда, которую рассказывали еще во времена Ажи-Дахака, наполнилась новым содержанием. В ней зашифрована память о событии, связанном с приходом проповедника новой веры к тюркам-кипчакам.
За века легенда претерпевала изменения. Менялись иные детали, что-то в ней рассказывали по-другому, воину давали новые имена – Хызр или Хызр-Йльяс, Кедер или Кедерлес, Джирджис. Однако он всегда оставался вечно юным стражем источника жизни.
В Европе эту легенду тоже знали с незапамятных времен. Там бесстрашного воина назвали Георгием (или Георгом, Джорджем, Егорием, Юрием, Иржи… с десяток имен). И здесь нет ничего удивительного.
Георгий, Хызр, Кедер и Джарган в жизни были одно и то же лицо. Но в силу ряда причин (религиозных и политических) его разделяли, иначе говоря, делали разными людьми… Подобные примеры не редкость в истории народов, политики вмешивались в культуру, не церемонясь с фактами. Впрочем, известно и обратное – когда опять же в угоду политике несколько человек в легендах «объединяли» в одного. Получался собирательный образ героя. Так, например, поступили с ханом Акташем.
Люнебургская карта мира. XIII в. Германия.
Географические карты Средневековья помещали Рай земной на Алтае
Тюркскую легенду о Джаргане в Риме не признали. Не смогли! Римские епископы испугались, ее текст обнажал сокровенную тайну Запада: что истоки христианства не в Риме. И в 494 году Церковь запретила западным христианам упоминать имя Григориса (Джаргана). Тюркского святого там переделали в мученика, потом в убийцу: посадили на коня, «заставили» копьем убивать Змея, а не побеждать его словом «Бог». А Змей, иначе говоря, прародитель тюрков, превратился в легенде в воплощение зла. Легенду изменили до неузнаваемости! Таким стал святой Георгий (он же Джарган, он же Григорис), таким он известен нам ныне.