История великих путешествий. Том 3. Путешественники XIX века
Шрифт:
Маккарти, желая поправить дело, решил вмешаться и добиться примирения обоих вождей. Он счел уместным направить посольство в Камбию, на берегу Скарсии; оттуда оно могло перебраться в Малакури и в лагерь мандинго. Предприимчивость Гордона Лэнга, его сообразительность и испытанная храбрость побудили губернатора остановить на нем свой выбор. 7 января 1822 года Лэнгу были вручены инструкции; в них ему предлагалось ознакомиться с экономическим положением страны, с ее топографией и выяснить, как отнеслось бы население к отмене рабства.
Первая встреча с Яредди, предводителем отряда негров — сулима [290] , сопровождавших альмами, показала, что у жителей этих краев были весьма смутные представления о европейской цивилизации
«Каждая часть нашей одежды, — свидетельствует путешественник, — приводила Яредди в изумление. Когда он увидел, что я снимаю перчатки, он остолбенел, прикрыл руками разинутый от удивления рот и наконец воскликнул: "Аллах акбар! [291] Он содрал кожу с рук!"
[290]Сулима — это все те же васулу (васулуика), упоминавшиеся чуть раньше.
[291]Аллах велик! ( араб.)
Немного освоившись с нашим внешним видом, он потрогал волосы мистера Макки, хирурга, сопровождавшего нас, и мои и, разразившись смехом, заявил: "Нет, это не люди!" Он много расспрашивал у моего переводчика, есть ли у нас кости».
Эта предварительная поездка, во время которой Лэнг установил, что у многих людей из племени сулима имеется и золото, и слоновая кость, натолкнула его на мысль предложить губернатору предпринять исследование страны, лежавшей к востоку от Сьерра-Леоне: ведь естественные богатства этой страны — если их разведать получше — могли бы способствовать расширению торговли английской колонии.
Маккарти одобрил план Лэнга и поставил его на обсуждение в совете. Было решено поручить Лэнгу проникнуть в страну сулима, избрав тот путь, какой ему покажется наиболее удобным для торговли в будущем.
Лэнг 16 апреля отплыл по реке Рокел и вскоре прибыл в Рокон, главный город Тиманни. Встреча с властителем этого города была необычайно забавной. Увидев, что тот входит во двор, где должен был состояться прием, Лэнг велел приветствовать его залпом из десяти ружей. При звуке салюта вождь остановился, попятился и, бросив на путешественников яростный взгляд, пустился наутек.
Робкого повелителя с большим трудом уговорили вернуться. Наконец он пришел и, важно усевшись в парадное кресло, спросил майора Лэнга:
— Зачем вы стреляли из ружей?
— Чтобы оказать вам честь; европейских королей всегда принимают под гром орудий.
— А зачем ружья были направлены в землю?
— Чтобы вы не могли ошибиться относительно наших намерений.
— Мелкие камешки полетели мне в лицо. Почему вы не стреляли в воздух?
— Чтобы случайно не поджечь соломенные крыши ваших домов.
— Ну и хорошо. Дай-ка мне рому.
Нечего и говорить, что, как только майор исполнил желание вождя, беседа стала как нельзя более задушевной.
Портрет этого властелина части Тиманни вполне заслуживает того, чтобы присоединить его к нашей галерее, в особенности если припомнить поговорку: «Ab uno disce omnes» [292] .
Вождю Ба-Симере было девяносто лет. «Кожа у него была вся в пятнах и морщинах, напоминая скорее крокодилью; глаза темно-зеленые и глубоко запавшие; с подбородка фута на два спускалась свалявшаяся седая борода. Подобно вождю с противоположного берега он носил ожерелье из кораллов и зубов леопарда. На нем был плащ бурого цвета, еще грязнее, чем он сам; толстые как у слона ноги были лишь наполовину прикрыты холщовыми штанами, некогда, вероятно, белыми, но после многолетней носки получившими зеленоватый оттенок. Вождь держал в руке в качестве знака своего достоинства жезл с навешанными на него погремушками разной величины».
[292]По одному судят обо всех ( лат.). ( Примеч. перев.)
Как и другим путешественникам по Африке, Лэнгу пришлось долго спорить относительно платы за право прохода и торговаться с носильщиками, но благодаря своей твердости он сумел защитить себя от вымогательства негритянских царьков. Дальнейший путь майора Лэнга лежал через Тома, где никогда не видели белого человека, а далее через Баландеко, Рокечник (по определению путешественника, находящийся на 12°11' долготы к западу от Гринвича и 8°30' северной широты), Мабунг [293] , расположенный по ту сторону довольно широкой реки, которая протекает севернее реки Рокел, и, наконец, Ма-Иоссо — большой город на границе Тиманни.
[293]Мабунг — видимо, Мабанг, селение на одном из притоков Рокела.
Путешественник в этих краях ознакомился со своеобразной организацией; она напоминает франкмасонское [294] общество и носит название «пурра». Кайе еще раньше отметил ее существование на берегах Риу-Нуньиш.
«Власть этой организации, — утверждает Лэнг, — даже сильнее власти местных вождей. Вся ее деятельность проходит скрытно и окутана глубочайшей тайной. Правители никогда не вмешиваются в дела "пурры", никто не смеет сомневаться в справедливости ее суда. Я тщетно пытался разузнать что-нибудь о происхождении и причинах возникновения этого необыкновенного сообщества. У меня есть основания предполагать, что в настоящее время они неведомы и большинству жителей Тиманни. Может быть, они неизвестны даже самим членам "пурры": ведь это страна, не сохранившая никаких легенд — ни в записях, ни в устной песенной передаче».
[294]Франкмасоны (букв, перев. с фр.: «вольные каменщики») — участники Религиозно-мистического движения, возникшего в Европе в XVIII веке. Масонство (так называлось это движение) призывало к нравственному самоусовершенствованию людей, объединению их на началах братской любви. Масонство официального признания ни в одной из стран не получило, поэтому организационно оно было оформлено сетью мелких тайных организаций («лож»), членами которых были преимущественно люди, принадлежащие к верхушке общества. Оттого-то взаимопощь «братьев» была очень действенной. Кое-где масонам удавалось контролировать крупные сектора общественной жизни и даже государственные структуры. Хотя масонство преследовалось христианской церковью и государством, масонские ложи сохранились до наших дней во многих странах Европы и Северной Америки.
Вся область Тиманни, судя по сведениям, какие удалось раздобыть Лэнгу, делится на четыре части, вождям которых присвоен титул султана.
Почва довольно плодородна, и на ней в изобилии могли бы расти рис, иньям, маниок, земляные орехи и бананы, если бы не лень, беспечность, распущенность и корыстолюбие туземцев, старающихся, к сожалению, перещеголять друг друга в пьянстве.
«Мне кажется, — говорит Лэнг, — что некоторое количество мотыг, цепов, грабель, лопат и других простых орудий было бы принято этим народом с радостью, если бы ему пояснили способ их употребления. Такие предметы больше соответствовали бы его и нашим интересам, чем ружья, подновленные шляпы и шутовская одежда, которыми обычно снабжают негров».
Несмотря на филантропические пожелания нашего путешественника, ничего с тех пор не изменилось. По-прежнему мы наблюдаем среди негров то же пристрастие к крепким напиткам и видим, как какой-нибудь царек разгуливает, напялив мятый цилиндр, похожий на мехи аккордеона, и натянув на голое тело синий фрак с медными пуговицами. В сущности, это их парадное одеяние.
Материнские чувства, как показалось путешественнику, были не очень-то развиты у жительниц Тиманни, потому что пару раз женщины пытались продать ему своих детей, а когда Лэнг отвергал их предложение, они осыпали его оскорблениями. Спустя несколько дней возникли крупные беспорядки, направленные против Лэнга, как одного из белых, препятствующих работорговле и наносящих серьезный ущерб процветанию страны.