История всемирной литературы Т.3

Бердников Георгий Петрович

Научной периодизации классической филиппинской литературы пока нет. Традиционно она, как и история страны, подразделяется на «домагеллановский», или «доиспанский» (до 1521 г., когда Филиппины были открыты европейцами, или до 1565 г., когда архипелаг был захвачен испанцами), «испанский», т. е. период господства Испании, продолжавшийся до 1898 г., и, наконец, «новый» (XX в.) периоды.

Само понятие «филиппинская литература» в известной мере условно: на Филиппинских островах нет единого языка и единой литературы (насчитывается свыше 100 филиппинских языков и диалектов, среди которых основные сформировались к началу и середине, а письменность на них — к концу I тыс. н. э.). Словесность «доиспанского» периода — это устное и письменное творчество преимущественно на тагальском, себуанском, илоканском, бикольском, пампанганском и пангасинанском языках, каждый из которых локализован на одном или нескольких из островов Май-и (древнее

название Филиппин). Эти языки использовали различные разновидности филиппинского слогового письма, ведущего происхождение, скорее всего, от индийского брахми через дравидийское (древнеюжноиндийское) письмо. И хотя филиппинская словесность этого периода (анимистические заклинания, магические формулы, мифы и легенды, сказки, поговорки, песни, героический эпос) была в основном устной, нельзя отрицать наличия на Май-и письменной литературы на основании того, что образцы этой литературы извлечены из поздних (XVII—XIX вв.) публикаций испанских монахов. В процессе обращения населения в католичество (конец XVI — начало XVIII в.), параллельно с которым шла латинизация филиппинских письменностей, уничтожались памятники старофилиппинского письма, третировавшиеся колониально-церковной администрацией как «измышление дьявола». Даты создания многих литературных произведений приблизительны, и уточнить их пока не представляется возможным. Недостаточны и сомнительны сведения о средневековых филиппинских авторах, имена которых в ряде случаев не дошли до нашего времени. Кроме того, филиппинцы часто брали или получали испанские имена, и поэтому далеко не всегда их можно отличить от авторов-испанцев, создававших на Филиппинах литературные произведения, особенно религиозного содержания.

Ранняя филиппинская литература на тагальском и других региональных языках обладает синкретическим характером: она пронизана элементами мифологии, нередко содержит исторический материал, этнографические сведения, нравоучения, что, однако, не исключает ее эстетической ценности. Произведения этой литературы могли послужить основой для самобытной литературы Май-и, если бы последующие события не нарушили естественной эволюции Филиппин и филиппинской культуры.

В мифических преданиях, легендах (аламат) и сказках (кувентонг-баян) филиппинцев отражены представления о противостоянии добра и зла в окружающем мире и стремление объяснить этот мир. Силы добра представлены Идионале — богиней труда, которой молились об обильном урожае, Анитоном Табо — духом ветра и дождя у самбалов, Апо Лаки — пангасинанским богом победоносной войны, Ангнгало — илоканским «филиппинским Адамом», прародителем филиппинцев, духами — покровителями рыбаков, охотников и т. п. Силы зла — это Патианак, гном с огромной головой, скрывавший от людей сокровища земли; асуванг (оборотень-вампир), тагальский ики — существо в образе летучей мыши, высасывающее кровь из пяток беременных женщин, и т. д.

Наряду с легендами о богах и духах, широко распространены в филиппинском фольклоре, а частично зафиксированы и в ранних литературных памятниках легенды и сказки этиологического (объяснительного) характера, среди которых большое место занимают мифы о происхождении земли и островов Май-и, божеств и людей («Как появился первый вулкан на Филиппинах», «Почему вода в море соленая», «Как появились люди на Филиппинах»), о происхождении растительного и животного мира (легенды о появлении бамбука, кокоса, ананаса, популярного у филиппинцев жасмина — сампагиты, сказки о ящерице, бабочке, «о самой маленькой в мире рыбке» и др.). Оригинально объяснение цвета кожи филиппинцев в одной из легенд: «Бог пек лепешки (в другом варианте обжигал на огне глиняные фигурки); первую недодержал на огне — появилась белая раса, вторую передержал — появилась черная раса, а третью испек отлично — появилась раса коричневокожих (каюманги)». «Нес великан землю да и уронил в море; разбилась она на семь тысяч кусков», — так излагает происхождение 7107 островов Филиппинского архипелага другая легенда. Сказки и легенды и в настоящее время интересуют филиппинского читателя, постоянно переиздается сборник «Легенды коричневокожих».

В филиппинских сказках легко обнаруживаются аналогии и параллели с малайскими, в них ощущается и индийское влияние. В разнообразных сказках — животных, волшебных, героических, бытовых, авантюрных — наблюдается постепенная демифологизация, усиление социальных мотивов.

В доиспанский период созданы и многие из филиппинских народных песен (авитинг-баян): трудовые (диона — песня посева; тулиндао — времени уборки урожая; талиндао — рыбаков и др.), победные (тагумпай), уличные (индоланин, долайин), любовные (кундиман, куминтанг), песни обрядовые, шуточные, детские и др. К песням тесно примыкают пословицы и поговорки (салавикаин, касабихан), в которых нашли свое отражение жизнь, быт и нравы народа, рифмованные загадки (бугтонг): «Они носят тебя, а ты носишь их» (туфли). «Девка родила — украшение сбросила» (цветок банана). «Сеют вечером, а убирают утром» (звезды).

За исключением некоторых легенд и сказок доиспанская литература была стихотворной,

что дало основание миссионеру Педро де Сан-Лукару (XVIII в.) думать, что «почти все тагалы наделены поэтическим даром». Образцами поэтического исторического сказания являются «Царица Сима», «Принцесса Урдуха» (первые две скорее псевдоисторические), бисайская повесть о правосудии «Раджа Бендахара Калантиао», а также тагальская «Принцесса Макандула» — подобие рыцарского романа в стихах, который почти не сохранился.

Среди около тридцати произведений эпической поэзии есть поэмы бисайцев, ифугао, илоканцев, бикольцев и некоторых других народностей. В центре внимания одной из них — бисайской поэтической хроники «Марагтас» (начало XIV в.?) — поход десяти малайских раджей (дату) во главе с брунейским раджой Пути на остров Панай и другие южные острова Филиппинского архипелага в XIII в. В историческую канву хроники вплетается история любви вероломной девушки Капинанган и воина Гурунггурунга — первая в филиппинской литературе стихотворная повесть о неверной жене. К концу XVI в. относятся три другие бисайские поэмы. Дидактическая поэма «Харая» («Поучение», XVI в.) содержит рассказы, наставляющие в правильном поведении детей, юношей и девушек, поучающие мужей, жен и т. п. Подобного же рода сборником стихотворных наставлений, но для служилых людей и правителей явилась поэма «Лагда» («Прямая линия», или «Правильный путь»). Менее известна поэма «Царь в поле» об одном из раджей Негроса.

У народности ифугао в период XIII—XVI вв. не было письменности, однако устная традиция донесла до нашего времени эпические поэмы «Худхуд» и «Алим». В первой рассказывается об истории племени и его легендарном герое Алигуюне из Гонхандана. Вторая содержит легенды о жизни и приключениях богов ифугао и обнаруживает, хотя и опосредованное, влияние «Рамаяны». Весь мир в представлении древних ифугао вмещался между двумя горами: Амуяо на востоке и Калавитан на западе, а первые люди — полубоги, счастливые и бессмертные, жили в долине, ловили в реке рыбу, в лесу промышляли оленей и кабанов, в то время как рис произрастал сам собой. Но во время страшного потопа, последовавшего за жестокой засухой, погибли все люди, кроме Вигана и Буган, брата и сестры, забравшихся на вершины гор. Бог Маканунган сделал их прародителями ифугао.

Только в конце XIX и начале XX в. были найдены и опубликованы древние эпические поэмы бикольцев («Ибалон») и илоканцев «Биаг ни Лам-анг» («Жизнь Лам-анга»), а у тагалов сохранились лишь фрагменты героической поэмы «Кумитанг», повествующей о войнах между местными раджами. Боевые песни из нее распевают нередко и поныне в тагальских деревнях.

На Юге Филиппин сложился специфический героический эпос — даранган — на языке народности маранао в Минданао, лучшим образцом которого по праву считается «Бантуган» — стихотворная повесть о Бантугане и принцессе Датимбанг. Эту повесть иногда называют местной «Илиадой» и «Одиссеей». Даранганы пелись при стечении большого количества народа и в особо торжественных случаях; так, исполнение «Бантугана» рассчитано на три ночи. Другим образцом дарангана является поэма «Индарапатра и Сулайман» — о храбром и мудром царе Мантапули-Индарапатре, «самом великом среди царей Запада».

Для эпических памятников филиппинцев типична многослойность, многоплановость действия. Фольклорные мотивы и народная в основе дидактика подвергались в них идеологической трансформации. Они служат наглядной иллюстрацией того, как формировалась литература на основе устной словесности в период создания государственности и в связи с развитием и филиацией различных форм письменного творчества.

В филиппинской литературе «доиспанского» периода можно обнаружить также зачатки народного театра. Были популярны танцевально-драматические представления и музыкально-танцевальные пьесы, которые исполнялись в сопровождении струнных инструментов, а также поэтические фарсы, в которых широко использовались загадки и прибаутки, пословицы. Таким образом, драматическое и театральное искусство некоторых из народностей островов Май-и зародилось до прихода испанцев. Оно выросло, возможно, из бугтанганов — разновидности «покойницких» игр у тагалов, бикольцев, игоротов и других племен, — которые представляли собой импровизированные действа, связанные с культом предков.

Драма как особый род литературы сложилась на Филиппинских островах уже в испанский период.

К 1593 г. относится начало книгопечатания на Филиппинах, когда ксилографическим изданием с параллельными текстами на испанском и тагальском языках вышла «Христианская доктрина», сочинение, приписываемое монаху-августинцу Хуану Пласенсии, которое открывает список из 57 филиппинских зафиксированных первоизданий вплоть до 1640 г. После окончательного покорения архипелага испанцами в последней четверти XVI в. даже фольклор стал развиваться при заметном воздействии европейских, преимущественно испанских, фольклорных мотивов. Аналогичное влияние испытала и филиппинская письменная литература. Вместе с тем именно в этот период начинается собирание образцов филиппинской литературы доиспанского периода и знакомство филиппинцев, осваивавших испанский язык, с произведениями европейской литературы.