История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I. Том1
Шрифт:
После замужества дочери царь отдал долг памяти св. Иоанна Златоуста, в печальной судьбе которого косвеннобыли виновны и его родители. В 438 г., спустя тридцать лет после смерти, честные останки св. Иоанна Златоуста были перенесены в Константинополь и погребены в храме Святых Апостолов. Это был невероятный прецедент: в данной церкви ранее погребали лишь царей, теперь же такой чести удостоился епископ. Есть все основания предположить, что причиной такого невероятного события явились не только святость жизни этого замечательного подвижника Православия и его невероятная популярность среди жителей столицы. Очевидно, здесь присутствовало также желание императора косвенно подчеркнуть особый статусКонстантинопольского патриарха, авторитет которого несколько упал после Вселенского Собора в Эфесе. И сделано это было в пику стремлениям Александрийских епископов, один из которых немало сделал для ниспровержения Златоуста, чтобы приобрести высшие административно-церковные полномочия на
Трудности и проблемы в церковной и политической жизни обрамлялись некоторыми новыми разочарованиями, которые ждали императора уже в семейных отношениях. Конечно, св. Феодосий, как любой император и почти любой мужчина, жаждал наследника, но Бог не даровал его. Царь даже направил послание в Египет, в пустыню Скета, чтобы выспросить у святых отшельников, почему он до сих пор не имеет наследника своего царствования. Ответ удручил его: «Бог не дал тебе мужского потомства, чтобы оно не стало дурным». Привыкнув полагаться во всём на Божью волю, император и императрица с тех пор отказались от супружеских отношений и жили в приличествующем целомудрии [606] .
606
Иоанн Никиусский.Хроника // Евагрий Схоластик. Церковная история. СПб., 2006. Глава LXXXVII. С. 541.
Но это был не единственный неприятный эпизод из семейной жизни: рано или поздно должен был встать вопрос о том, ктоявляется полноправным правителем Восточной империи. Надо сказать, что св. Евдокия тоже была деятельной женщиной, как и св. Пульхерия, и наличие двух центров власти в столице мало удовлетворяло её, тем более, что по активности муж заметно уступал сестре, а св. Пульхерия вовсе не собиралась уступать своих позиций по управлению государством.
Впрочем, несмотря на все старания придворных партий посильнеестолкнуть двух август, св. Евдокия продемонстрировала блестящие нравственные качества своей души. Она осталась не замешанной ни в одну политическую или придворную интригу и ни разу не позволила себе резких мер и высказываний в адрес св. Пульхерии. Весь свободный досуг она посвятила Богу и созданию замечательных литературных произведений, переложив в стихи героического размера избранные места из Восьмикнижия Моисея. В том же духе она переложила пророческие книги Захария и Даниила, а в стихах гомерического размера изобразила некоторые эпизоды из жизни Иисуса Христа. Особенно ей удалась поэма о св. Киприане Антиохийском, в которой изображалась борьба христианства с язычеством [607] . Со временем при ней образовалась группа интеллектуалов, среди которых выделялись Павлин и Кир. Видимо, это обстоятельство несколько взволновало св. Пульхерию, посчитавшую вновь образованную придворную партию вполне способной оттеснить её. Конечно, она не стремилась к власти и не собиралась воевать за неё — напомним, что помыслы старшей сестры св. Феодосия были обращены к Богу, и обет девства был дан ею далеко не случайно. Но в её сознании утвердилась мысль о её долге перед Империей, как Богопоставленной августе, и св. Пульхерия всерьёз опасалась, зная слабости своего брата, что перемена фаворитов у трона, устранение от участия в управлении неизбежно негативно скажутся на делах государства.
607
Успенский Ф.И.История Византийской Империи. Т. 1. С. 193.
Первое время царица отдалась воспитанию дочери, но после её замужества и отъезда в Равенну жизнь св. Евдокии утратила привычный смысл и ритм. Беспокоясь о Евдоксии, она упросила мужа разрешить ей отправиться в Иерусалим, чтобы у Гроба Господня помолиться о благополучии молодой четы; и муж, конечно, удовлетворил её просьбу. Окружённая подобающей свитой, она отправилась в Антиохию, где произвела настоящий фурор своей образованностью, благочестием и обаянием. Восхищённые антиохийцы воздвигли в её честь на площади города бронзовую статую, а в сенате — золотую. В ответ св. Евдокия выделила значительные личныесредства на укрепление стен города, строительство нового храма и сооружение общественных бань. После Антиохии св. Евдокия отправилась в Иерусалим, где и провела восемь месяцев, живо интересовалась бытом тамошнего монашества, занималась благотворительной деятельностью, строила монашеские общежития и лавры, часто общалась с подвижниками Православия. В 439 г. она вернулась из Иерусалима и привезла в Константинополь множество реликвий, в том числе мощи святых [608] .
608
Кулаковский Ю.А.История Византии. Т. 1. С. 240.
К несчастью, по приезде её отношения со св. Пульхерией резко ухудшились. Как обыкновенно бывает, истинных причин ссоры между членами святой семьи не знает никто; можно догадаться, что как любая жена, она хотела видеть мужа настоящимправителем государства, и ей казалось, что наличие св. Пульхерии у кормила власти рядом и даже впередибрата искусственно принижает его способности и таланты. Это настолько стандартный мотив поведения для любящей женщины, что трудно отказаться от мысли, что он не был чужд и св. Евдокии. По-видимому, ей казалось, что царь, ставший зрелым мужем, способен самостоятельно управлять государством и, более того, сможет избежать некоторых крайностей и ошибок, которые она находила в деятельности золовки. Зная отношение царя к Несторию, принимая в расчёт его горячее желание сохранить единство и мир в Церкви, можно сделать вывод о том, что некоторые церковные нестроения после Эфесского Собора 431 г. царица связывала с позицией св. Пульхерии, находя её излишне ригористичной.
Надо полагать, аналогичные мысли посещали и самого императора, которому внушали, будто высокое уважение, демонстрируемое окружающими его сестре, автоматически предполагает некоторое принижение его статуса. Очевидно, что, как всегда чуткое, придворное окружение умело читать мысли царя и давало им нужный ход. По крайне мере, евнух Хрисафий, состоящий при императоре и, как все фавориты, желающий приумножить своё влияние, деятельно соучаствовал в этой интриге, целью которой стало полное отстранениесв. Пульхерии от власти.
Как полагают, в очередной раз его величество случай помог ему в этом. Как-то раз св. Пульхерия попросила брата подарить ей сад, очевидно, очень красивый, прилегающий к одному дворцу. Святой Феодосий ничего не имел против этого и, не глядя, подписал эдикт, поднесённый ему сестрой. В этом, конечно, нет ничего удивительного — кто стал бы вычитыватьдокумент, поднесённый родным человеком, делившим с тобой все тяготы управления государством, и обратившимся с просьбой о помощи?
Каково же было его удивление, когда на заседании сената, на котором присутствовал и сам государь, св. Пульхерия вслух прочла этот документ, где, между прочим, значилось: «Весь дворец, дворы и сады императрицы дарованы мне императором. Императрица Евдокия становится моей рабыней». Конечно, император был в гневе и немедленно отстранил сестру от всех дел; более того, он приказал патриарху св. Флавиану(447–449) рукоположить её в диаконисы, чего всё же не случилось [609] . Гордая дочь императора Аркадия, узнавшая о замыслах брата, не стала воевать с самым близким для себя человеком. Она решительно заявила ему о том, что отказывается от соправительства, отослала ему своего препозита, распустила двор и в 443 г. вообще удалилась от дел, переехав в Едом, где с тех пор стала жить в своём дворце по монашескому уставу [610] .
609
Иоанн Никиусский. Хроника. Глава LXXXVII. С. 542.
610
Кулаковский Ю.А.История Византии. Т. 1. С. 240.
Ничего удивительного или неожиданного эта история не имеет и вполне правдоподобна. Насколько можно судить, инцидент произошёл вскоре после Третьего Вселенского Собора, где позиции брата и сестры резко разошлись. Святая Евдокия и св. Феодосий Младший были на стороне Нестория, напротив, св. Пульхерия была недовольна тем, как император оценил для себя существо вероисповедального спора и как он разбирался с противоборствующими сторонами. Кроме того, втайне она не желала примириться с тем небрежением, которое ранее публично выказывал ей Константинопольский патриарх Несторий. Видимо, св. Пульхерия в запальчивости решила напомнить брату некоторые его недостатки, в частности, известную небрежность при изучении отдельных документов. Конечно, для этого совсем не обязательно было выносить ошибку императора на публичное осмеяние — видимо, сестра действительно забыла, что перед ней не мальчик, которого она растила, а уже взрослый муж и император.
В известной степени такая опала была несправедлива по отношению к св. Пульхерии, но так получилось, что едва ли не одномоментно её соперница также оказалась отставленной от дел и от дворца. История эта выглядит следующим образом. В 440 г., в день Богоявления, император отправился из дворца в храм и по дороге встретил простого человека, поднёсшего ему в подарок яблоко необыкновенных размеров. Святой император по-царски вознаградил дарителя и отослал яблоко жене. Но, получив яблоко, св. Евдокия решила по-своему сделать приятное мужу и передарила его другу детства царя Павлину, который, пользуясь дружбой с царём, имел свободный доступ к обоим членам императорской семьи. В этот день сановник заболел и находился дома. На беду, она не уведомила верного придворного, откудаяблоко попало к ней самой. Получив подарок, Павлин, в свою очередь, решил отдать его, как редкостный плод, царю. Круг замкнулся, и св. Феодосий к величайшему удивлению получил от друга детства то самое яблоко, которое часом ранее отослал жене. Взволнованный царь решил узнать у царицы, где находится его подарок. Ничего не подозревающая св. Евдокия, чувствуя неладное, испугалась и солгала, что съела его. Святой Феодосий был, конечно, добрым человеком, но здесь ревность взяла над ним верх. Он посчитал, что жена изменила ему с Павлином.