Истребитель магов
Шрифт:
Легче стало, когда Харальд устал.
Он сам опустил меч и отступил на шаг. Глаза юноши горели, а губы корежила судорога.
– Не стоило тебе меня злить! – бросил Харальд, укладывая меч в ножны.
– Стоило, – с усмешкой кивнул Берг. – Вон ты на человека стал похож.
– Надо мне отсюда уезжать! – выпалил юноша в сердцах и повернулся, собираясь уйти.
– Почему? – Теневой догнал ученика, пошел с ним плечом к плечу.
– Тошно мне тут! Словно в погребе сидишь. Да ещё служба эта – чтобы её демоны забрали!
– А,
– Надо мне на юг! – выпалил Харальд, словно не слыша собеседника. – Только там я смогу… – Он осекся, и лицо его сделалось мрачным.
– Что сможешь?
– Сделать то, что задумал. – Юноша взглянул прямо на Берга, и тот понял – не проговорится, хоть каленым железом пытай.
– Я тоже подумываю отсюда уехать, – проговорил Теневой задумчиво. – Но только ближе к весне…
– Что же, поедем вместе, – кивнул Харальд, но в голосе его не было радости.
К удивлению Берга, фон Жахх отпустил их со службы легко. Разговор состоялся в середине марта, когда солнце сияло, как начищенная золотая монета, и повсюду звенела капель.
– Хорошо, – кивнул Торгрим, выслушав просьбу. – Уезжайте. Я же вижу, что не лежит у вас обоих душа к службе. Понятно, что два таких воина мне пригодились бы, очередная война на носу. Но попробуем обойтись и без вас.
Берг довольно хмыкнул и покосился на Харальда. Тот выглядел невозмутимым.
В одной из седельных сумок при каждом шаге гремело и позвякивало. Деньги, полученные за убийство, не желали лежать спокойно.
Впереди ехал Берг и фальшиво насвистывал какую-то песенку. Замок они покинули два дня назад и направились на юг, той же дорогой, которой приехали осенью.
Путешествовать весной оказалось не так-то просто. Днем тепло заставляло разомлеть, зато ночью почти зимний мороз ухватывал за бока острыми когтями. Было сыро, и лошади постоянно проваливались либо в жидкую снежную кашу, либо-в грязь. Каждый шаг сопровождался хлюпаньем и чавканьем, словно под брюхом у коня притаилось неведомое существо, без устали сосущее огромную сосульку.
Когда на дороге показались всадники, скачущие навстречу, Теневой повернулся, лицо его было очень серьезным.
– Так, – сказал он. – Мы уже не в землях Торгрима, и его имя не послужит нам защитой. Будь готов сражаться.
Харальд кивнул.
Не спеша, но и не тратя времени зря, он вытащил моток тетивы, затем согнул древко, уперев его в седло, и снарядил лук для стрельбы. Слегка потянул за тетиву, и оружие загудело, грозно и басовито, точно огромный шмель.
Всадники приблизились. Стало видно, что все они с оружием, а на лицах их нет и капли дружелюбия. Одинаковое снаряжение выдавало служивых людей, вот только отсутствие гербов на одежде слегка
– Кто вы такие? – прокричал грозно старший из всадников, в серебрёном легком шлеме с открытым лицом, в то время как его подчиненные перекрыли дорогу.
– Мирные путники, – ответил Берг лениво, останавливая лошадь.
– А зачем тогда оружие на ваших поясах? – поинтересовался предводитель, и его темные брови сошлись над голубыми глазами.
– Путь наш долог, а в лесах много разбойников, – Теневой четко выговаривал каждый слог, – готовых посягнуть на наши жизни.
– Только ли на жизни? – усомнился предводитель.
– Так вы дадите нам проехать? – спросил Берг, не отвечая, и плечи его чуть шевельнулись, давая понять, что рыжебородый готов выхватить меч.
– Нет, – покачал головой воин в серебрёном шлеме. – Вы выглядите подозрительно. Очень уж похожи на тех разбойников, которых вы якобы боитесь. Мы отведем вас в замок Агри, там с вами разберутся.
– То есть объявят лесными грабителями и повесят? – усмехнулся Берг. – Дайте нам проехать. Я не вижу, кому вы служите, но уверен, что вашему хозяину больше нужны живые слуги, чем мертвые
Среди всадников прошел гневный ропот.
Предводитель выждал несколько мгновений, а потом сказал:
– Взять их!
Меч Берга сверкнул на солнце голубой вспышкой, и тут же раздался тупой хряск – лезвие врубилось в тело.
Противников было больше, и они были в доспехах. Но, как оказалось, это не дало им преимущества. Теневой почти сразу покинул седло и метался между врагами, разя их снизу. Всадники больше мешали друг другу и никак не могли его окружить. Звенели клинки, ржали лошади, а человеческие глотки изрыгали грязные ругательства.
Харальду досталось двое противников. Он обменялся с ними несколькими ударами и понял, что, сидя на лошади, много не навоюет.
Отразив очередной выпад, он легко подскочил, встав на седло. В доспехах такой трюк не проделаешь, и он стал полной неожиданностью для противников. Используя их замешательство, Харальд прыгнул.
Внизу пронеслась земля, и тут же он врезался во что-то тяжелое, воняющее потом. Нож словно сам перекочевал в руку, и Харальд ловко вонзил его в затылок врагу.
Сбитый с седла противник умер до того, как они коснулись земли.
Харальд шмякнулся на бок, ощущая, как проминается снег.
Рядом ударили копыта, и он откатился в сторону.
Вскочил и увидел несущегося прямо на него всадника. Лицо его было красно, точно редис, а меч занесен для удара. Воин явно надеялся покончить с юнцом, столь самонадеянно влезшим в схватку мужчин.
Харальд не считал себя мастером в метании ножа, но в замке Жахх взял несколько уроков этого искусства.
Он швырнул оружие левой рукой и отскочил в сторону.
И, конечно, промахнулся.